- И до чего додумался, княжич? - спросил у меня Ефим.

- А до того, что за двумя зайцами погонишься - ни одного не поймаешь, - ответил я. - Одно дело - Полоцк какой-нибудь брать, где все просто и ясно: берешь город и объявляешь себя князем. К тому же Полоцк близко к границам находится, из него наступать на Смоленск можно, пусть и через леса, но все равно попытка того стоит. Другое дело - под своей властью разрозненные деревни объединять. Да еще и в Молдавии, а тогда ведь придется забыть о том, чтобы Пять Княжеств себе заполучить.

- Ну и что? - спросил Степан и принялся вновь перечислять достоинства Молдавского княжества. - Земля тут добрая, смерды на ней живут работящие. Земли поменьше, конечно, чем в Пяти Княжествах, но все равно…

- Ты вспомни, что было, когда мы на постоялом дворе у Тараса Зуши встретились, - перебил его я. - В самый первый раз, когда меня Игнат со стариками, которые вас привели, познакомил.

- Ну… - на лице парня явственно отразилась напряженная работа мысли. - Переночевали мы там, а потом купец этот киевский, Николай, нанял нас.

- Нет, до этого, - качнул я головой.

- Мы тебе на верность все присягнули, - догадался Ефим.

- Присягнули, - согласился я. - А до этого Пётр с меня клятву взял, что я не успокоюсь, пока отцовские земли не объединю под своей рукой. И что Пять Княжеств наместникам на вотчины свои разделить не дам. А от клятвы я отказываться не собираюсь. Если бы можно было под своей рукой и Пять Княжеств и молдавские земли удержать, мой отец это сделал бы. Но он понимал, что не получится так, поэтому просто ограбил их и обратно в Орел вернулся.

- Ну да, - согласился Ефим. - Неудобно тут, далеко же от границ, да еще и через Союз Торговых Городов все, а его-то не покоришь, с ними воевать дураков нет, кроме крымчан, конечно. Да и даже по рекам сюда добраться не получится, это надо за Днепр идти воевать, а он опять же весь на землях, которые купцам принадлежат. Понятное дело, почему князь Кирилл только ограбил земли эти, а не под себя забрал.

- Ограбил, - согласился я. - Причем, так, что они до сих пор восстановиться не могут. Не только ценности вывез, но и мастеров похолопил. А единственный крупный город сжег. Умен был отец, все сделал для того, чтобы отомстить, если что, было некому. Ну и с руки ли мне то, что мой отец разрушил, вместе собрать пытаться?

- Не с руки, - уверенно заявил Степан. - Тебе, княжич, надо думать о том, как тому, что отец твой собрал, распасться не дать. Тем более что ты клятву дал, что этого не допустишь.

- Вот именно, - кивнул я. - А ты говоришь, земля хорошая, смерды работящие. Нет, если бы я о своей выгоде думал, то именно так и поступил бы. Но на мне продолжение дела рода князей Орловских, и от этого уже никуда не деться.

Парни покивали, и спорить со мной никто не стал. Солнце постепенно стало подниматься, освещая окружающие заставы поля и играя на водной глади Днестра, рассыпая во все стороны солнечные зайчики. Костеглоты уже должны были отправиться в свое логово, а значит, окрестности снова стали безопасными.

- Ладно, -  поднялся я на ноги. - Пойду разбужу Санду, да отправлю его в Рубленицу. Да и остальных скоро пора будить будет, выдвигаться будем.

Союз Торговых Городов. Ямпольская застава и окрестности. Середина лета 2224-го года от Рождества Христова.

Добрались до кургана мы, когда солнце уже окончательно вошло во свои владения, затопив всю округу ярким светом. По дороге через лес проверили несколько настороженных ловушек, но они оказались не потревожены, и ни одна тварь в них не попала. То ли дело было в том, что костеглоты оказались умнее, чем мы думали, и научились избегать западней, то ли они попросту перестали ходить этим маршрутам.

Когда мы доехали до кургана, то тут же разделились на две группы: одна из них должна была идти внутрь и бить тварей, а вторая стоять вокруг логовища костеглотов с самострелами и рогатинами на случай, если твари вдруг решатся выйти на солнце и пойти на прорыв.

Первая группа состояла из пятнадцати человек, и в ее членах я был уверен, потому что их работа не единожды была отработана на тренировочной площадке, построенной для нас молдаванами. Вторая же группа не тренировалась, так что вся надежда была на их предыдущий боевой опыт. Но мне почему-то казалось, что ничего страшного случиться не должно, в конце-концов, даже та тварь, что сидела в яме, старалась постоянно находиться в тени, и ни в коем случае не вылезала на свет.

Другое дело, что нас ждет внутри. Почему-то я был уверен, что в недрах кургана не только темно, но и мерзки сыро, а еще стоит тяжелый запах земли. И, что еще хуже, твари ведь не будут ждать, пока мы их всех переубиваем. Они непременно попытаются убить нас, будут мельтешить вокруг в свете факелов, нападать с разных сторон.

Больше всего в тот момент мне хотелось отдать приказ к атаке, а самому остаться снаружи. Но я не мог так поступить, эти люди присягнули мне в верности. Не мог я выставиться перед ними трусом и отправить их внутрь одних. Князь должен участвовать в битве с первого удара и до победы или поражения, смотря как судьба повернется. Даже такой князь без княжества, как я.

Парни готовились, проверяли щиты и рогатины, болты и самострелы. Те, что внутрь идти не собирались, разжигали уже заранее разложенные костры. Не зря же мы лес рубили и и дрова заготавливали, огненное кольцо не должно было дать тварям пойти на прорыв, если они каким-то образом вырвутся из логовища мимо нас. Хорошо, что траву мы заранее скосили, не хватало только пожар тут устроить. Огонь ведь далеко уйдет по степям и по лесу.

- Да, давно мы в передрягах не бывали, - вдруг сказал боярин Лука, который стоял чуть в стороне с такой же рогатиной, как у меня, в руках. - Почитай, с тех пор, как тебя отбили в Брянске. Привыкли к спокойной жизни, расслабились.

- Думаешь, боярин? - спросил я у него.

Руки, сжимающие рогатину, не тряслись, но ладони потели, из-за чего рукоять копья казалась мокрой.

- Да так оно и есть, - ответил он. - Ничего, сейчас внутрь пойдем, разомнемся.

Боярин Лука выглядел абсолютно уверенным в себе. Хотелось бы и мне чувствовать себя так же, но не получалось. Наверное, для этого нужно пройти через десятки разных войн, поучаствовать в сотнях стычек и битв, и только тогда ты привыкнешь. Мне тоже какое-то время назад казалось, что я уже притерся, мы ведь дрались почти каждый день, и с разными противниками, но нет. Небольшой перерыв на спокойную жизнь действительно заставил меня расслабиться. К тому же, что еще хуже, во время этой самой паузы я не воспринимал себя как воина, потому что не мог управиться с оружием с четырьмя сломанными пальцами.

Сейчас же мои руки снова оказались полностью работоспособными. Только вот откуда взялась эта потливость и легка дрожь в пальцах? Не было же ее раньше, даже когда шли хутор Грача брать, ой как страшно было, но руки-то у меня не тряслись. Хотя то предприятие явно было гораздо опаснее сегодняшнего: мы ведь готовились к этому бою. А тогда полезли на хутор почти наобум, вооруженные одними только самострелами и ржавыми тесаками.

Я сосредоточил всю свою силу воли на то, чтобы унять ее, а потом украдкой вытер ладони о штаны. Руки должны быть сухие, тогда древко оружия не будет в них скользить.

Щитоносцы к тому времени уже выстроились в ряд, копейщики тоже были готовы. Даже те из парней, что тащили факела, уже высекали искры с помощью огнива, и запаливали пропитанные маслом тряпицы. Пора было идти внутрь.

- Ну, с Богом, - проговорил я и перекрестился. Уж чего-чего, а расположение высшей силы мне сейчас лишним точно не будет. - Пошли, молодцы.

И выстроившись в не раз отработанный на тренировках порядок, мы двинулись ко входу в курган. Воины боярина Луки выглядели вполне себе уверенными, но им-то жизнями рисковать не впервой, они вместе с Лукой Филипповичем уже успели повоевать и в Молдавии, и в Пяти Княжества, и даже удар Железной Орды отразить.