- Ты не боишься, - то ли спросил, то ли проговорил он, после чего бросился на меня.

Атаковал он быстро и стремительно связкой из трех последовательных ударов, рассчитанных если не на то, чтобы убить, то по крайней мере на то, чтобы тяжело поранить.

Первый удар я принял на плоскую сторону меня, от второго уклонился, но от третьего тычка мне пришлось отпрыгнуть в сторону, разрывая дистанцию. Но равновесие мне удержать удалось, более того, я рванул вперед, отшиб в сторону клинок Аурела и попытался самым кончиком острия резануть его по открытой шее.

Но нет, молдавский княжич сумел сориентироваться и уклониться, клинок его змеей прыгнул мне навстречу, и теперь уже мне пришлось отступать. Что ж, стоило признать, что противник он достойный, так что поединок обещал быть долгим и трудным.

Улица была хорошо утоптана, ее поверхность практически идеально подходила в качестве площадки для поединка. Если бы она размякла после дождя, можно было бы попытаться загнать Аурела в лужу, в надежде, что это немного замедлит его, но как назло дождя уже не было несколько дней.

Я снова рванулся вперед, рубанул справа, и тут же слева и снизу. Оба моих удара Аурел принял на плоскую сторону своего клинка, но я вывернул руки и ударил его острием меча прямо левую сторону груди. Будь на нем рубаха или даже обычная куртка с нашитыми на нее металлическими пластинами, я бы убил его, а так острие клинка только бесполезно проскрежетало по доспеху.

Я рубанул слева и снизу, попытался кольнуть его, а когда он заблокировал оба моих удара, отшиб в сторону его клинок и дотянулся до лица княжича самым кончиком клинка. Есть, я его достал!

Тут же отскочил в сторону и назад, разрывая дистанцию, поднял клинок. Аурел не стал атаковать меня сразу, он дотронулся до раны на щеке рукой, посмотрел на ладонь. Она была в крови. Жизненная влага вытекала из раны бодрой струей. Мать всегда говорила мне, что при ранениях в голову кровопотеря наступает очень быстро, поэтому их нужно немедленно перевязывать. Но я не собирался давать молдавскому княжичу такой возможности.

Но тут Аурел рванулся ко мне и ударил сверху так, будто дрова рубил. Я принял его клинок на свой, отбил второй удар, а третий позорно пропустил. Если бы на моей голове не было бы шлема и толстого подшлемника, то на этом наш бой и закончился бы. Я почувствовал удар по голове, на мгновение ошалел, но тут же сориентировался и отпрыгнул назад, встретив следующий удар правильным блоком.

Нет, все-таки хорошо, что Игнат вбил нам в головы, что в бою на нас всегда должны быть шлемы. Если бы не он, то Аурел точно прорубил бы мне череп, а с такой раной продолжать бой я бы не смог.

Я мотнул головой, прогоняя пелену, и мы снова закружили друг вокруг друга по участку улицы. Кровь заливала лицо Аурела, но он не обращал на это никакого внимания. Похоже, что он думал, что сумеет расправиться со мной до того, как истечет кровь. И мне только оставалось признать, что у него есть все шансы на это.

Он снова атаковал, и я уклонился от его удара слегка уйдя в сторону и рубанул его по наплечью. Меч снова проскрежетал о броню, но на этот раз я вложил в удар весь свой вес, так что молдавский княжич отшатнулся.

Я ударил слева, справа, и тут же слева, причем последним ударом целился по клинку врага. Его меч оказался отбит в сторону, и я рубанул его по предплечью. Тогда Аурел закричал. По его руке на дорогу потекла кровь. Теперь он бился одной рукой, держать меч в обеих руках он не мог.

Я продолжал атаковать, бил сильно, пытаясь выбить меч из руки парня, но он с силой вцепился в рукоять. Похоже, что он прекрасно понимал, что именно я пытаюсь проделать.

Мы кружили друг напротив друга, наносили и отражали удары. Все это продолжалось, пока я не заметил, что Аурел начинает покачиваться. Потеря крови давала о себе знать, так что вряд ли он долго простоит на ногах.

И тогда я снова рванулся к нему. ударил слева, тут же справа, а потом толкнул его от себя, одновременно ударив навершием меча в лицо. Аурел не удержался на ногах и упал, я ударом ноги отшвырнул в сторону его меч, наклонился, собираясь нанести последний смертельный удар.

- Стой! - крикнул последний из оставшихся в живых дружинников Аурела.

Я развернулся, ожидая, что он решил нарушить правила поединка и вступиться за своего князя, мои парни вскинули самострелы, похоже, ожидая того же самого. Но старый воин не стал доставать оружия, он рухнул на колени и протянул ко мне руки.

- Не убивай его! - попросил он. - Ты уже победил. Оставь ему жизнь!

- А ты ему кто? - спросил я.

И только сейчас я понял, что все это время толпа громогласно комментировала все, что происходит на улице. Кого из нас они поддерживали я не понял, но оставалось надеяться, что за меня хоть кто-нибудь болел.

- Я его наставник, - ответил он. - Князь Драгош оставил его на мое попечение. Не убивай его, Олег, он мне как сын.

Аурел рванулся ко мне с коротким ножом, но я не терял бдительности, так что ударом ноги в лицо снова опрокинул его на землю. Наступил на руку, в которой он сжимал нож, надавил всем весом, заставляя пальцы разжаться.

- Меня тоже тренировал старый воин отца, - проговорил я. - И он научил меня одной важной вещи. Никогда не оставлять в живых никого, кто в будущем будет способен тебе отомстить.

Перехватив клинок обеими руками, я глубоко вонзил его в шею Аурела под воротник. Провернул и выдернул. Молдавский княжич обмяк, глаза его остекленели.

Слева послышался звук спущенной тетивы, я резко развернулся, не знаю на что надеясь, не отобью же я болт клинком. К счастью стреляли не в меня, это Ромка выстрелил в старого воина, который продолжал стоять на коленях.

- Игнат и меня этому научил, - проговорил мой старый приятель.

Молдавия. Село Рубленица и окрестности. Середина зимы 2224-го года от Рождества Христова.

Мы расположились в доме у Владуца, потому что в беседке сидеть было слишком холодно. Он шуганул домочадцев, отправив их в другие комнаты, так что столовую занимали мы с Владуцем и боярич Никита. Теперь-то не было никакого смысла скрывать, кто из моих воинов приближен ко мне сильнее благодаря благородной крови. А оставлять боярича с остальными выпивать и закусывать на улице было нельзя, обидится. Один раз я уже проделал такое с боярином Лукой, но у того и понимания побольше, да и вообще сам он человек гораздо более простой, чем его сын. Хоть и такой же жестокий и безжалостный.

Владуц кликнул Светлану, та принесла кувшин с холодным, из погреба, вином, и кое-какую закуску. Так что уселись мы с комфортом, потягивали из глиняных кружек вино и обсуждали насущные дела.

До этого я приказал своим забрать доспехи и оружие Аурела и двух его ближайших приспешников, а трупы оставить на погребение молдаванам. Меня не особо волновало, как они будут копать мерзлую землю. Пусть хоть сожгут их, так, возможно, будет правильнее. Тогда никто не будет приходить поклониться могиле молдавского княжича, а, значит, некому будет клясться на ней о мести.

Помимо доспехов и оружия нашей добычей стало уже знакомое знамя с головой коровы и казна. Казна совсем небольшая, весом примерно на сто гривен, причем, монеты в ней были самые разные: и “союзные” гривны, и наши рубли, и даже какие-то третьи, не знакомые мне. Это подтверждало то, что люди Аурела занимались грабежом караванов. Ну, туда им и дорога в таком случае.

- Так ты, значит, княжьей крови? - спросил у меня Владуц. - А чего тогда в наемниках у купцов делаешь, княжич? Почему родной землей не правишь?

- А вот так получилось, - ответил я. - Там теперь наместники сидят, которых после себя отец оставил. А я незаконнорожденный, мать меня не в браке родила, а так. Отца уже нет, ты сам знаешь, причем, скорее всего, убили его, отравили мышьяком. Больше меня признать никто не может. А силой себе отцовский престол добыть, можно и не надеяться. Наместников пятеро, у каждого из них по полторы сотни дружинников.