– Да. – Сеулон оказался смелее.

– Не понял. Что, обоим?

Эльфы подозрительно промолчали.

– Тут, парни, даже мне интересно. А ведь у кого-то из вас отношения с Сойсой?

– С чего ты так решил? Не-э-эт. Сойса, она как сестра.

– Ну не знаю, не знаю… Вы бы на всякий случай выяснили сначала отношения с «сестрой». А то как бы она кому-нибудь из вас или Катле чего-нибудь не оторвала. Ну а с женщинами… Вас вообще что интересует? Постель или любовь, серьезные отношения…

– Все интересно.

– Нет, тогда позже. Это надолго. Но краткий инструктаж проведу. Первое, не забывайте, откуда мы ее вытащили. – И тут мне в голову пришла прекрасная идея снять с себя почетную обязанность просвещения парней. – Второе, у Эля подруга, в смысле возлюбленная, – на всякий случай уточнил я, – человек.

Эльфы переглянулись.

– А еще… – Когда я уже собрался прервать разговор, въехав в крепость, меня остановил Ларри. – Как вот на твой взгляд, ничего, что у нас клыки?

– Нет, ну я бы с вами целоваться не стал. А вот с Сойсой…

Уже въехав сквозь проем, понял, что зря затеял этот разговор. Повернув голову, увидел смеющийся взгляд Сойсы. Она прижала ладонь к своим губам, чтобы я не выдал ее, и спряталась за сравнительно небольшим валуном.

За кружкой отвара в лучах приближающегося к горизонту солнца сидели селянин – сосед по ночевке – и почти вся наша команда, включая гномов и личей. На коленях Нейлы, Катлы и, что немного удивило, одного из самых неразговорчивых гномов (хотя они все не очень-то болтливы) устроились дети соседа.

– … ну, мужик говорит, мол, там на тракте бандиты орудуют и нам лучше на эту дорогу свернуть.

– Нам так же говорили, – подала голос Катла. – А в итоге на бандитов напоролись.

«Блин, а у нее еще и голосок приятный!» – пронеслась крамольная мысль.

– А далеко бои идут? – спросил Саймол.

– Да какие бои, старки давят, а наши не могут толком войско собрать. Наверное, завтра уже мост захватят.

Все эльфы вдруг резко повернулись в сторону выезда из крепости.

– Сойса сигналит, – тихо произнес Эль.

Я встал и направился к проему, за мной пошли Шивак, Эль, Храм и Саймол. Ну, в принципе, если не половина, то, с учетом двух стражей, почти четверть разумных.

По некошеной траве ехали восемь воинов, судя по одинаковой броне – из регулярных войск. И направлялись они прямо к нам.

– Глухое место, говорите?

– Ты это кому? – поинтересовался Храм.

Я повернулся к невозмутимому Саймолу.

Лич сделал вид, что не заметил моего взгляда.

– Эль, ставь парней с жезлами за камни. Сойса, оставайся на месте.

– А я? – раздался голос гоблина из-за камня с противоположной стороны.

– Ты, Торка, тоже. Остальные назад.

Погладив горячую голову волчицы, подошедшей сзади и поднырнувшей под руку так, что рука оказалась выше моей головы, я послал ей мысль затаиться рядом с гоблином.

– Садимся у костра.

– Мы же будем отличными мишенями, – возразил Гарт, тот самый молчаливый гном.

– Не думаю, что они решатся напасть. А если попробуют, то тут и останутся.

– Мы, наверное, пойдем? – робко произнес Хабар.

Я кивнул. Беженцам дважды объяснять не пришлось.

– А если они развернутся и уедут? – с издевкой спросил Нирт.

– Значит, мы снова не выспимся.

Лич пожал плечами, мол, глупо.

– Можно резать всех встречных. Делов-то, – ответил я на его пантомиму.

Воины, заметив костер, заволновались. Нет, я не видел этого, но ощутил «картинку» Серого, ушедшего с эльфами. Именно ощутил.

Солдаты, помявшись у проема, решили въехать, но двоих оставили снаружи. Мы никак на них не отреагировали. Солнце уже зашло, и лишь последний свет заката освещал округу.

– Добрый вечер! – нарочито громко поздоровался первый воин, остановив свою лошадь шагах в двадцати от нас.

– И вам того же, – пророкотал орк.

Гномы, наскоро накинувшие броню, сидели спиной к воинам. Топоры в их руках поблескивали то ли от костра, то ли от бордового отблеска заката.

– Присаживайся, – пригласил я воина. – Поговорим.

– Могу узнать, с кем имею честь?

– Присаживайся. Сейчас познакомимся. Имена пока ни к чему.

Видимо, я повел разговор не в то русло, поскольку воин напрягся и не ответил.

– Не будете угрожать, и мы не… достанем мечи. – Я не сразу подобрал слово, не наносящее обиды.

Воин спустился с лошади и, подойдя, сел на свободный камень. Лицо, не прикрытое забралом из-за отсутствия оного на шлеме, было спокойно.

– Вы, я так понимаю, переночевать? – спросил его.

– Вроде того.

Врал. Прямо все нутро ощущало, что он врал.

– Пусть так. Располагайтесь.

Мужик, именно мужик с волевым лицом и полным отсутствием страха, но явным присутствием усталости в глазах, снял шлем:

– Да не привыкли мы рядом с незнакомыми.

– Нор, – скупо представился я.

– Дикт, – ответил мужик, – десятник баронства Ортен.

– Рад. Теперь мы знакомы.

Беседа была сюрреалистической по причине того, что все остальные разумные вокруг молчали. Может, я бы и продолжил дальше, безумно интересно стало, насколько бы подло это ни было, как будет проходить разговор с этим умудренным опытом мужиком, оказавшимся в роли более слабого, но я ощутил приближение Пуша. На посланную мысль об остановке я не получил ответа от кота – далеко, зато получил информацию от Серого – воины десятника увидели сейш.

– Дикт, я сейчас попрошу тебя об услуге. Не подумай плохо, но твои ребята на страже могут пострадать от наших сейш. Было бы лучше, если бы они отъехали в сторону и пропустили их, а еще лучше, если бы въехали сюда. Мы не хотим конфликта.

Ситуация складывалась неоднозначная. Я, если честно, нервничал гораздо больше, чем этот воин, хотя пытался казаться спокойным.

– Прошу, – без грубости, действительно просящим тоном произнес я.

– Позови, – повернувшись к своим, сказал Дикт.

Всадник, к которому обратился десятник, поднес к губам свисток и дунул в него. Звук был мягким и тихим. Вскоре въехали остававшиеся снаружи воины.

– Эль, встреть, пожалуйста, Пуша, он не один.

Эльф молча встал и, обойдя гостей, растворился в темноте. Только я собрался продолжить разговор, из темноты вынырнула тень сейша, который, неторопливо подойдя ко мне, прилег рядом. Эффект от появления огромного кота в безразличных глазах десятника однозначно отразился, да еще увеличился, когда в отдалении появилась тень подруги Пуша. Кошка прилегла в еще не примятых зарослях травы.

– Мы не хотим ронять вашего достоинства, как и причинять вам вред, – начал я говорить, предвидя тупиковую ситуацию. – Так что давай начистоту, Дикт. У тебя есть вопросы, знаю. На все из них, вернее, почти на все мы не сможем ответить. Крови я тоже не хочу. Это не угроза. Располагайтесь рядом, только вон там, – я указал рукой в сгустившуюся темноту, – беженцы, не трогайте их. Заметь, я не спрашиваю, откуда вы и кто такие. Надеюсь, это взаимно. Когда расположитесь, приходи.

– Мы ищем разбойников, грабящих обозы беженцев, – натянуто произнес десятник.

Я подспудно ощутил вопрос – а не мы ли это? Глупо, но бесстрашно со стороны Дикта. Воин был достоин уважения.

– Мы точно не подходим на эту роль, хотя бы по составу, – провел я рукой по уху Пуша. – Но поможем, хорошее дело делаете. Катла, – многозначительно я посмотрел на бывшую узницу разбойной деревни, чтобы она поняла, что не надо называть имен, – поговоришь?

Катла кивнула.

– Ну и беженцев поспрашивайте, интересно выходит.

Десятник махнул рукой. Когда его воины, слышавшие разговор, растворились в ночи, он приступил к делу:

– Можно сразу поспрашивать?

– Конечно. Могу шатер предоставить.

– Зачем?

Как-то я себя неуютно почувствовал – ну действительно, зачем им шатер? Однако в голове отложилось, что полиция ищет укромные уголки для допросов.