– Ну да.

– Я молчу, ты снимаешь плетения со всех.

– Так все просто?

– Крушение ваших планов – достаточная причина?

– Да прекрати, дед.

– Говори нормально.

– А я как говорю?

– Поверь мне, я знаю, как вы говорите. Я сейчас иду и все рассказываю Аргеену. Вас здесь немного. Если уж я вас чувствую, то найдется еще человека два-три, которые тоже сумеют почуять. Уверен, он не поскупится на жертвы и найдет вас.

– Я тебя раздавлю.

– Ну вот, теперь чувствуется лич. Хотя можно и без артистизма. Моя угроза – это разве не предложение?

– Слабое заявление, ты почти умер.

– А умения хватит? Или ты думаешь, что вы действительно бессмертны и всесильны?

– Тебе, как и нам, не нужен проигрыш Исварии.

– Смотря какой ценой. Отдать власть вам и потерять всех родных? Не-эт. Плевал я на Исварию и Старкское королевство, пусть хоть любятся они, хоть грызутся.

– Ты не находишь, что мы говорим ни о чем?

– Нахожу. Вы меня не сможете одолеть, а Аргеен меня послушается. Вторжение личей провалится.

– Ты много о себе мнишь. – Лич достал амулет, повернул его и практически сразу вынул клинок.

Нити силы в помещении стали растворяться. Когда магический фон полностью исчез, Саймол с удивлением увидел деда в шаге от себя. Удар в кадык откинул лича к стене, во время короткого полета Саймол успел понять, что клинок из руки бесцеремонно вырвали.

– А я думал, ты за эти годы хоть чему-то научился. – Савлентий, прижав к шее лича лезвие, ногой откинул выпавший из руки внука антимагический амулет. – Кто же в глаза врагу смотрит?

Затем, сделав пару шагов назад, перешел на ускорение и, отключив амулет, вернулся в обычное состояние.

– Забавная игрушка. – Дед кинул амулет на кровать.

– А ведь боишься…

– Не боятся мертвые вроде тебя, а мне есть что терять. Теперь давай говорить. Мне нужна жизнь всех, кому поставили плетение, тебе – открытие портала. Мне плевать на ваши дрязги.

– Дед…

– Прекрати. И я, и ты знаем, что ты уже другое существо. Ты был моим внуком, но принял свое собственное решение. Не вмешивай сюда семью!

– Ну, раз уж такой разговор…. Твои гарантии молчания… – Голос лича стал сухим.

Лагерь был небольшим, но, с точки зрения неприхотливого разумного, уютным. Шалаши стояли почти вплотную. Мужская часть принялась за постройку новых – в связи с расширением состава, женская – незримо разделилась на два лагеря: Софьи и Нейлы. И хотя представительницы обеих группировок общались друг с другом, напряжение чувствовалось. Единственной, кто умудрялся общаться со всеми, на удивление, оказалась Яля.

Питомцы вскоре притащили пару косуль и известия о прочесывании леса.

– Это нормально, – резюмировал Рамос, – нас здесь постоянно ищут. Амулеты уберегут, но на всякий случай говорить будем шепотом и выставим стражу. Дым костра разгонят одаренные, а за водой… Даже не знаю… Табун выводить нельзя – следы останутся.

– Наносим, – уверенно сказала Сойса.

– Да не уверен, – ответил Рамос. – Ни посуды, ни желания оставлять следы. Мы раньше родником тут недалеко пользовались, и то не хватало.

– Торка может мало воды – сделать много, – вдруг подал голос гоблин.

– Это как? – заинтересовался Эль.

– Шаман учил.

– Пойдем, – пожал плечами Ровный.

У малюсенького родника, который, стекая к реке, терялся в буйной, несмотря на мокрый сезон, хотя уже и пожухшей траве, кроме гоблина собрались Шивак, Эль, Рамос и Яля. Гоблин поклонился роднику начал нелепый танец.

– Чушь, – произнес эльф, но вдруг из-под земли ударил чуть ли не фонтан.

– А наоборот можешь? – спросил Шивак. – Уменьшить?

– Торка – не пробовал, шаман – показывал.

– Я тебе сам броню скую, если в горах сможешь остановить воду. – Гном без отрыва смотрел на источник. – Ведь даже нити земли не изменились, или я – Торин.

– Торка может, Торка не будет – Торка войн, Торка не шаман.

– Я тоже воин, но броню скую.

– Шивак не говорит – Торка зеленый? – с хитрецой спросил гоблин.

– Шивак говорит, когда Торка остановит воду, – уточнил гном.

Яля подошла и, взяв голову гоблина в руки, чмокнула его в лоб. Гоблин чуть не отпрыгнул.

– Торка есть Ширхлакла, Торка есть дети, Торка не надо два самка, Торка так вода…

Смех, несмотря на запрет говорить громко, стоял дикий.

– Что, будем приглашать? – Ровный сидел на бревне, протирая свой клинок.

– А то у нас варианты есть! – ответил Храм. – Книга у Пуша, он, кстати, ее не отдает, по крайней мере, мне.

– Кто пойдет? – Эль чистил пучком травы свои сапоги.

– Торка – воин, Торка – храбрый, – раздался голос, наверное, самого внимательного участника этого совета.

– А что, это идея, – отвлекся Храм.

– Ты понимаешь, что тебя могут убить или взять в плен? – спросил Ровный.

– Торка не человек. Торка не поймать.

Эль с места прыгнул к гоблину. Тот отпрыгнул в сторону.

– Ну-у, я не против, – отряхиваясь от листвы, произнес эльф.

– Я не твоего ответа ждал. – Рамос смотрел на гоблина.

– Торка воин, Торка любит Нормана.

– Пусть так и будет.

Аргеен задумчиво стоял у окна, наблюдая за стихающей к вечеру суматохой двора. Если у хозяйственных построек движение затихало, то у портала только увеличивалось. Маги вливали силу в накопители и просматривали плетения кольца, которые могли запустить. В дверь робко постучали.

– Войди.

– Магистр, стража усилена. Крепость осмотрели. Никого не нашли. Прибыли сотня войск и члены совета.

– Совет через часть. Сотня пусть располагается снаружи – завтра впустим.

– Еще…

– Говори.

– К воротам доставили записку. Принес гоблин. Адресована вам. Поймать не сумели, зеленый смог затеряться среди прибывшей сотни.

– Давай. – Магистр протянул руку.

– Я могу идти?

– Да. Хотя…. – Аргеен читал корявые строки, написанные на тряпочке. – Знаком с содержимым?

– Да, магистр.

– Как пленные?

– Не готов ответить. – Воин склонил голову.

– Приведите их к утру в порядок. Приготовьте патрульные десятки, и чтобы птица в небо не взвилась.

«Римик высказал бы свои опасения. – Верховный оглянулся, когда воин вышел. – Нельзя ослаблять гарнизон перед открытием портала. А ведь у магистра даже семьи не было. Кажется, он как-то говорил про сына. Римик, Римик. Кто же это? Я расчищу эту клоаку…» Магистр подошел к дверям и приоткрыл их.

– Пригласите ко мне эр Камена.

Воин удивленно смотрел на Аргеена.

– Салия эр Камена, – раздраженно повторил магистр. – И сотнику передайте, что десятки отправлять не надо.

Дед вошел в кабинет равнодушно, ну или имитируя равнодушие.

– Будешь? – Аргеен налил в рашки огненную жидкость.

– Не очень хочу, но раз налил…

– Твои встречу назначают…

– Ну так соглашайся.

– В обмен тебя просят и остальных.

– Ну и отдай, ничего ведь не теряешь.

– Не ерничай. – Аргеен наблюдал, как дед опрокинул в себя настойку.

– Ты проиграешь. Не открывай портал, – сипло произнес Савлентий.

Магистр выпил свою рашку.

– Ты никогда не говоришь напрасно. Что там? Личи? Их немного, и я готов к этому.

– Наверное. – Дед покосился на колыхнувшуюся занавеску. – Оставь Ялю. Ей с ними будет лучше, прошу.

– Лучше – в нищете? Даже если я запрещу трогать их «Проклятый дом»… Только одно название чего стоит. Разбой, захлествувший сейчас Исварию, хлынет туда. Да и сами Темные земли… Нет. Пусть ненавидит, но рядом, в безопасности. Я уже отпустил одного, когда он захотел.

– Пока не отпустишь Нормана, тебе никто книгу не отдаст, – сменил тему дед.

– Потому и позвал тебя. Я готов отдать тех, что у меня есть, за книгу, а Нормана – в обмен на Ялю.

– Советую наоборот.

– Думаешь?.. А если она не захочет?

– Ты плохо знаешь свою дочь.

Аргеен задумчиво глянул на деда.