— А ты сама видела хоть раз своего брата? — Задал вопрос почти уверенный в отрицательном ответе.

Вопреки моему ожиданию Полина ответила утвердительно.

— На новый год отец пригласил меня в гости. Тимурчик такой забавный! — Вспомнила, видать, какую-то ситуацию, улыбнулась, и тут же скривилась: — но все равно больше туда я в гости ходить не буду. Видно же, что тетю Софу мое появление сильно расстраивает, хоть она и улыбалась тогда мне через силу.

Что бы еще спросить, пока идем до ее квартиры? Ну, разве что….

— А почему ты вообще на этих курсах занимаешься? Отец же твой вон, какой могучий маг! А если сам не имеет времени с тобой заниматься, так у него, наверняка, ученики есть. А то нам на курсах только и дают, что заклинания первого уровня. И к тому же без учета наших Классов совершенно.

Ответа не последовало. Посмотрел в сторону своей спутницы. Она с каким-то странным интересом смотрела в мою сторону.

— Что-то не так? — Спросил.

— Неужели ты не слышал, что Михаил Фрунзе магом не является вовсе?

— Как это не является? Он же на таких монстров охотится!

— На монстров охотится, но навыки у него не магические. Он антимаг вообще-то.

От этого неожиданного сообщения я даже позабыл как-то, куда и по какому поводу мы идем. Сразу в голове шарики усиленно закрутились. Если он антимаг, это значит…. Это значит, что все Свободные очки Характеристик ему нужно вкладывать не в три Первичные Характеристики, как мне, а всего в две! На начальных этапах это куда как сильным подспорьем могло оказаться. А если он еще смог несколько редких достижений получить…, или даже…. А почему я думаю, что достижения исключительно редкими только могут быть? Вон, даже у меня одно уникальное проскочило. А ведь это не предел, могут быть еще и легендарные достижения с соответствующими наградами от Системы. И эпические…. Хотя, эпические все же вряд ли. Про них, вроде как оповещение по всему миру разносится. Не было в последние полвека подобных оповещений! Я бы про такое точно услышал даже у себя в деревне.

— А ты не знаешь, какой у него уровень? — Это я уже на подходе к Полинкиному подъезду вопрос задал.

— Тридцать восьмой, вроде, в прошлом году был, когда я спрашивала.

М-да, уж! Те монстры, что через портал неподалеку от нашей деревни переходили, ему по его уровню в самый раз были.

Подъезд, в который мы вошли, был просторным и светлым. И даже горшки с цветами по стенам были развешены. А вот консьержки я не увидел. Возможно, еще просто для нее время не пришло. Революция с ее лозунгами борьбы с эксплуататорами совсем недавно прошла. И за порядком и чистотой в подъезде, вполне возможно, жильцы в эти времена сами присматривают. Хотя, с первого взгляда видно, очень даже непростые тут люди живут.

— Ага! А вот и ты, зятек дорогой! — открыл мне дверь квартиры улыбчивый круглолицый человек в военной форме. А на плечи мои словно бетонная плита вдруг рухнула, аж в глазах потемнело, и такой вдруг ужас накатил!

— Папа! Ты обещал! — Как сквозь вату донесся разгневанный возглас Полинки.

— Ладно, прости, зятек, не сдержался. — О, как! А я, оказывается, до сих пор в прихожей все той же квартиры стою. Незаметно проверил свои штаны, не приключилось ли со мной конфуза…, вроде сухо. — Ты проходи в комнату, мать ее тоже хочет увидеть, что за парень начал за нашей дочерью ухаживать.

Что ж делать, прошел, уселся в указанное кресло. Ничуть бы не удивился, если от одного его воздействия у меня Выносливость расти начала. Прямо чудовище хтоническое в облике человека!

— И как давно ты с моей дочерью встречаешься? — Вроде улыбается красный командарм, да за внешне дружелюбной, открытой улыбкой ясно вижу оскал, как у медведя какого-нибудь матерого. И надежды на Полинкину родительницу, вроде как с состраданием смотрящую на меня, мало совсем. Слишком неравные силы.

— Недавно совсем. — Отвечаю честно. Запросто у Михаила Васильевича может оказаться какой-нибудь детектор правды. — Сначала кошку ее подруги искали, потом пару раз просто в кафе посидели и в кино сходили.

— И все?!! — А сквозь вопрос проступает сакраментальное: «ой, не ври мне, боярин, ой, не ври!».

— Папа! — Вновь доносится возмущенное от Полинки, но отец ее только ладонь выставил, мол, подожди, до тебя черед тоже дойдет.

— Все! — Говорю как можно тверже. Ну, в самом же деле, один единственный поцелуй от радости за меня, что в результате катания на коньках у меня единица в Теле добавилась, — он же совсем не в счет. Тут же меня про другое спрашивают.

— Ладно. Поверю на этот раз.

И тут Полинкина мать подрывается:

— Ой, а чего мы сидим, у меня на кухне уже и угощение приготовлено. — Ну, хоть так, сбила основную тяжесть допроса.

Разумеется, в интернете я видел, в свое время, фотографии квартиры того же Максима Горького, первого пролетарского писателя. Там в гостиной в футбол можно было играть. Причем, как бы даже не в мини, а в самый обычный. Тут, конечно, квартирка попроще, но кухня, по сравнению с хрущевками будущего, тоже внушала. И праздничное застолье, накрытое на кухне — отнюдь не выглядело проявлением тесноты и аскетичности.

Все же, Харизма у красного полководца явно задрана куда-то в небеса. Сам не заметил, как разговорился с этим очень опасным товарищем. Причем, не по обязанности, как представитель младшего поколения, вызванный на смотрины к родителям подруги на предмет годности, вовсе нет. Разговор очень быстро принял характер, так сказать, задушевный и доверительный. Я только что хвостиком не вилял, так хотел понравиться собеседнику.

— Ты смотри мне, студент, — все же пристрожил он меня в процессе этого разговора-переговоров, — чтоб с Полиной исключительно все по серьезному было! Узнаю, что ты хвостом крутишь, руки ноги выдерну. — И какой-то своей способностью, которая страх вызывает, на меня так мягко надавил.

— Теперь понимаю, почему двое предыдущих ухажеров Полины после разговора с вами бежали быстрее собственного визга, — проговорил с трудом, способность то красного командарма на меня продолжала воздействовать, — в нашей жизни все не так быстро и однозначно. Чтобы сказать, серьезные отношения или нет получатся, их же сначала завязать нужно, определиться, а тут изначально за банальное несходство характеров грозят руки ноги выдернуть.

— …Ладно, понял твою мысль, — давление на меня чуток уменьшилось, — даю вам с дочкой свое благословение на начало отношений. Не буду я тебе ноги выдергивать в случае чего. Но ты все же постарайся, чтобы она счастлива с тобой была.

Удача +1. — Вдруг проинформировала меня Система, подтверждая, что опасности, поджидавшие меня в этом разговоре, были вовсе даже не иллюзорными.

Вот такой разговор у нас состоялся. Признаюсь, мелькнула у меня в голове мысль, про смертельную операцию у него в ближайшие год-два рассказать, да одернул себя. Подумал, что это на меня так его Харизма действует, побуждает к откровенности. Все же мои знания развития будущих событий, пусть с погрешностями и неточностями, в преломлении этого мира, являются моим самым главным и очень опасным секретом. Ну, и, опять же, не к спеху это откровение вовсе даже. В случае чего, еще десяток раз предупредить успею.

В начале марта еще одна весть пришла. Ее принесла Степа. Оказывается, инициативная группа с наших курсов приняла за всех курсантов повышенные обязательства: закончить учебу не к концу мая, как это было записано в учебных планах, а ко дню рождения В. И. Ленина, то есть, к 22 апреля.

— Неужели этим придуркам не ясно, что их сила и знания напрямую зависят от времени, которое продолжаются их учеба и тренировки! Какие еще, повышенные обязательства, кому это пользу принесет? — Возмущался я, взбешенный даже не столько глупым и нелогичным поступком, сколько тем, что кто-то там, причем мне даже абсолютно не знакомый, взял, да и решил что-то в моей жизни за меня самого. — Сдается мне, их матери тоже рожали своих дебилов преждевременно, к какой-то знаменательной дате!