Несколько минут спустя Дарен вошел в холл, ведя Мариль за руку. Женщина дернулась было в сторону дочери, но, взяв себя в руки, замерла рядом с супругом. Дарен кивнул, узнавая, и подвел Машку к родителям. Однако, вместо того чтобы кинуться в объятия, девочка зажмурилась и испуганно прижалась к ноге космонавта.

Отец Мариль направил на нее какой-то прибор, кивнул, словно сам себе, и вежливо произнес стандартное приветствие:

— Доброго дня и ясного солнца, варт Дарен. Мы благодарны вам за возвращение дочери, но не будем долго ходить вокруг да около… Сколько мы вам должны?

Я просто задохнулась от такой наглости. Они вообще за кого нас принимают? Вот и делай после этого добрые дела. Нет, я просто обязана вставить свое веское слово!

— Мне не нужны деньги. К тому же это не я нашел Мариль…

— Простите? — приподняла брови женщина, почему-то резко мне разонравившись.

— Мариль, и на фига тебе такие предки? — возмущенно поинтересовалась я, незаметно подходя к напряженно застывшим переговорщикам. — Может, останешься с нами? А этим ледяным скульптурам я куплю карликового пинчера или еще какую мелкую домашнюю живность — им же явно на тебя плевать! Они, похоже, и разницы-то не заметят…

— Джен! — возмутился Дарен.

— Да кто ты такой? И как смеешь?.. — От ярости на бледных щеках мужчины даже румянец появился.

А Мариль неожиданно рассмеялась, ошеломив не только меня, но и своих родителей:

— Джен, ты такой глупый! Ты просто не понимаешь!

— Я?! Да они же как рыбы мороженые — даже не обняли свою дочь! И вообще, искали ли они тебя? Плевать мне на них и их деньги, но вот ты мне не безразлична… Я же вижу, что ты их боишься.

— Не их, — смущенным шепотом отозвалась Мариль, отцепляясь от Дарена и неожиданно крепко обнимая меня. — Мне стыдно за свою глупость, за то, что ослушалась и подвела! Я была не права, но это долго объяснять. И они вовсе не мороженые, просто у нас не принято проявлять на людях свои эмоции. Это… ну… неприлично. Они просто не могут сейчас…

— Но тогда зачем?.. Ну подождали бы нас у себя дома, приняли бы тебя нормально, раз при посторонних нельзя показывать эмоции!

— Я так понимаю, это ты помог Мариль-Этель вернуться домой? — вмешался в наш разговор мужчина.

— Ну, можно и так сказать, — буркнула я, обняв Машку в ответ. Отдавать ее этим снобам мне совершенно не хотелось. Глупо, конечно. — И вообще это долгая история!

— Тогда мы будем рады выслушать ее завтра, на ужине. Вы приглашены, — церемонно поклонился мужчина и протянул руку, явно намекая Мариль, что они уходят.

Да уж! Совсем не такой представляла я встречу с Машкиными родителями. Бросив на Дарена неуверенный взгляд, я расцепила руки, позволяя девочке отойти.

— Ты придешь?

— Приду, куда я денусь, — пообещала я.

— Хорошо. Тогда я буду ждать! — Мариль отошла от меня, потом на мгновение замерла, словно решаясь, зажмурилась и ткнулась губами в мои губы.

Офигеть… И что это было?

Я, глупо хлопая глазами, смотрела, как родители сажают покрасневшую Машку в серебристый слайер представительского класса, низкий, округлый, поражающий своими хищными обводами, и размышляла о том, что для неполных десяти лет у меня в последнее время какая-то слишком уж бурная личная жизнь.

— Дарен, а мы вообще знаем, куда нас пригласили? — уточнила я, глядя на отлетающий слайер и на то, как большинство отдыхающих в холле вдруг целенаправленно подорвались и косяком потянулись к выходу.

— Да, — лаконично отозвался космонавт.

— Ты знал? — подозрительно уточнила я. — Знал, что они такие, да? Поэтому и не хотел, чтобы я присутствовал при встрече.

— Догадывался.

— Но почему?

— Они с Серены. Там очень строгая кастовая система. А Растен Аль’Варин, отец Мариль, принадлежит к одной из старейших аристократических семей и к тому же является послом от королевского дома здесь, на Верталии. Когда я выяснил, чья она дочь, очень многое стало понятно. И ее манеры, и поведение. И ее молчание насчет семьи. Собственно, я догадывался, что встреча будет совсем не такой, как ты ожидал… Хотя и не предполагал, что они задействуют такое количество охраны.

— Знаешь, я правда в шоке! Не думал, что нас встретит такой холодный прием. Это же их ребенок! Как так можно? Подожди… охраны?

— Ну, полагаю, это как раз первое, что они проверят, — усмехнулся космонавт.

— Ты о чем?

— Проверят, не привезли ли мы им подделку с Ненеи, — спокойно пояснил Шарт, провожая взглядом спину последнего «отдыхающего». Охрана, ну надо же. А мне даже в голову не пришло…

— Но Дарен!..

— Джен, прекращай расплескивать эмоции и начни наконец думать головой! — Шарт вытащил из прицепленной на поясе сумки новенький скрат, сорвал с него бирку с ценой и, протянув его мне, шагнул под струи дождя. — Надень, я купил по пути. Не забирать же у Мариль. И еще, ты же умеешь просчитывать ситуацию…

Ну, если так ставить вопрос!

Ладно, попробую представить себя на месте родителей Машки. Значит, так я аристократка в фиг-знает-каком поколении, предположительно — весьма не бедная, ибо бедные в таких комбезах не рассекают, прибыла на другую планету в качестве посла, чтобы договориться о чем-то там… При этом у меня пропадает дочь, и местные власти найти ее не могут. А потом, спустя энное количество времени, со мной связываются какие-то незнакомые типы и сообщают, что готовы вернуть моего ребенка. И вроде бы даже не хотят за это никаких денег. При этом проверка добрых самаритян показывает, что последним портом, который они посетили, была Ненея, где негласно создают армии клонов.

М-да, если смотреть на ситуацию с такой точки зрения, у меня тоже проснулась бы паранойя…

Дарен прав, при таких раскладах многое встает на свои места. И нежелание пускать незнакомцев в свой дом, и огромное количество охраны. И даже странный прибор, который направили на Машку при встрече. Полагаю, что это далеко не единственная хитрая техническая фиговина, которой нас просветили. Я бы и сама в такой двусмысленной ситуации проверила «посетителей» на металлодетекторе и прочих аналогичных вещах. Особенно того, кто отправится со мной на территорию посольства.

Ну ладно, на этот раз я готова простить им столь холодный прием. Посмотрим, что будет завтра.

Поморщившись, я шагнула под непрекращающийся дождь, пытаясь сообразить, что нас ждет на предстоящем ужине. И можно ли на него идти в простом комбезе? Или нужно надевать какой-нибудь дурацкий фрак? Вот ведь не было печали…

Утро встретило нас низкими серыми тучами и дождем-моросейкой. Вроде и не вчерашний ливень, а приятного мало. Правда, нас это не остановило. После того как вирт запихнул в меня очередную порцию информации, мы с Дареном отправились по припортовым магазинчикам, чтобы купить подходящую к случаю одежду. Мне. Потому что Дарен продемонстрировал странный хамелеонистый мундир, щедро увешанный какими-то блестяшками, видно местными орденами-медалями, и пояснил, что считает это лучшей одеждой для любых официальных мероприятий.

Говоря откровенно, я офи… была слегка шокирована. Столь внушительный «иконостас» я видела только на парадных мундирах ветеранов девятого мая. Стыдно сказать, но раньше как-то не осознавала, что забавные ситуации, о которых Дарен рассказывал за завтраками, происходили на реальных войнах. На которых и убить могли. Нет, я все понимаю, но дома мы привыкли, что войны — они где-то там, далеко. Даже если это наш родной Кавказ. Все равно — далеко. И теракты случаются, но тоже не рядом, а как будто где-то в параллельном мире. А мы живем и видим все это по телевизору — просто очередное страшное кино. Ага, пока самим по голове не тюкнет. У нас и поговорка есть соответствующая — про жареного петуха и нежное место.