– Кстати, о Сатане… – одними губами произнес апостол, и, пожалуй, кроме Иисуса, никто и с сантиметра не расслышал бы этот шепот. – По Раю уже расползаются нехорошие слухи… Почему ты НЕ видишь, куда он делся?

Иисус вздохнул. Журавль, словно утешая, перелетел к нему на диван.

– Кто меня окружает? – как бы в пустоту сказал Бог-сын, поглаживая крыло птицы. – До крайности уже утомило показывать фокусы. Если человек возжелал превращения воды в вино, пусть купит билет на шоу Копперфильда или, на худой конец, Акопяна. При Пилате чудеса для публики были необходимы: иначе у меня бы не было ни одного ученика. Теперь, извини, хватит. Народ пошел на диво циничный – хоть принцессу преврати в бублик под телекамерами, куча блогеров напишет в комментах онлайн: «ну-ну», «баян» и «я тоже так умею».

– Безусловно, – подтвердил Иоанн, дивясь своей находчивости. – То есть, как я понял… ты знаешь местопребывание Диавола, но не хочешь говорить?

Молчание Иисуса затянулось, но не настолько, чтобы апостол занервничал.

– Нет. Я реально не вижу Диавола. Но не сказал бы, что испытываю дискомфорт… скорее удивление. Просто любопытно, куда он делся и что этому предшествовало?…Я могу попробовать угадать, где сейчас Сатана…

Апостол затаил дыхание. Сейчас он молился в душе об одном – только бы Учитель не передумал. Нежное порхание бабочек казалось ему скрежетом: словно целая бригада грузчиков громыхает в морском порту.

– Ангелы в Небесной Канцелярии с младых крыл учат назубок: я создал Небо и Землю, – все еще поглаживая журавля, продолжил Иисус. – Из этого и вытекают дальнейшие рассуждения. Любой человек, построивший дом, даже с закрытыми глазами найдет заветные уголки в прихожей, выемку под лестницей и потайной ящик в подвале. А вот к чему я не имею отношения, так это к Венере, Сатурну или Марсу. Эти планеты безжизненны. Нет кислорода, нет лесов, нет морей… мертвая пустыня, напоенная тоской. Проще создать что-то новое, с чистого листа, нежели перекраивать. Я сам расставил на Земле – и водопады, и джунгли, и озера. Осыпал снегом горы. Провел пещерные лабиринты. И конкретный случай объясняется довольно просто: если я не вижу Диавола на Земле – значит, его тут и нет.

Японский журавль, встрепенувшись, спрятал голову под крыло.

Вот интересно, что бы он без меня делал? Ооооо!.. Сердце терзается удивлением – каким образом мы умудрились проиграть битву при Армагеддоне? Судя по желеобразному состоянию Аваддона, армия ангелов немногим умнее армии шимпанзе. Смерть лишь назвала заказчика – и он тут же впал в оцепенение, как лягушка зимой. Промедли я секунду – и всадник уже взял бы братца за горло. Ах-ах-ах, мы в депрессии: повелитель креста нас заказал, и это страшно огорчило нашу ангельскую душеньку! Зато факт грядущего погружения миллионов демонов в озеро огненное брателло ничуть не волнует.

Спину жжет, как углями, я начинаю кашлять – явная изжога. Вам смешно? Значит, вы – бездушные бляди. Попробуйте сами пару километров протащить на себе ангела, да еще по колено в грязи. Впрочем, лучше вляпаться в нее, чем в кипящую лаву.

Так, кажется, мы в безопасности.

Я достаточно хорошо знаю Смерть. Часто сталкивался с ней по работе. Удивитесь – она аполитична. Тащит мертвые души как в Рай, так и в Ад, хотя по ее мрачному виду может создаться впечатление о сотрудничестве с Дьяволом. Нет, она работает на Бога. Так вот, Смерть уверена в повиновении. Когда балахон с косой стучится в дверь, почти никто не сопротивляется – большинство безвольно отдается в костлявые руки судьбы. Изредка человек бежит, для этого всаднику и нужна лошадь – преследовать жертву на коне. Смерть – именно всадник, а не пешеход Апокалипсиса.

Я действовал решительно. Поскольку Аваддон не двигался, застыл, как восковая кукла в Музее мадам Тюссо, я, не мешкая, схватил его (так переносят манекены – поперек туловища), спихнул в открытый канализационный люк, а затем и нырнул туда сам. Последнее, что отпечаталось в моих глазах, – очумевший взгляд растерянной Смерти.

Еще бы! Во-первых, она всегда уверена, что ее жертва испытает шок. Тебя приговорили, ты обречен. Ты должен стоять, как корова, ожидая, пока на горло не ляжет лезвие косы. Во-вторых, Смерть никогда не готова к тому, что ей придется протискиваться в люк и уж тем более – втаскивать за собой лошадь.

Вспомните, как приходит Смерть. В ее появлении столько вальяжности, готики и гламура, что любая поппевица удавится. Человек открывает дверь – а там стоит силуэт с косой. Или заходит в лифт и видит существо в балахоне. Бывает, он сидит в ванне, и тут из воды поднимается нечто, с черепом вместо головы Но никогда (слышите, никогда!) Смерть не преследует свою жертву, находясь по пояс в говне.

Я знал, что Смерть растеряется, – и выиграл время. Да, сейчас мне повезло, но в следующий раз она точно своего не упустит.

Я готов был биться об заклад – в люк Смерть не полезет (был бы это заброшенный замок или кладбище), а будет дожидаться нас на поверхности. Всаднику Апокалипсиса не нужен адрес – он всегда знает, куда за вами прискакать, и в этом вся загвоздка. А мы еще появимся на улицах Москвы.

Нам просто очень надо там появиться.

Уфф, я больше не могу. Прислоняю Аваддона к стенке – аккуратно, как хрусталь. Какой здоровый лось! И огонь от него – сил уже никаких нет. Обшариваю аптечку. О, ave Satanas, вот он – вожделенный шприц с серой!

Глаза Аваддона открыты.

– Господь… – горячечно шепчет он, как в бреду. – Господь меня заказал…

Меня дважды бьет током – с интервалом в секунду. Дымится позвоночник. В морду надо бить за такое, прямо в морду!

Матерясь, я падаю на колени. Сцепив зубы от дикой боли, сжимаю в кулаке только что обретенный шприц.

Ввожу серу – вена пульсирует, готовая взорваться. Еще минута, и я потерял бы сознание.

В глазах проясняется. Отлично. Теперь можно и побеседовать.

– Ну и заказал, что с того? – буднично, со скучной интонацией говорю я. – Сатана, извини меня, тоже первоначально работал в Раю – как ангел по имени Денница. Ваше начальство часто отказывается от преданных слуг. Получается, ты теперь – падший ангел? Нет, не похоже – твое присутствие по-прежнему вызывает у меня рвотный рефлекс.

Аваддон поднимает голову. О, эти слова до него дошли! Он смотрит на меня испытующим взглядом, словно пытается что-то сказать… и я вдруг плонимаю, ЧТО именно. Ублюдок!

Я вскакиваю на ноги, пытаясь спастись, однако же…

– Во имя Господа нашего, Иисуса Христа, Бога Всемогущего…

Слова бьют по ушам молотом. Молния прошивает хребет – от затылка до копчика. В глазах зеленеет.

Устояв на ногах, я от души бью ангела по роже – слышен стук сломавшихся передних зубов. Не жалко – он это заслужил.

– Прости… – сплевывает кровь Аваддон. – Мне нужно было железно убедиться, что я не падший ангел и меня не разжаловали в Канцелярии.

Страшно хочется ударить его еще раз, и я иду навстречу этому желанию.

– Убедился? – спрашиваю я, вытерев кулак.

Брат даже не сопротивляется.

– Да-да, спасибо, – сказано им с такой изысканностью, на какую только способен ангел с разбитой рожей. – Это совсем меняет дело. Очевидно, что Гос… господствующие инстанции в Раю тут ни при чем. Смерть элементарно ввели в заблуждение. Кто-то отдал ей приказ от имени Гос… ээээээ… Надо позвонить Ною, а моя симка отчего-то не работает.

В канализации должно быть сыро, но напротив – воздух режет лицо наждаком. Обнаруживаю останки японского мотоцикла. Присаживаюсь на разбитое сиденье, достаю «Житан», закуриваю. Сумбур в голове – полный.

– Это просто пиздец, какие у вас интриги, – откровенно высказываюсь я, зная, что сейчас мне позволено ВСЕ. – Чем вы вообще лучше Ада? В нашем демоническом братстве мы делим последний кусок серы, спим на козлиных шкурах на голом полу – лишь бы зло торжествовало. Рай же – сплошные лозунги, а за ними – шарики с воздухом. Зависть, подставы и коррупция. Ты думаешь, силам зла неизвестно, какой откат Иуда получил с «Актимеля»?