– Нет, просто у всех знаем, что с родителями, а она не рассказывает.

Рука Софьи, была слишком нежна, чтобы устоять…

Утро оказалось прекрасным. Спать мы с Софьей пошли уже за полночь, каждый в свою половину. Я стоял на крыльце, щурясь на солнце, пробивающееся через листву навеса, выращенного эльфом.

– Вы хоть закрывайтесь в следующий раз, а лучше место смените, – вышел из дома отец, – а то на вас все успели посмотреть, ладно мелких остановил, те уже специально поглазеть пошли. Да и немытыми половина легла. Храм вообще после конюшни, как породистый жеребец после скачки, воняет.

Что-то мне говорило, что дверь оказалась незапертой не случайно, да и плевать – мне хорошо!

Храм, как и обещал, поставил сменную стражу на день, гоблина наконец-то спустили вниз. Пушистик сразу начал за ним охоту, пришлось просить защиты для зеленого у Кассы. Дед дал всем одаренным свои задания, самым счастливым казался Сайл, они совместно с дедом должны были воплотить его крысиный ритуал. Правда, для этого они сначала сделали полумагические ловушки на мышей, представлявшие собой клетку из прутьев, которая захлопывалась магией, когда входила мышь. Часть народа пошла за травами. При этом утреннюю боевую тренировку никто не отменял.

В мою стражу на чердак прибегала Софья, в результате чего на пятнадцать мер я потерял бдительность и перестал наблюдать за округой, занявшись ее губами. Аналогично все пошло и в стражу Эля, только с Лоей, но они оказались внимательнее, за что и поплатились.

– Там трое идут, похоже, один ранен, – закричал эльф сверху.

Храм взлетел по внутренней лестнице на чердак.

– И ты чего, только что их заметил? Они же всего в двух верстах!

Со стороны горы двое тащили третьего.

– А ты что здесь делаешь? – грозно посмотрел орк на Аллойю, – все уже знают о вас, кончайте детством заниматься. А еще раз увижу ее на страже – сезон из конюшни не вылезешь.

Следом поднялись дед и отец.

– Встретим? – спросил отец.

– Давай, – ответил дед, – Храм, Эль – с нами. Остроухий прикрывает луком, клыкатый, возьми еще трех лошадей. Я пойду на стражу, найду замену и встречающих к воротам поставлю.

На стражу поставили Малика и Сайла, хотя они-то как раз рвались к воротам. На стене поместили ведьм с жезлами. Кейн и я должны были открыть или не открывать ворота, по обстоятельствам, и быть при этом готовыми отбить атаку мечами, а также не пропустить гостей дальше двадцати локтей от ворот, тем самым подставив под жезлы и «огоньки» ведьм. Хасаны и сейша спрятались в конюшне и были готовы напасть. Лошади на них уже не реагировали.

– Усадили их на лошадей, одного закинули и едут обратно! – сообщал нам сверху Малик.

Когда подъехали, отец крикнул:

– Открывай. По плану. С раненым пропустить.

Мы приоткрыли одну воротину. Вначале въехал дед, ведя в поводу лошадь с истекающим кровью человеком, приглядевшись, я узнал Кривого. Потом въехал Серый, я показал ему рукой, чтобы спешился. Следом въехали отец, его почти тезка из охотников, которому я тоже предложил спешиться, Храм и Эль.

– Вы подождете здесь, – обратился отец к Серому. – Норман, разместишь в подсобных. Питомцев береги.

Я кивнул.

– Кто раньше раны шил? – спросил у нас дед.

– Я один раз Лекаму помогала, – крикнула со стены Софья.

– Пойдешь со мной. Нейла, с тебя чистый кухонный стол, застели простыней, еще две простыни для перевязки. Лоя – тащи из моей комнаты сундучок с иглами и нитками и жезл с лечебными плетениями.

Серый с Рамусом снимали раненого, весь его живот был растерзан вместе с кольчугой.

– Храм, Ровный, берите его, несите на кухню, попытайтесь снять кольчугу, потом держать его будете.

– Я могу его из сознания вывести, – крикнула рыжая.

– Пойдешь с нами. Младший, друга твоего посмотри. У него рука кровоточит. Кстати, а кто его так? Тварь-то не ядовитая?

– Нет, на темного вепря нарвались, – ответил Серый.

Дед быстрыми шагами ушел в дом.

– Эль, распряги, пожалуйста, – кивнул я на лошадей, – и гостевых тоже, они как минимум до утра.

– Сайл, спускайся! Тут по твоей части! – посмотрел я на руку Серого, распластанную от плеча до локтя. – Кейн, проводи в третью комнату подсобных помещений.

– Боюсь, мужики, ужина можете не получить, – обратился я к охотникам, – кухня, как и кухарки, заняты вашим другом.

– Если поднимут, сам их в трактире неделю поить и кормить буду. – Серый поморщился от боли.

– Покажись, – забежал Сайл.

Серый подозрительно покосился на мальчишку ростом ему по пояс. Но присел и протянул руку, чтобы Сайлу было удобней. Сайл вынул кинжал из ножен и ловким движением распластал рукав рубахи вместе с повязкой.

– Ого, тоже шить будем, – вынес вердикт юный лекарь.

– Может, подождем, когда Кривого зашьют? Потом меня? – неуверенно произнес Серый.

– Можно и подождать, только я заглянул на кухню, они его частей шесть клеить будут, а то и до утра. У тебя до этого времени либо кровь кончится, либо гноение начнется. Могу силы подлить, чтобы умирать легче было. А то голова, поди, кружится и подташнивать начало.

– Есть немного. Шить так шить.

– Я побежал за нитками с иголкой и настойкой. Дядь Ровный, дай кого-нибудь воды горячей принести.

Кивнул стоящему рядом Кейну. Они ушли, причем Сайл побежал вприпрыжку. Освободившийся Эль присел на лестнице стены. Я кивнул ему на охотников, он в ответ моргнул и взял в руки лук. Я направился к сейшам и хасанам, предупредить, чтобы не выходили до утра.

– Подожди, – остановил меня Серый, – он точно знает, что делать?

– Иначе зачем бы я его звал? – успокоил Серого, хотя, если честно, не был уверен.

Предупредив питомцев и шикнув на вечно голодного Торку, загнал его к Малику на чердак и вернулся обратно. Сайл и Кейн к этому времени вернулись. Сайл расстелил на доске кусок простыни. Другой кусок велел Кейну порвать на тряпочки и ленточки. Сам в это время попросил меня полить ему на руки, сначала водой, а потом настойкой. Выложил на простыню промытый и политый настойкой нож, иглу, нитки, вымоченные в настойке, баночку с мазью и палку. Над рукой зажег «светляка». Аккуратно смыл тряпочкой грязь, сначала вокруг раны, а потом со всей руки.

– Выпей, – протянул бутылку Серому.

Серый глотнул, взяв бутылку здоровой рукой.

– Еще.

Тот выпил еще.

– Вот ты, – ткнул Сайл пальцем в напарника Серого, – держи здоровую руку. Кейн, а ты – предплечье.

Кейн прижал раненую руку Серого.

– Зажми в зубах, – протянул маленький лекарь Серому палку, – я плетения обезболивания не знаю, будем так шить.

Сайл намотал на палочку тряпку, расширил двумя пальцами одну из ран и начал вычищать грязь. Мер двадцать он чистил, а я, вымыв в настойке руки, наматывал на палочку тряпки и подавал ему. Серый слегка дергался от прикосновений. После этого Сайл долго водил руками вокруг ран. Я перешел на магическое зрение. С его рук словно туман срывался и затягивался в раны. Силу в таком обличье я еще не видел. Нити, узоры, плетения, сгусток – когда делаешь «светляка», но не туман.

– А вот теперь будет больно. – Сайл протер мазью нитку и начал шить.

Палка в зубах Серого трещала, рука дергалась, но надо отдать должное – даже стона не сорвалось. Сайл шил и вязал нити, шил и вязал. Под конец штопки Серый поплыл. Сайл быстро качнул в его грудь силы, глаза охотника прояснились.

– Держись, Серый, чуток осталось. – Сайл в этот момент был раза в два старше своих девяти кругов.

– Ну, вот и все, завтра к вечеру снимем нити, – произнес маленький лекарь, замазывая рану мазью и перевязывая. – Поздравляю. Ты у меня первый, кого я смог вылечить. Предыдущего, к сожалению, не спас.

Серый посмотрел на меня. Я пожал плечами.

– Ну вот, за часть справились, теперь представь, сколько твоего друга латать будут. Ему, думаю, придется еще и нити силы сращивать.