– Да… – Я был в некотором замешательстве.

Сначала хотел возмутиться по поводу «нравится», затем поинтересоваться, кто кому не пара, ну а к концу разговора мне очень хотелось узнать, что за причины позволяют Альяне так себя вести. Но если дед сказал «потом», то спорить было бессмысленно.

– Тогда тебе лучше составить компанию ларе Альяне в завтрашней поездке, – обескуражил меня Пионат напоследок. – Ты ведь за этим приходил?

– Да. Еще хотел поинтересоваться книгами по магии.

Балзон поднял на меня взгляд и несколько секунд пристально смотрел в глаза.

– К этому вопросу вернемся через пятнадцать дней.

– Почему именно такой срок?

– К этому времени лара Альяна уедет. Сейчас она все равно не даст тебе заниматься.

Визит к деду породил во мне кучу вопросов. В прихожей кабинета я увидел невозмутимо сидящий на стуле объект нашего с балзоном разговора. Я покраснел.

Она вежливо и даже несколько официально улыбнулась мне. Ратс, обойдя меня, постучался в дверь кабинета.

– Войди, – раздался голос деда.

– К вам лара Альяна, – приоткрыв дверь, произнес слуга.

– Пригласи.

– Извини, я не хотела… – приостановившись, прошептала она мне на ухо и провела пальчиками по моему бедру.

Стервочка. Нащупала слабое место, и теперь будет давить на него. И ладно бы в прямом смысле, так ведь нет…

Отправились мы в Горонит – ближайший городок в трех часах езды – рано утром.

– Доброе утро, Элидар, – поздоровалась моя спутница, к моему выходу уже стоявшая у кареты, как и положено особе женского пола.

Накинутый плащ скрывал ее полностью – утро было несколько прохладным для этих мест. Большая редкость для этого времени года. Обычно в летний период преобладает жара. Причем жара настоящая. Зимы, в русском понятии, вернее – в уральском, здесь не было. Редко минус в пару градусов случается, зато теплый период обычно знойный, перемежающийся с некоторым количеством дождей. Сегодня, судя по прохладному утру, как раз осадков и можно ожидать.

– Доброе утро, лара Альяна, – слегка склонил голову я.

– Я буду паинькой, – сообщила она мне, когда карета в сопровождении двух воинов выезжала со двора.

– Надеюсь.

Интересно, о чем они говорили вчера с дедом? И что за недомолвки балзона, связанные с ней? Вот кто-кто, а она-то мне точно не расскажет.

Первый час лара умудрилась промолчать. Я, стараясь сохранить это состояние девушки, даже не глядел на нее, уставившись в сторону, то есть в окно. Пейзаж был монотонен, но для меня интересен, так как я действительно не выходил из имения в последние годы, спрятавшись там, словно цыпленок в скорлупе. Очень удобно. Тебе сухо, тепло, комфортно. Главные и едва ли не единственные проблемы, волновавшие меня в эти годы, – как бы не опоздать на завтрак или… как получить рабыню в постель. Я скрылся у деда от этого мира. Я неосознанно боялся его – этот ведь чужой мир. Я не знал, что мне в нем делать и зачем, собственно, я здесь.

Так, под мерное поскрипывание колес и кожаных рессор, я предавался невеселым раздумьям, пока не очнулось чудовище рядом со мной. «А ведь я ее тоже боюсь», – вдруг словно током пронзило меня. Я вообще все время, что жил здесь, только и делал, что боялся. Боялся сделать шаг в сторону. Боялся, что обо мне подумают плохо…

– …либалзон! Вы меня слушаете? – гневно ворвался в мой разум голос лары.

– Нет. Извини. Я просто задумался.

– О чем же вы думали?

– Мы договорились общаться на «ты».

– Не мы, а я на «ты», а ты можешь на «вы»… И что за великие мысли посетили тебя, что ты имеешь столь серьезный вид и всю дорогу не обращаешь на меня внимания?

– Например, что ты меня используешь и при этом не хочешь сказать зачем. Я же нужен тебе в этой поездке?

Альяна на некоторое время отвернулась к окну.

– Да, нужен. Я этого и не скрывала, – с серьезным видом посмотрела она на меня.

Настолько… естественной, что ли, я ее еще не видел. Хотя что я о ней знаю? А она ведь действительно мила, когда не корчит из себя беспутную фиглярку. И выглядит она так несколько старше.

– Тебе так больше идет… – не удержался я от комплимента. – Так зачем я нужен?

– Мне надо поговорить с балзоном, а у него неженатый сын. Мне неприлично входить в их дом одной.

– А со мной прилично?

– Нет, – пожала она плечами, – скорее, наоборот, поскольку все знают, почему мы в прошлый раз покинули имение Пионата. Но ты хоть и дальний, но родственник. Поэтому не очень красиво, но правил приличия, по крайней мере официально, я не нарушаю.

– О чем ты хотела поговорить с балзоном?

– Этого я не могу тебе сказать.

– Почему?

– Ты задаешь глупые вопросы. Если я говорю, что не могу рассказать, о чем разговор, разумеется, я не скажу и о том, почему не могу рассказать.

Мы некоторое время помолчали. Альяна вновь уставилась в окно.

– О чем вы говорили с Пионатом? – спросил я, помня пословицу: «Куй железо, пока горячо».

– О тебе. Я тебе расскажу, если сам честно расскажешь, о чем говорил с ним.

– О тебе, – собезьянничал я. – О том, насколько ты взбалмошна. Дед пообещал рассказать почему, после того как ты уедешь.

– Это я попросила его не говорить тебе сейчас.

– Почему?

– Уеду – узнаешь. И это все?

– Нет. Я хотел переговорить с ним о том, как бы удобнее отказаться от поездки с тобой.

– Неужели я так страшна?

– Ну почему, ты привлекательна… – несколько смутился я.

По лицу Альяны проскользнула полуулыбка, возвращающая ее в прежнее озорное состояние. Наверняка вспомнила занятия танцами.

– Но ты несколько безрассудна, а я никогда не был в городе, и первый визит туда, где все незнакомо, не хотел бы делать с такой особой, – по-быстрому осадил я ее, ну дабы не потерять ее проснувшуюся откровенность.

– Я не доставлю тебе хлопот, – при этом слегка прищурившиеся глазки выдали, что уже поздно.

Уже поздно, потому как я уже потерял честную Альяну. В нее снова вселился дух сарказма и безбашенности. Я прямо всеми фибрами души ощутил готовящийся подвох.

– А о чем говорили вы? – все-таки попытал я удачу.

– О том, насколько быстро ты восстановился после удара и что тебе необходимы новые ощущения.

Я демонстративно уставился в окно. Девица оказалась опытнее, чем я предполагал, и не повелась на напускную обиду. Мы некоторое время молчали. Но Альяна смогла, изобразив глупый вид, и в то же время профессионально, втянуть меня в пустой разговор. Ей бы аферисткой быть, а не ларой. Но за полчаса перед городом она вдруг сама утихла и уставилась в окно.

Балзон Роник, слегка полноватый мужчина, владеющий землями, едва ли не вдесятеро превосходящими по размеру балзонство Пионата, и либалзон Сойтеникар оказались довольно приветливыми людьми. По крайней мере, внешне. Я бы на их месте, возможно, вообще не стал принимать нас. Дело в том, что у нас, вернее – у деда и балзона Роника, были спорные территории, и они находились в несколько напряженных отношениях. Однако либалзон Сойтеникар разок посещал вотчину деда.

Я в то время только приехал в имение, и дед во время визита этого молодого человека не разрешал мне появляться целый день во дворе. С теоретической высоты прожитых лет в этом мире я понимаю, что это была разведка боем. До конца цель той миссии я так и не смог понять, но вот сейчас приняли нас по высшему разряду – вино, незамысловатые яства в виде фруктов и бесформенных кусков шоколада. Шоколад в этом мире – вовсе не те привычные нам плитки в обертке, а горьковатый комковатый продукт, подаваемый к местным отварам в качестве добавки, и самая опасная, с точки зрения Отты, его функция – поставить либалзона в неловкую ситуацию при употреблении сего напитка, путем отложения налета на губе. Мудрено? Это вы еще не слышали полной версии доклада преподавательницы по данному поводу…

– Принесите полотенце, – обратился я к распорядителю обеда, перед тем как изведать этот не очень приятный на вкус продукт.