— Что за тварь?

— Я думаю, вам лучше послушать ее самому, дор стратег. Я приказал доставить Нару в ее каюту и поставил там охрану. По-моему, она говорит что-то… Безумное…

— Безумное?

«Слава Лодену, что она жива, да? А вот может ли она колдовать, Элай? Не знаешь? Так спроси его. Спроси добренького Рудольфа. Он наверняка знает!»

— Веди меня к ней, — оборвал гадкие мысли Элай.

Могучий ловур торопливо спустился по лестнице, неуклюже оглядываясь и проверяя, последовал ли за ним командир.

Вместе они вышли в основной коридор.

— У нас трое убитых в больничном блоке. Два хирурга и одна из лекарей, — докладывал Рудольф по пути. — И в карантине осталось около двух десятков саркофагов с ранеными. Добраться до них можно, но Нара говорит что-то странное. Что-то мне непонятное.

Элай вспомнил того паука на планете. Посчитал бы Рудольф ту тварь непонятной? И не видел ли он сам чего-нибудь такого на Раздоре?

— Отправь на охрану блока еще людей, Рудольф. И сообщи Даэру, чтобы он перестал экономить ресурсы. Пусть включает все, что нужно. Помощь уже близко.

— Хорошая новость, командир, — обрадовался ловур. На ходу поднес руку к переговорнику, включил его и произнес несколько отрывистых фраз. Даже здесь, на «Рывке», он ходил с оружием и с передатчиком.

У Элая вот ничего из этого с собой не было. И он вдруг понял, что зря.

— Сделано, дор стратег!

— Что странного говорит Нара? — хмуро спросил его Ловсон. Сейчас казалось, будто клещ забрался в сустав и при каждом шаге царапает мышцы и кости. Святой Лоден, как же хотелось присесть. Присесть и отрезать себе ногу!

Хотя уже поздно. Ногу резать нужно было там, на Раздоре, когда клещ только впился в него. Когда он только укусил Элая.

— Нара говорит… — замялся Рудольф. — Она говорит что…

— Это жрец Ксеноруса, Элай! Жрец! И я боюсь, что это был Клирик[23]. Понимаешь, Элай? Человек и инсектоид в симбиозе! — хрипло прошептала Нара. Жрица сидела на кровати и нервно поглядывала то на дверь, то на Элая. — Как тот паук на Раздоре. Человек и таракан! Одновременно!

«Это как я, что ли, солнышко?»

— У него на виске татуировка Ксеноруса, Элай. Я точно ее узнала. Треугольник в круге!

Убранство ее маленькой и узкой каюты совсем не походило на приличествующую жрецам простоту. Одна из стен дышала проекцией лесного пейзажа. Восемь футов далекой от космоса жизни. В кронах деревьев играли безмолвные птицы, на поляне у покосившегося трухлявого пня мирно пасся лось. Животное подняло голову, посмотрело куда-то в сторону и неторопливо зашагало в чащу. Элай с трудом заставил себя оторвать от него взгляд.

— На станции не было жрецов Ксеноруса, — осторожно заметил он.

— Я его видела, Элай!

— Я верю тебе, — успокаивающе улыбнулся он. — Ты в порядке?

«Спроси, может ли она утихомирить клеща. Ведь еще чуть-чуть — и он очнется и вновь поползет, Элай. Давай, спроси! Ты же для этого и пришел! Пусть она найдет в себе немного сил…»

— Мне страшно, Элай. Я такого еще не видела. Я даже не думала, что это возможно. Он ведь был почти как человек! Это получается, что… Что любой может оказаться им!

Ловсон присел на краю кровати, рядом с Нарой. Час от часу не легче. Хороших новостей сегодня, видимо, не будет.

— Тебе надо отдохнуть, — сказал он. — Сегодня-завтра сюда прибудут корабли Косы. Он поможет нам с топливом…

— Ты должен предупредить его, Элай. Нам нельзя больше подбирать людей! Если мы наткнулись на такое чудовище — сколько еще их может оказаться там?! Его же вытащили из спасательной шлюпки! Он был на станции до нападения! — Мертвый взгляд Нары плохо вязался с безумной интонацией. Но слова были на удивление трезвы и… ужасны.

Ловсон живо представил себе выражение лица Эрзарха. Как он, должно быть, «обрадуется» запрету на спасательные операции.

— Вы убили его? — вдруг спросила Нара. Положила свою ладонь на его руку, и Элай вздрогнул. Святой Лоден, да она вся горит. Стратег неуклюже освободился, почему-то испугавшись ситуации. Нервно подумал о Санни и сухо кашлянул, поднимаясь.

Жрица истолковала все по-своему и уныло уточнила:

— Нет?

— Мы оцепили весь блок. Оттуда нет выходов. Но ничего не нашли, — признался Ловсон. — Три трупа…

— То есть эта тварь где-то на корабле? — обреченно произнесла Нара. — Погоди, как три? Там было лишь двое! Кто третий?

— Два хирурга и…

— Там был только Лепарос! Только один хирург, Элай! Лаэна и Лепарос! — вскочила на ноги жрица, оказавшись напротив Элая. — Это он третий! Это жук!

Ловсон несколько секунд молчал, переваривая услышанное. Куда, интересно, дели тела убитых? Клещ вновь пошевелился, и стратег, поморщившись, отвернулся от Нары и подошел к двери.

Обеспокоенный Рудольф ждал в коридоре, и когда увидел командира, то попытался заглянуть в каюту.

— Куда отвезли тела убитых? — в лоб спросил его Элай.

— В морг… — опешил ловур. — А…

— Быстро отправь туда солдат. Никого оттуда не выпускать, до моего распоряжения. Проконтролируй лично. Один из трупов, возможно, наша цель.

Рудольф бестолково хлопнул глазами и судорожно кивнул:

— Хорошо, дор стратег!

Элай вернулся в каюту Нары и закрыл за собой дверь.

— Ты думаешь он опасен? Этот жрец… — неуверенно спросил он.

— Он убил двоих, Элай! Конечно, он опасен!

— Я имею в виду другое, Нара. Неужели он настолько опасен, что я должен вводить на «Рывке» комендантский час? — попытался пошутить Ловсон. Но жрица шутку не поняла.

— Элай… Ты знаешь, на что он способен, а? И я не знаю! Что, если эта тварь способна воспроизводить клещей, как у тебя? — она понизила голос, покосившись на дверь. — Он же выкосит весь корабль! Или вдруг его задача истребление офицеров противника, а?

Ловсон скептически, но неуверенно хмыкнул. Ему на глаза попалась видеорамка, висящая над панелью стола. И она неожиданно привлекла внимание стратега. Три ряда серьезных юных лиц, и по центру старик со стальным обручем на глазах. Он единственный, кто улыбался. Нара почти не рассказывала про свою группу. А Элай никогда не видел этой видеографии. У нее там есть маска или нет?

— Тогда ты должна активировать Ищеек, — одернул он себя.

«И тогда у нее не останется сил на тебя, Элай. А ты благороден. Или это показуха? Чтобы она почувствовала, что нужна тебе, но ты слишком горд, чтобы попросить о помощи?»

— Как твоя… нога… — тихо спросила жрица, словно подслушав его мысли.

— Все хорошо. Терпит, — он не пойдет на поводу внутреннего голоса.

— Долго ждать нельзя. Если чары полностью развеются — он прикончит тебя в течение нескольких минут. Я должна обновлять заклинания как минимум раз в три-четыре дня… А лучше чаще.

— Терпит, Нара, — ее участие плохо вязалось с мертвецким выражением глаз. — Если ты говоришь, что все серьезно, то нам нужны Ищейки! Ты же сможешь настроить их на инсектоидов?

Он знал, что теоретически это возможно. Храмы привносили в жизнь империи много новшеств, и, несмотря на то, что Ищейки были созданы Ксенорусом — жрецы Медикариума могли программировать эти голодные черные тени. Уродливые твари никогда не теряли след, всегда находили жертву и ждали, пока за ней не придет чародей-охотник с тяжеловооруженными спутниками. Если зачаровать Ищеек на жуков, то проблема решится сама собой.

— Первым делом они выйдут на тебя, Элай, — покачала головой жрица. Она выглядела смущенной.

— Ты сможешь их настроить? — он пропустил ее слова мимо ушей.

«Надеешься, что она скажет нет?»

— Нет, Элай. И даже если бы могла, то не стала бы.

Чувство облегчения от ее слов показалось Элаю постыдным.

— Я могу отправиться с Эрзархом на спасательную операцию, пока ты запускаешь Ищеек, — предложил он.

— Я об этом не подумала, — вдруг улыбнулась Нара. — Но моих знаний не хватает на управление Ищейками. Прости.