До конца луны мы еще дважды встречались с Исиной тайком и трижды официально, когда мы даже довольно мило погуляли по городу. Но всему хорошему когда-нибудь приходит конец. Вот и времени моего безделья он тоже настал. Пришла пора ехать в эту самую Бирюзовую. В мелких заботах и наслаждении я чуть не забыл про Альяну. В смысле, что обещал заехать к ларе Ваине. Хотя в свете последних событий встреча с Альяной приобретала несколько другой оттенок. Альяна, похоже, считала так же. И даже передала мне цвет этого оттенка.

– Она сказала, что цветки безумия не бывают рыжими. – Лару Ваину явно веселил такой ответ.

– Понятно. В следующий раз не знаю когда появлюсь. Да и не имеет смысла…

– Прибрежный квартал. Гостевой дом Ракитана. Второй этаж. Пятая комната справа, – улыбнулась Ваина. – Только я вам ничего не говорила.

Оказалось, что мы с Альяной практически соседи. От моего дома до места, где она живет, минут пятнадцать ходьбы! Как тесен Дуварак… Только вот надо ли… До самого вечера я маялся в сомнениях: зайти или нет. И в итоге не вытерпел.

Дела у Альяны были точно не сахар. Об этом говорил даже внешний вид гостевого дома, который мне назвала лара Ваина. Если парой слов, то припортовые трущобы. Ну… не совсем припортовые, зато точно трущобы. В этом доме останавливались купцы мелкого пошиба, дожидающиеся кораблей с товаром, дабы купить что подешевле.

В указанной комнате мне никто не открыл. Я вздохнул даже с некоторым облегчением – значит, действительно не судьба.

– Она уехала, – выскочил из соседней двери мальчишка лет семи и пробежал мимо меня.

– А куда?

– Не знаю! – уже с лестницы прокричал он. – Она все время куда-то ездит!

Бирюзовая крепость находилась не так уж далеко от Дуварака – всего дней пятнадцать пути. Самое интересное, что это были все те же горы, где находилась Эльфийская крепость. Просто Бирюзовая была несколько левее, то есть ближе к морю.

Ночевали мы по дороге в селах, где для нашего брата специально держали пустующие дома. Стоимость ночлега в них была невелика, да и деньги – по крайней мере, мне и Лумму – на это выдавались. За Ротимура, Ильнаса и двоих воинов охраны, приставленных ко мне стараниями старшего воина, приходилось доплачивать, так как в теории они должны были ночевать в разбиваемых около дома шатрах. Готовили сами в соответствии с очередностью. Разумеется, в очередь не попадали все те же, то есть я и Лумм.

На девятый день пути староста деревни, в которой мы ночевали, предупредил нас, что дальше до крепости поселений не будет, и посоветовал прикупить провианта. Причем даже подсказал, у кого можно купить – у него. Цены он не задирал, и тем не менее денег оставили мы у него прилично.

– Вы настойки больше берите, – наказывал он. – Ваши там, конечно, гонят, но бурду. Что там нагонишь – из рабских-то харчей… Да и дракон, поговаривают, новый туда назначен. Попадет какой лютый – запретит.

Так как перевязь тысячника я в дорогу не надел, а по возрасту мы все были молоды для такой должности, то у старосты даже тени подозрения не закралось.

– Опять же вам с полсотни новых рабов два дня назад прогнали, – продолжил он. – Вы еще их нагоните. А вот продуктового обоза уже боле луны не было. Все пустые за камнем идут. Голодно у вас будет.

Почему-то старосте я верил, даже не беря в расчет то, что лжи в нем не ощущал. Поэтому и моему Шторму небольшую поклажу на круп подкинули. Жеребец за луну окреп и уже не хромал. Да и на круп же, не на передние ноги нагрузка.

Дорога дальше пошла более холмистая. Сказывалась близость гор. В третьей четверти дня мы достигли оборудованной стоянки около брода через речушку с ледяной водой. Лес вокруг был вырублен, кроме двух огромных деревьев. В один из них были вбиты кольца. Гадать зачем не надо было – рабов приковывали. Около второго были выложенное камнями место для костра и несколько бревен вместо скамеек.

– Здесь встанем или дальше поедем? – спросил Ротимур.

– Давайте дальше, – предложил Лумм. – Тут сейчас и валежника для костра не насобирать, да и запах…

Оттенок регулярного присутствия человека в воздухе ощущался. Не то чтобы сильно, но понять, что рядом место для испражнений, было несложно.

– Напоим лошадей – и дальше, – принял я решение.

Остановились, когда уже стало смеркаться. Пока расседлали и спутали лошадей, пока разложились и зажгли костер, стемнело совсем. Ротимур предложил слегка «придать вкус» каше. Половина бутылки настойки разлилась моментально, хотя ни я как тысячник, ни Лумм, а уж тем более Ильнас, не стали. Дальше пришлось запретить. Нет, все понимаю, и совсем даже не изверг, но на кой мне пьяная охрана… Дабы наказать Ротимура за начавшееся нытье, назначил ему вечернюю и утреннюю стражи. Наказания не получилось. Вернее, получилось не полностью: предутренний нудно моросящий дождик поднял на ноги всех еще до рассвета.

Ближе к обеду тучи разошлись, и зенитное солнце заставило нас скинуть плащи. Сразу опасность мы не увидели. Да и когда увидели, не сразу поняли. Если бы нападавшие подъехали спокойно, то перерезали бы нас, как ягнят. Но они шли в карьер по нашим следам, и, когда стало возможно рассмотреть напряженные выражения лиц и сверкающую сталь мечей, рука сама потянулась к оружию.

– Вперед! – крикнул Лумм.

Лошади, выворачивая копытами дерн, ринулись от превосходящего по численности врага. Почти десяток верховых, свистя и улюлюкая, настигали нас. Будь мы одни, возможно, нам и удалось бы уйти. Но под дуваракской охраной были не самые лучшие представители копытных, и, отяжеленные поклажей, они уступали по скорости преследователям. Я бы точно мог оторваться. Не то чтобы я сдерживал жеребца, но и не гнал, хотя ощущал, что Шторм идет не в полную силу. Просто на полкорпуса впереди ехал Ильнас, и я подстраивался под темп его кобылы.

– Эль, И. нас….ите!..тальные на. олм! – донесся сквозь ветер голос Лумма.

Герой, что сказать. Мой клинок плашмя, но с оттяжкой шлепнул по крупу лошади Ильнаса. Слегка переборщил, так как кобыла, испугавшись, чуть не выкинула из седла не ожидавшего рывка парня, но зато значительно ускорилась. Я плавно стал заворачивать на холм. Идея Лумма проста: если не удается уйти, надо занять выгодную позицию. Несмотря на плавность поворота, копыта Шторма пару раз скользнули по влажной земле. Разок я себя почувствовал мотоциклистом на вираже, настолько накренился корпус жеребца. В итоге мы оказались несколько выше остальных, уже приготовившихся к встрече врага. Спускаться на лошади вниз еще хуже, чем забираться вверх. Склон создавал неудобства как обороняющейся, так и нападающей стороне, но нападающей больше, поэтому они не спешили, а пытались окружить нас с двух сторон, что на пологом спуске было не так-то просто.

Дикая сцена. Люди не проронили ни звука. Лишь хрип лошадей и лязганье сбруи. Преимущество не на нашей стороне. Ладно почти двойное превосходство врага, так у них еще и арбалетчик. Болт выбил из седла одного из дуваракских воинов.

Я что-то упускал. Что-то очень важное. Ринуться вниз на врага… Зарубят. Шторм не сможет быстро вывезти… Шторм. Мне мешал жеребец. Без него я значительно быстрее, по крайней мере маневреннее – точно. Скорее слетев, чем спрыгнув с лошади, я побежал вниз…

Люди – это не орки на хрумзах. Люди – это проще и легче. Однако тактика та же. Главное не убить, хотя тоже неплохо, а хотя бы ранить – пусть добивают другие. Уйти с траектории удара и, не останавливаясь – режущим под мышку. Я в тылу врага. Им надо время, чтобы развернуть лошадей. Удар по задней ноге животного, которое тут же начинает падать вместе с седоком. Арбалетчик. Он для меня угроза. Но до него далеко, а следующий враг близко. Не останавливаться. Не дать прицелиться. Разбег навстречу скользящей на холме лошади и резкий толчок левой в сторону, чтобы оказаться на одном уровне с всадником. Перехватить клинок в две руки и с размаха, как топором – по центру меча. А-а-а! Знаю. Отбивает руку!.. Обратным ударом – по пальцам врага. Как красиво вместе с мечом полетели… Клинок надо было с гардой выбирать! Больше рядом никого. Догадались наконец спешиться. Наши тоже поняли, что так проще. Внутренний голос толкает вперед. Болт обжигает голень. Мазила. Лучше бы в левое плечо. Глушим боль – и вниз. Глушим – и вниз. Бегом. Бегом! Эта тварь так нас всех выбьет. Держитесь, парни. Я сейчас.