– Кто из вас академию не кончал, сейчас учится. А Солд – селянин, тяжело ему с вами, не его круга разумные.

– Что делать будем? – Храм многозначительно крутанул огромным мечом.

– Ага, давай. Завтра всю деревню выжгут. Сейчас Софья пусть стол накрывает, вспомним Солда. А я Кассу попрошу, она покрутится около Орлиного. Если выйдут в нашу сторону, сообщит. Ты, Ровный кроме Майны с дочкой с кем-то в селе общался?

– Нет. Дед соседский меня раза два видел, но он полуслепой.

– Я к вечеру в село схожу.

Отец хмуро посмотрел на Савлентия.

– И не буравь меня взглядом, не дай боги, заинтересуются ею или наведет кто. Сожгут, даже не поморщатся, а так забудет тебя, и делов-то. Все остальные – вещи в тюки собирайте, лошадей проверяйте, оружие. Чувствую, недолго вам гостить осталось. Лекам, поедешь со мной, у деревни подождешь, мешки с продуктами подвезу тебе, заодно расскажешь, к кому в селе хаживал.

– Думаешь, придут к тебе?

– Обязательно, я же давно у них на заметке. Если бы не сын, уже кругов тридцать назад мой пепел развеяли бы.

– А кто ваш сын? – Софья, проявив женское любопытство, высказала вопрос большей части нашего общества.

Все замерли, ожидая ответа. Дед усмехнулся:

– Аргеен эль Камен.

На крыльце повисла тишина, видимо, личность известная. Когда все разошлись, я спросил у отца, кто такой этот Аргеен, ответ меня обескуражил.

– Основатель Ордена светлых. До сих пор верховный магистр этого ордена.

Под мясо глухана выпили настойки – за то, чтобы боги приняли душу Солда. Смерть его действительно была ужасной.

– А с его дочерью теперь что будет? – На Софью события с Солдом явно произвели впечатление.

Все промолчали.

– Ее тоже сожгут?

– Вряд ли, хотя могут. Но то, что ей в жизни многого не достичь, это точно – дочь темного. – Савлентий налил всем еще по чарке.

Лекам встал и ушел на улицу.

– Чего это он? – спросил дед.

– Нейла, – сухо ответил отец.

– Ох ты! Я и забыл.

К вечеру все изрядно умаялись, но были готовы, если потребуется, в течение десяти мер собраться в путь. Вернулись дед с Лекамом, привезли два мешка продуктов, основу которых составляли крупы, соленое сало, соль и немного хлеба. Лекам весь вечер ходил мрачный. Спать все легли в подавленном настроении.

– Не спится. – Рамос вышел на крыльцо с бутылкой и двумя чарками.

Одну из чарок протянул Лекаму. Молча выпили.

– Что надумал?

– Надо про Нейлу узнать, все ли в порядке. Зря я тогда ее не забрал.

– Хочешь повторить подвиг Солда?

– Нет, но и другого решения пока не могу найти. Поеду в Еканул, постараюсь узнать что-либо, да и каникулы скоро.

– Может, лучше родителям сообщить?

– И ввязать их в наши дела? Может быть, и Нейлы уже нет, а еще и их светлые в оборот возьмут.

– Тяжелые у тебя мысли.

– Зная нашу реальность, скорее, правдивые. Не прощу себе, если с ней что-то случится.

– Ну тогда, как только подсохнет, если светлые до этого не появятся, поедем.

– Нет, Рамос, не могу ждать, вдруг потом поздно окажется. Да и всей нашей ордой до мокрого сезона добираться будем, и, даже если доберемся, чем вы мне сможете помочь? Приступом взять академию? Один я быстрее доеду.

– Может, ты и прав.

На следующий день Лекам утром объявил об отъезде.

– Подожди, ты один собрался? – Эльф расширил и без того немаленькие глаза.

Лекам изложил свои доводы:

– Нет… ладно, всем вместе тяжело и рискованно, к тому же долго, но надо ехать хотя бы вдвоем: а если ногу лошадь подвернет, сам пострадаешь, порежет кто – даже повязку наложить некому будет. Не-э-эт. Я еду с тобой.

– А то у нас эльфы толпами по королевству ходят. Да тебя за версту даже в плаще узнать можно. С учетом того, что нас ищут, доедем до первого стражника захудалого баронства. Я в бой ввязываться не собираюсь. Сказал, поеду один. Нечего всем рисковать.

– Ну, может, с эльфом действительно заметно, но и Эллалий прав, нельзя одному, – поддержал я. – Давай я с тобой поеду, судя по рассказам, у них картинки с прежнего меня, а вы сравните, какой я сейчас, а какой был раньше. Да даже если я вплотную стану перед тем, кто меня видел, меня не смогут узнать. А ты в лавку зайти по дороге и то не сможешь: а вдруг узнают. Да и в Екануле тебя каждая лошадь в лицо запомнила. Как ты будешь спрашивать о Нейле? У стражи поинтересуешься: не слышали ли вы, что-нибудь случалось за последнее время в академии? Или сразу к светлым пойдешь? А я могу и простачком прикинуться, будто хочу поступать в академию. Ну а насчет возраста – не знал.

Все молча смотрели на меня.

– А ведь прав младший Ровный. По всем вопросам прав, – нарушил молчание Савлентий. – И добраться с ним легче, и узнать о племяннице твоей проще, и два серых хвоста, которые уже зубы могут показать, лишней помощью в дороге будут. А около города оставите их где-нибудь в лесу. А то они разболтались в последнее время. Утром Касса мне показала, как они стаю волков подрали, видимо, территорию не поделили, так что уже серьезные бойцы.

– А я-то думаю, откуда у Новера царапина на морде! И ведь молчит, зараза! Хвост отрежу! – Я неподдельно разозлился, так как мне хасаны объяснили эту царапину совсем по-другому.

– Как бы он тебе что-то не откусил, – Малик был в своем репертуаре, – а потом уж Софья вам обоим их повторно за это оторвет.

Шутка Малика разрядила серьезный настрой собравшихся. Отъезд решили перенести на послеобеденное время, мне надо было собраться.

Перед отъездом Софья под понимающими, но тем не менее ухмыляющимися взглядами отца и деда затащила меня в нашу комнату. Когда все было закончено и мы оделись, она сжала меня рукой за причинное место и прошептала:

– И только попробуй. Оторву. – И тут же обняла и поцеловала. – Береги себя.

Встретиться с остальными договорились перед темным приграничьем, около села Веселые Травы. И Лекам, и отец знали те места. Можно было договориться о переписке при помощи птичьей почты, но я не умел накладывать такое плетение на птиц, Лекам не мог, так как сил не хватало, а Савлентий не знал, куда птах направлять. Предложенный мною для этой цели амулет связи, который использовался Савлентием, как оказалось, действует менее чем на пять верст и передает только сигнал.

Выехали на четырех лошадях, чтобы они не так уставали. До Еканула езды было на три десятины, мы же планировали преодолеть это расстояние за две. В дополнение к моему обычному вооружению Малик сунул мне жезл мага:

– Вам нужнее.

Когда отъехали две версты, нас догнала сейша. Обогнув прыжками, она бросилась в кусты рядом с нами и вытащила оттуда верещащего и упирающегося Пушистика. После чего ударами лап, способными сбить всадника вместе с лошадью, погнала его обратно.

Посмеявшись над неудачливым попутчиком, мы перешли на рысь. Ехали, почти не останавливаясь, но и не рвали лошадей, спали по четыре части в сутки, что позволяло любому одаренному оставаться в довольно бодром состоянии. Правда, спать было необычайно холодно, костер разводить времени не имелось. Для тепла быстро ставили шатер, загоняли туда хасанов и спали с ними под одеялами. Через два с половиной дня достигли дороги, которая вела через Торам к Еканулу, в прошлый раз нам понадобилось для этого больше трех дней. Хасаны уверенно держали темп лошадей, даже не сбивали дыхания. После выезда на дорогу рысью направились прямо по ней, документов у нас не имелось, но и ехать по лесу, теряя драгоценное время, не хотелось. Еще через день, пролетев сквозь Ировы Холмы, село, где мы дважды останавливались и где даже голодному не хотелось брать пищу в трактире, выехали к Тораму. В сам город соваться не стали, тем более что нам нужно было немного правее. Направили лошадей по едва заметной дорожке в объезд.