Пиар-директор поперхнулся слюной и закашлялся.

– Я не понял, – прохрипел он, – мы баб обсуждаем или шоу ужасов?

– Сорри, – поднял лапку тарантул. – В оправдание могу сказать, что красноспинный паук получает наслаждение в два раза больше самки. Думается, за подобную фишку куча мужиков позволит сожрать себя живьем. Между прочим, наши самки вообще здоровее самцов, паучихи в основном отдыхают, а мы пашем без выходных, ловим мух и жратву им постоянно приносим.

– У людей тоже так, – ободрил паука Дьявол. – Я в Турции был: там девушки в двадцать пять лет весят примерно центнер, сидят дома, практикуют танец живота, а супруги приносят им бабло и разные вкусности вроде рахат-лукума.

– Мы во многом похожи на людей, – кивнул паук. – Даже имена, как у них.

– У вас имена есть? – едва не упал пиар-директор. – И как же тебя зовут?

– Иван Петрович! – засияв от удовольствия, расшаркался задними мохнатыми лапками тарантул. – Спасибо, что спросили, мне очень приятно. С нами не принято церемониться: кто спросит имя у существа на поляне перед тем, как втиснуть его в траву подошвой? Так вот, об отношениях с самкой. С красноспинными вы все поняли. Другие же виды пауков отдаются поеданию добровольно (являются к самке с картошкой и салатом на гарнир) либо могут сбежать – но и в этом случае долго не живут. Мода последних лет – куча пауков уходят в буддисты и принимают обет целомудрия. И вот что еще – самке мало, что ты жертвуешь жизнью! В нашем паучьем мире ее не так уж легко соблазнить! Приходится дарить подарки, плясать танцы, испускать феромоны и не забывать оставить липкую нить паутины, чтобы она пришла к тебе! Кстати, секс в принципе простой, но оригинальный. Кладем передние лапки ей на спину и так трахаемся[499].

Дьявол и пиар-директор молчали, впечатленные речью тарантула. А тому показалось, что в гламурном туалете остановилось время, – было слышно, как струятся духи в розовом унитазе и шелестят ворсинки китайского ковра.

– Я вот что думаю… – Глухой голос пиар-директора напоминал речь человека, которого ударили молотком по голове. – Почему Бог вас так не любит? Создать существ, которые размножаются, положив друг другу руки на плечи, – я не знаю, какое чувство черного юмора надо иметь. Хорошо хоть у людей по-другому. Иначе после часа пик в автобусе все были бы беременные.

Сатана дрогнул звеньями цепи, выказывая несогласие:

– Ты в курсе моих отношений с Богом: хуже и быть не может. Но справедливости ради, тут я на его стороне, как бы комично это ни звучало. Только в России две тысячи восемьсот восемьдесят восемь видов пауков – занимаясь созданием и расселением на Земле каждого вида, ты разве не придумаешь со скуки таких экзотических штук, вроде паучьего размножения? Жаловаться грех, а вот менее капризных самок Бог мог паукам подарить. Впрочем, самки везде капризные.

Паук не успел обрадоваться тому, насколько живой и интересный оборот приняла беседа, как на потолке туалета вспыхнул экран. Узники уставились на существо в маске Свиньи. Схема общения не менялась.

– Простите, что вмешиваюсь в ваш разговор, – бесцветно произнесла Свинья, – но у меня для вас плохие новости. Мы забираем пиар-директора. А вы, – как казалось, мохнатая маска глядела прямо на Дьявола, – будете перемещены в новое место содержания. Я искренне надеюсь – последнее.

Пиар-директор, пошатываясь, встал; запрокинув голову, посмотрел на потолок. Он ждал: вот сейчас, через секунду, туалет накроет полной тьмой. Так оно и случилось.

Рекламный ролик взорвался на 3D-экранах – неожиданно и резко. Толстяк (его играет Джон Гудмэн), сидя за столом, поглощает ветчину, колбасы и торты – да так много и быстро, что непонятно, как в него все это влезает. Спустя какое-то время лицо едока багровеет, глаза закатываются, но он продолжает жевать. Через минуту тело лопается – зрители визжат, отшатываясь от несущихся им в лицо окороков и кусочков пирожных.

На экране появляется стройная блондинка-ангелица с улыбчивым лицом. Положив руку на серебряный меч, девушка молвит громко и звонко:

– Холестерин – вреден. Не хочешь проблем? Соблюдай пост!

Урагант и Целкало вышли под аплодисменты: публика вошла во вкус шоу. Кланяясь, к ним присоединился известный комик – Гарик Бартеросян.

– Вау-вау! – засмеялся в микрофон Урагант. – Пришел Гарик, и программа обещает быть интересной. Разумеется, вряд ли он притащит на Страшный Суд столько же армян, сколько на «Минуту славы», но поверьте – вам будет нескучно!

Бартеросян не обиделся на Ураганта. Он был одет в серый костюм – тот отливал блестками так, будто его облили дорогим лаком.

Апостол Петр глядел на диалог ведущих со своего престола – седобородый старец мрачно хмурился, и от одного его вида веяло грозой. По спине Бартеросяна пробежала дрожь, но он справился с замешательством. Широко раскрыв рот, Гарик с шумом засмеялся. Зрители в первых рядах тоже засмеялись – автоматически, потому что знали, что Гарик – исключительно смешной.

– Урагант ты, Урагант, выпил «Актимеля» – сделался большой талант, – с привычной виртуозностью пошутил Бартеросян. – Поприветствуем! На скамье подсудимых – второй персонаж Страшного Суда. Хлопайте и восхищайтесь: египетская царица Клеопатра из династии Птолемеев!

Сорокалетняя женщина, с большим носом и миловидными чертами лица, жеманно улыбнулась. Светлосиняя блузка, короткая, открывающая полные ноги юбка, «дышащие» летние кроссовки; кудрявые волосы на голове венчала узкая полоска золота – царская диадема. Клеопатра напоминала звезду эстрады, явившуюся на пресс-конференцию к журналистам.

– Признаешь ли ты, женщина, – двигая бровями, тяжело сказал Петр, – что совершила массу грехов – аки блудница вавилонская, соблазняя царей, придворных своих и даже родного брата совратила развратом своим?

Вопрос не застал Клеопатру врасплох. Достав из сумочки сигарету, она элегантно щелкнула зажигалкой «Данхилл» – с первых же шагов своего воскрешения из мертвых в новом мире царица прониклась гламуром.

– С братом – это фиктивный брак, – спокойно ответила она, поправляя волосы. – Юлий Цезарь упросил нас пожениться, чтобы без помех сделать меня своей любовницей. Опять же, вы не вчера родились? В нашей династии считалось нормальным выходить замуж за родных братьев – считалось, что такой брак дает потомков воистину царской крови. Вавилонская блудница? Не поняла определения. Я вообще-то из Александрии. Действительно, спала с мужчинами, но что делать, я слабая женщина. Как выживешь в суровом мире без опоры на мужскую руку?

Женская аудитория вокруг 3D-экранов сочувственно зааплодировала.

На помост поднялся юноша – с зеленым, будто испитым лицом. Клеопатра, едва глянув на него, побледнела.

Молодой человек приложил руку к сердцу.

– Я, Птолемей Тринадцатый, царь из рода царей, твой старший брат, свидетельствую против тебя. – Его тонкий голос звенел от экстаза мести. – Переспав с Цезарем, ты бросила против моих войск римскую армию – спасаясь от врагов, я утонул в болоте. Ты вышла замуж за младшего брата, но после смерти Цезаря в Риме отравила его, чтобы не мешал. Ты соблазнила полководца Антония, и он казнил твою сестру Арсиною – соперницу в золотом венце. Ты хладнокровно испытывала на пленниках действие ядов – и погубила десятки людей, в том числе царя Армении. Ты убивала жен и детей тех военачальников, что сдавали крепости врагу. В твоем змеином сердце не было и капли жалости, сестра. Поднявшись из могилы на Страшный Суд, я ужаснулся: как же тебя романтизировали потомки! Истории о неземной любви, возвышенные страдания, бабские романы в мягких обложках и слезы поэтов о твоей безвременной кончине. Штук двадцать фильмов, где тебя сыграли Элизабет Тэйлор и секс-бомба Моника Белуччи. Дамы задыхаются от твоего образа бедной страдалицы. Но я-то знаю – ты вовсе не прекрасный пупсик, а циничная блядь.