— Сторги, верный сын Медведя, проводит вас в тепло, друга, — пророкотал косматый, и человек с ведром торопливо кивнул. — А вечером будем пировать!

Прихрамывающий на правую ногу Сторги повел товарищей прямо в Общий Дом. Ведро мужчина поставил у скрипучего крыльца и, обернувшись на гостей, стащил с головы шапку:

— Медведь будет защищать вас, пока вы в этом доме.

Эйдор и Агира переглянулись, а затем рыцарь торжественно произнес:

— Мы благодарны Медведю.

Сторги терпеливо ждал.

— Что? — рискнул спросить Эйдор.

Мужчина с тенью раздражения кивнул на стену Дома. Только сейчас юноша увидел висящее там оружие.

— У меня ничего нет, — моментально ответил он.

Агира с сомнением положил руку на эфес меча.

— Медведь будет защищать вас, — напомнил Сторги и неодобрительно прищурился. Рыцарь посмотрел на Эйдора, затем перевел взгляд на стену. На лице воина отображалась внутренняя борьба, и наконец Агира порывисто шагнул вперед, снял перевязь и повесил ее на один из многочисленных крюков.

— Добро пожаловать! — распахнул дверь Сторги.

Прямо с порога в лицо товарищам ударил теплый воздух и сонмище запахов. Где-то плакал ребенок, откуда-то неслась мужская брань. Сторги отряхнул сапоги и зашагал по узкому, едва освещенному лучинами коридору.

Проходя мимо открытых дверей, Эйдор не мог отказаться от соблазна хотя бы мельком оглядеть жилище Вольных, но в полумраке ему это не очень удавалось. Однако юноша заметил, что коридор проходил мимо больших помещений, где скорее всего отдыхают люди Медведя. Он видел подобное в казармах Обители, где жили обычные солдаты. Ряды кроватей, грубые лавки и неистребимый запах.

Сторги отпер дверь в конце коридора и жестом пригласил гостей войти. Соратники оказались в огромном зале с множеством столов. Быстрым шагом миновав помещение, хромой провожатый нырнул в еще одну дверь, и товарищи торопливо последовали за ним.

В конце концов блуждания завершились в небольшой комнатушке под лестницей на второй этаж.

— Располагайтесь, — бросил Сторги и потянул носом воздух. — Здесь давно никто не жил, так как и гости у нас почти не бывают. Но спать можно.

— Спасибо, — кивнул Агира, и провожатый протянул ему лучины.

— Отдыхайте. — Сказав это, Сторги исчез.

Эйдор оглядел тесную комнатушку с двумя койками.

— Как будто трактир, — хмыкнул он.

Рыцарь вышел из комнаты и зажег лучину от первого попавшегося ему огонька:

— Никому ничего не говори.

Эйдор с трудом сдержал возмущение, мысленно досчитал до десяти и произнес:

— А я ведь ничего не знаю, Агира. Ровным счетом ничего. И это меня очень сильно угнетает. — Присев на койку, Эйдор с наслаждением на ней растянулся: — Объясни мне, что произошло на мосту!

Рыцарь закрыл дверь и плюхнулся на соседнюю кровать.

— То, что нас считают преступниками, я уже понял. Мне хочется знать почему?

— Потому что так решили наверху, друг мой, — тихо ответил Агира.

По лестнице, скрипя половицами, кто-то прошел, однако звук не показался неприятным, скорее уютным. Тепло, сухо и спокойно… В такие моменты начинаешь ценить дом.

— Верховные?

— Думаю, да, я и сам не знаю ничего, Эйдор. Вернее знаю, но очень мало. Мы должны скрывать от всех цель путешествия. Абсолютно, понимаешь? Никто не должен знать — ни свои, ни чужие. Слишком важное задание.

— Поэтому эти люди знают, что мы идем в Путаные Места? — не удержался от сарказма Эйдор. В душе юноши царила невероятная усталость, и даже воспоминания о бое и убитых им солдатах ничем внутри не отзывались.

— Пришлось соврать. Нас считают бунтовщиками, идущими за помощью в южные земли. Пусть считают, — вздохнул Агира. — Может, вздремнем? Тяжелый день был… А ты неплохо держался.

— А зачем мы на самом деле туда идем?

— Потом расскажу, друг мой, потом. И у стен есть уши… — Агира повернулся на бок.

— Они специально объявили нас врагами, чтобы мы не думали возвращаться, так? — Эйдор прикрыл глаза, вслушиваясь в шумы Общего Дома.

Агира заворочался, повернулся к юноше.

— А ты не так глуп, как пытаешься казаться. Да, теперь дорога в Анхор нам открыта, только если приведем девчонку, — пробормотал рыцарь.

— Сомнительная похвала, — скривился Эйдор.

Рыцарь не ответил. Он спал.

Их позвали только к началу пира. Племя Медведя праздновало отличный улов, сегодня Вольным удалось заполучить несколько мечей и пару пригодных доспехов. Эйдор понимал их радость: даже в Анхоре, в Скафолке бронники были самыми богатыми людьми, и если человек хотел обзавестись панцирем, ему приходилось платить очень большие деньги. Что же говорить про земли за Большой, где вряд ли найдется кузня, а если и есть такая, то с железом точно проблемы.

Вольные не походили на тех дикарей, как о них рассказывали в Братстве. Нет, конечно, выглядели они устрашающе, но не чувствовалось от них «угрозы всему живому», как учил настоятель. Впрочем, о смутах на юге Анхора по вине Вольных Эйдор никогда не слышал. Это северные постоянно устраивают рейды на земли чародеев.

Еда изысканностью и разнообразием не блистала, однако голодный инспектор отметил это лишь краешком сознания, целиком погрузившись в насыщение голода.

Агира сидел рядом и с не меньшим аппетитом рвал мясо на куски. Над столами висел оживленный гул, витал запах браги, слышались отдельные торжествующие возгласы. Племя Медведя праздновало… В проходах суетились разносящие еду женщины, и Эйдор с омерзением и возмущением заметил, как их шлепают и лапают веселящиеся мужчины. Агира тоже смотрел на это с неодобрением, однако ни одна из «медведиц» такому вниманию не противилась.

Может быть, в Братстве были правы? Так обращаться с женщинами — это признак варварства.

Праздновали долго, сидящий радом с ними старый знакомый здоровяк, оказавшийся военным вождем племени, обхаживал гостей как мог, постоянно доливая в кружки потрясающей браги да подгоняя служанок, чтобы блюда рыцаря и инспектора не пустовали.

Когда в голове изрядно зашумело и Эйдор понял, что пьян, косматый воин вдруг наклонился к нему и быстро проговорил:

— Вас хотят видеть друзья.

— Что? — не понял юноша, осоловевшим взором скользнув по бородатому лицу собеседника.

— Пойдем! — Здоровяк поднялся, хлопнул по плечу Агиру и знаком позвал за собой.

— Чего он хочет? — спросил рыцарь.

— Я не понял, — глупо улыбнулся ему парень.

С трудом выбравшись из-за стола, товарищи последовали за воином.

— Вас хотят видеть друзья, — повторил здоровяк, едва они оказались на ночной улице. Свежий морозный воздух слегка прояснил голову Эйдора, и юноша уже осмысленно посмотрел на Агиру.

— Идем, — деловито кивнул тот, и вновь в глазах приятеля бывший инспектор прочитал: «Молчи!»

Рослый сын Медведя зашагал к удаленной от Общего Дома избе. Его фигура просто растворялась в темноте, и приятели, боясь потерять вождя из виду, торопливо поспешили следом.

— Это он позвал нас к вам на помощь! — торжественно произнес здоровяк и замер перед дверью. — И мы пришли! Теперь он хочет вас видеть!

Осторожно постучавшись, воин отступил от избы и встал рядом с Агирой.

Дверь тихо открылась, и Эйдор почувствовал, как из нее дохнуло морозом, будто внутри было еще холоднее, чем на улице.

— Входите, — раздался из дома сиплый голос.

Агира почесал нос, покосился на приятеля и уверенно шагнул вперед, в темный провал двери.

— Иди, — подтолкнул Эйдора здоровяк. — Он не любит ждать.

Оказавшись в непроглядной темноте избы, юноша поежился от царящего здесь холода. Напрягая взгляд, молодой волшебник пытался разглядеть хоть что-нибудь в окружающем мраке.

Когда вспыхнул голубой огонь, Эйдор с тихим вскриком закрыл глаза от неожиданности, затем прищурился, привыкая к свету, и застыл. В горле моментально пересохло. За покрытым инеем столом расположилась сутулая фигура, сжимающая в руках яркий сгусток пламени.