Придворный послушно склонил голову, но эмир уже смотрел на другого.

— Назиф, а что скажешь ты? Ведь это ты привел его сюда?

Взгляды присутствующих обратились на начальника конюшен.

— Скорее всего, охрана этого рыцаря встала лагерем где-то в окрестностях. Я могу выслать отряд на их поиски.

— Не смей! Я запрещаю. Если этот неверный не врёт, то сегодня он принёс лишь задаток. Рисковать срывом сделки не стоит. Мы окажемся в глупом положении, если никого не найдём, особенно их казны. А вот потом… Кто знает, что будет потом?

(конец интерлюдии)

Приветствую своих читателей! В этот раз я решил поэкспериментировать и разместить многословные пояснения в конце главы, чтобы не нарушать связности текста. Буду благодарен за отзывы насчёт этого решения. Приятного чтения!

Вождь отверг договор,

И посол отправился обратно.

Нам осталась

Лишь его ослиная голова.

(П. Жгулёв «Город гоблинов»)

На новую встречу с эмиром меня не пригласили. Вместо этого на следующий день в отведённые мне покои пришел один из вчерашних придворных, представился казначеем и сообщил, что предварительные переговоры со мной поручено вести ему. Он сдержанно похвалил моё знание арабского языка, мы обсудили погоду и виды на урожай.

— Эмир поручил мне узнать, откуда взялись привезённые тобой деньги.

Я мысленно ухмыльнулся. Ну, вот, началось. Максимально любезно ответил, что мне велено говорить, что они из страны пресвитера Иоанна.

— Никогда о такой не слышал. А где находится эта страна?

— О её существовании слышали многие, но где она находится? Если я отвечу, что на Небесах, не будет ли это сочтено за вздорную выдумку?

В помещении повисла пауза. Дожидаться момента, когда недоумение собеседника обратится в гнев, было бы неразумно, поэтому я продолжил.

— Тогда я лучше скажу, что не знаю.

Мои слова сарацину не очень-то понравились, но допытываться далее он не стал.

— Мои люди проверили все твои монеты: на зуб, на вес, на звучание1 и другими простыми способами. Качество чеканки, конечно, выше всяких похвал. Но не рассчитывай, что мы сделаем на это скидку. Монеты незнакомые, и мы их примем только по весу.

Казначей бросил на меня обеспокоенный взгляд, но я ожидал этого заявления, и лишь согласно кивнул. Он облегчённо выдохнул. Могу его понять, — ювелирные украшения стоят заметно дороже, а уж столь красивые вряд ли кто-нибудь отдаст в переплавку. Впрочем, у мусульман есть какие-то суеверия, связанные с запретом на изображения. Поэтому может и переплавят, не знаю. Надо будет при случае улучшить навык «богословия», чтобы разобраться в этом вопросе, да и в других тоже. Я не удержался и вздохнул, — на всё, что надо, очков Системы не напасёшься.

Собеседник, видимо, воспринял мой вздох на свой счёт, так как развёл руками и поспешил перейти к списку рабов и ценам на выкуп.

Спорили мы с ним чуть ли не до хрипоты. И судя по тому, каким довольным он уходил, где-то я продешевил. Досадно, но я, в конце концов, не купец, у меня другие, гм, таланты. С другой стороны, мы договорились, а это главное. Оговаривать пришлось и плату за еду, за утварь, за множество иных вещей, необходимых в походе. Даже за охрану пришлось заплатить, так как иначе на караван могли бы напасть какие-нибудь местные разбойники. Может быть, даже и воины самого эмира. До Тортосы по прямой около тридцати километров, но караван из сотен рабов, отягощенный стариками и женщинами с детьми, может преодолевать это расстояние пешком несколько дней.

При этом содержание выкупленных из плена и рабства ложилось на плечи братства даже после прибытия каравана в контролируемые христианами земли. Ведь иначе мы бы обрекли их на голод и нищету. А иметь запас спасённых человеческих жизней полезно ещё и потому, что никто не знает, не придётся ли членам братства Грааля вынужденно проливать человеческую кровь тут, на земле.

Ругаться пришлось и по поводу мужчин, способных держать оружие. По разработанному в домене у Гавриила плану мне кровь из носу нужна была своя военная дружина, хоть какая-то, и, желательно, не вызывающая слишком много вопросов. Так-то я бы мог привлечь соплеменников Рока Римая, да и другие рыцари нашего братства предлагали свою помощь. Но слишком бы чужеродно они смотрелись, и это даже не единственная сложность. Всё можно решить: и проблему вооружения, и экипировки, и знания языка, и боевых навыков, и даже переправить этих воинов сюда. Но где на всё это взять ОС? Воистину, уже начинаю с надеждой ждать вражеского нашествия, чтобы хоть как-то сдвинуть с места этот воз.

Договорились, что выкуп пленных будет осуществлён в два этапа. На первом мне передадут женщин с детьми, подростков и стариков. Они хуже всего переносят дорогу, поэтому рациональнее отправить их первыми. Я вношу половину их стоимости эмиру, а когда обоз достигнет Тортосы, — вторую. И оплачиваю половину стоимости рабов второго каравана. После того, как и он доберётся до цели, я вношу остаток и буду волен покинуть местные земли. Ни на одном из этапов сарацинам не выгодно меня обманывать, а мне — их. Ну и клятвы, конечно. Так и договорились.

Разумеется, сарацины не могли собрать всех рабов и пленников в дорогу за несколько часов. А ожидать нескольких недель не мог уже я. Поэтому сговорились на три дня. Всех, кого успеют собрать за это время, я выкуплю. По предварительным подсчётам речь идёт примерно о тысяче человек и полутонне серебра. Ещё недавно такая колоссальная сумма показалась бы мне умопомрачительной. Даже арабский казначей ёрзал и запинался, когда её озвучивал. По-моему он не верил, что у меня, точнее — у тамплиеров, за представителя которых меня принимали, найдутся такие деньги. Он изменился в лице, когда я согласился, извинился, сослался на то, что ему надо срочно известить эмира, и практически выбежал из комнаты.

Полтонны серебра. Много это или мало? Один балл репутации с Богом — это примерно одиннадцать килограмм драгоценного металла. Пятьдесят баллов — пятьсот пятьдесят килограмм. Да, я могу позволить себе такие траты.

У меня потребовали новый задаток. Похоже, эмир мне не поверил. Для того чтобы его внести, пришлось разыгрывать целое представление. В тот же день, сопровождаемый небольшим отрядом, выделенным «для охраны», я покинул крепость. Потом уединился в одной из рощ, и несколько часов просто наслаждался отдыхом на природе. Конечно, приходилось внимательно отслеживать возможных соглядатаев, но арабы вели себя смирно, скорее всего, опасаясь сорвать сделку, а случайных людей мне не встретилось. Потоптался в окрестностях, имитируя присутствие посторонних, а потом вышел на опушку и махнул рукой, подавая сигнал. Мешков у меня не было, так что сопровождающим предстояло увлекательное приключение в виде сбора почти трех сотен килограмм серебряных монет прямо с земли. При этом им надо было успеть всё закончить до темноты. Не знаю, что они об этом подумали.

После внесения нового задатка казначей удостоил меня новой встречи. Он уверил, что первая партия рабов будет собрана в ближайшее время. Я слушал его и кивал, размышляя над ещё одним делом.

Приведённый ко мне пленник выглядел непрезентабельно, но мне понравился его взгляд. Испанским он не владел, его французский был ужасен, а немецкого языка не знал уже я, так что, как бы ни было это на первый взгляд странно, изъяснялись мы на арабском.

— Извини, — рослый рыцарь, которого не согнул даже многолетний плен, развёл руками, — скажу честно, я не смогу внести за себя выкуп.

Он покосился на мою котту.

— Я мог бы солгать, но не брату во Христе.

— Ты брат ордена?

— Нет, что ты. Я приплыл в Святую Землю почти десять лет назад, чтобы совершить паломничество. Дела у Тевтонского ордена шли тогда не очень, Монфор, их замок, к тому времени уже пал. Так что я нанялся как обычный светский рыцарь. Попал в плен, а когда меня никто не выкупил и через несколько лет, то стал рабом. Несколько раз меня перепродавали, так я и оказался здесь. На слишком тяжелые работы меня всё же не ставили, так как местный эмир оказался жаден и надеялся, что кто-нибудь всё-таки однажды меня выкупит.