Помимо приобретений я воочию увидел, как сбывают груз браконьеры. Быть может, такая схема была придумана товарищем Снегиревым, и в остальных районах все обстояло куда проще… Интересно, помимо охотхозяйства кто-то еще мог накрыть это гнездо медным тазом? Чувствую, милиция тут бессильна — неспроста ведь ее в Соболевке нет.

Пока ехали обратно, мне удалось немного поспать. Сначала сон не шел, попробуй-ка усни в то и дело дергающейся машине. По кузову, с характерным звуком, то и дело болтались инструменты, пустые канистры и запасное колесо.

Один раз остановилисьь на перекус. Оказалось у завхоза с собой были сухие пайки «Россыпью». Я таких мясорастительных консервов не то что не пробовал, даже не видел никогда. Слишком уж они были старыми и до девяностых не дожили. Явно проныра завхоз раздобыл их не самыми законными методами. Впрочем, какая разница?

Особенностью сухие пайки не отличались, там были только консервы разных видов, ржаные сухари и чай. Ну, еще было вяленое мясо, либо «Минская» колбаса.

В общем, быстро вскипятив чай, мы разлили его по кружкам и быстро умяли по две банки каши, после чего продолжили путь. Я в беседе практически не участвовал — старательно изображал головную боль.

Начинало темнеть. Когда до пункта назначения оставалось минут двадцать езды, у нас неожиданно случилась поломка. Пробили левое переднее колесо.

Семен оказался прожженным шофером — отказавшись от нашей помощи, он самостоятельно заменил пробитое колесо на «запаску». Пока Федор стоял рядом с машиной и пересматривал какие-то документы, я бродил взад-вперед по дороге, задумчиво пережевывая вяленое мясо. Ничего интересного здесь не было — с обеих сторон только сплошная стена смешанного леса. Дорога в этом месте словно бы разрезала тайгу на две части. Кроме нее больше никаких признаков человека.

Когда же проблема с пробитой шиной была решена и я уже собирался влезть обратно в кузов, случайно обратил внимание на какое-то движение позади слева.

Присмотрелся — а это человек. Расстояние где-то метров шестьдесят — на темном фоне леса я разглядел его лишь чудом. В полумраке он выглядел как-то странно. Шел медленно, шатался, прихрамывал. Двигался как-то неестественно. Черт возьми, кажется, он ранен!

— Эй! — закричал я, привлекая внимание Семена и Федора. Хлопнул пару раз ладонью по пассажирской двери. — Вылезайте, там человек!

Тем временем, он остановился, зачем-то поднял руку вверх и вдруг завалившись на колени, ничком рухнул в снег.

— Черт! — я бегом бросился к нему. Хлопнули двери машины — Семен и Федор устремились за мной.

Подбежав к человеку, я понял, что на нем не было шапки, седые волосы растрепаны, а снег в районе плеча был красным от крови.

Аккуратно перевернув раненого на спину, я ужаснулся.

Это был Матвей Иванович…

— Иваныч! — я замер в нерешительности, боясь навредить еще больше. — Твою ж деревню! Что с тобой?

Старик только открывал-закрывал рот, пытался что-то бормотать. Выглядел он совсем плохо. И как он вообще на ногах стоял?

Щека расцарапана, покрыта запекшейся кровью, грязные волосы спутаны. На правой руке отсутствовал средний палец, весь тулуп истерзан — буквально отовсюду торчали разорванные нитки, лоскуты ткани. Тут и там была кровь. Все его тело было покрыто мелкими ранами, словно его грызли…

Подбежали Семен и Федор. Оба в ужасе уставились на пострадавшего.

— Это ж егерь! — вырвалось у завхоза. — Откуда он здесь?

— Волки подрали…

— Аптечка есть? — вскричал я, глядя на водителя, но тот отрицательно качнул головой.

— Дерьмо! — выругался я, затем принял единственное верное решение. — Ну чего встали?! Быстро в машину его, нужно срочно везти к врачу!

— Соболевка ближе всего. Сразу к фельдшеру! — заторопился Семен. — Здесь даже развернуться не сможем, застрянем к чертям. И ехать далеко.

Втроем аккуратно подняли лесника на руки, отнесли и положили в кузов на мои шмотки. В кабину он все равно не влез бы, да и ненамного там теплее. Затем, не теряя времени, прыгнули в машину и как можно скорее устремились к поселку.

А я принялся осматривать раненого лесника. Его внешний вид заставил меня поволноваться. Я не знал, в каком он состоянии и как на это отреагирует пожилой организм.

— Черт возьми, Иваныч! — озадаченно пробормотал я, аккуратно стягивая то, что осталось от тулупа. — Во что же ты вляпался?

— Женька… Женька… — тихо прохрипел он, с трудом приоткрыв глаза.

— Да, да? Что?

Но старик был совсем слаб, тут явно не до разговоров.

— Так, лежи и молчи, — распорядился я. — Силы зря не трать.

Даже навскидку, я насчитал не меньше шести рваных ран. Очевидно, что на него кто-то напал, но уж точно не медведь. Тогда раны были бы куда хуже, да и далеко не факт, что егерь вообще мог выжить. Ему несказанно повезло, что мы пробили колесо именно здесь и провозились больше получаса. Если бы уехали, сам бы он долго не протянул бы…

В голову приходило только одно — на лесника напали волки. Однако в голове не укладывалось, как и почему? Ведь в лесу достаточно мелкой живности, в это время года волки вроде как не голодают. Что же произошло? Уж не были ли они больны бешенством? Я слышал, что это довольно распространенное явление.

По сути, оказывать первую медицинскую помощь мне было нечем. Перевязывать раны чем попало тоже чревато — можно сделать только хуже, запросто занести инфекцию. Не дай бог столбняк или еще хуже сепсис.

К счастью серьезных кровотечений я не заметил — слава богу, вены и артерии целы. Ну, кроме откушенного пальца, конечно. Правда старик и сам оказался подкован в этом вопросе — использовал в качестве жгута обрывок какой-то веревки, а саму рану обмотал носовым платком. Даже представить сложно, что довелось пережить Матвею Ивановичу, пока он добирался до дороги.

Семен гнал, чуть ли не на полную, старательно притормаживая на ямах. Несмотря на скорость, машину трясло не очень сильно.

Через двадцать минут мы въехали в поселок. Уже давно стемнело, но оказалось, что шофер прекрасно ориентировался по Соболевке и мог проехать по ней с закрытыми глазами.

На часах была уже половина восьмого вечера. Останавливаться у лагеря браконьеров мы не стали, Семен сразу повел наш «ЗИС» прямо к дому Ларисы Ивановны. Отыскали ее без проблем. Это был довольно большой дом, как и все остальные сделанный из бревен. В двух окнах из пяти горел тусклый свет.

Выскочив из машины, я бегом бросился к калитке.

— Врача нужно! Врача, срочно! — закричал я, перепрыгнув заборчик. Подскочив ближе, принялся тарабанить в дверь. Буквально через несколько секунд я услышал громкие шаги, щелкнул засов. Дверь распахнулась и на входе я увидел женщину лет сорока пяти, завернутую в плотный шерстяной платок. Меня она не узнала, зато сразу же опознала водителя. Она тут же нахмурилась.

— Какого лешего, вы творите? Так… Э-э, Семен? Я же сказала, чтобы ноги тут твоей не было! Что за новости?

— Лариса, потом, — решительно отмахнулся тот. — У нас серьезно раненый. Нужна помощь!

— Раненый? Кто? — насторожилась врачиха.

— Егерь! — решительно встрял я. — Матвей Иванович! Случайно нашли его на опушке, у дороги. Километрах в пятнадцати отсюда. Кажется, на него волки напали.

— Волки? Так! Где он?

— В кузове лежит. Без чувств, кажется…

— Слишком много у вас кажется! Ну, чего встали? Заносите его в дом, быстро! — распорядилась женщина, мгновенно изменив отношение ко всей ситуации. Ее лицо вмиг поменяло выражение — теперь недовольства там не было, только сосредоточенное напряжение.

Общими усилиями мы занесли израненное тело лесника, положили на кушетку застеленную клеенкой. Старик был жив но, то ли отключился, то ли спал. Женщина проверила пульс, затем рявкнула:

— А теперь все вон! Толку от вас, все равно не понадобитесь! — затем мельком взглянула на меня. — А тебя я не знаю. Кто такой?