Ну, вот и добрался. Командарм Василий Иванович Шорин чем-то неуловимо напоминал Фрунзе. Пока он, в свою очередь, знакомился с переданными ему дежурным моими бумагами, я попытался проанализировать это возникшее чувство. Открытый взгляд… прямо один в один, как у Михаила Васильевича. Офицерская выправка… Даже лицом чем-то похожи. И еще, очень знакомое чувство… словно рядом с высокой горой находишься. Этакое ощущение собственной малоразмерности, не сказать ничтожности. Наверняка, Харизма у этого командира тоже зашкаливает.

— Так, Елисеев, — обратился ко мне Шорин, закончив с изучением документов и отпустив дежурного, — я ожидал вас много раньше. Почему задержались?

— Спешил, как мог. Караванными путями через всю Среднюю Азию просто невозможно пройти быстрее.

— Какие, к черту, караванные пути? — Он еще раз взглянул в выданное мне предписание. — А, точно! Блюхер подписал? Ну-ну.

— Осмелюсь доложить, — вмешался я в его размышления. — Блюхер вряд ли лично мог отдать подобное распоряжение. Он в это время был в Гуанчжоу, это на юге Китая, а я служил в Бухэду, на самом севере. Подозреваю, мой комбат Егоров этот маршрут составил. Он доверенное лицо Блюхера на Севере Китая.

— Если Егоров — доверенное лицо Блюхера, значит, и ответственность за действия Егорова должен нести Блюхер! — Сказал, как отрезал мой нынешний самый главный командир. — Впрочем, это мы с ним сами, между собой, разберемся. Теперь же предлагаю обсудить, что конкретно ты хочешь получить от службы в Красной Армии?

Вот так, словно Золотая Рыбка, желания исполняющая: «чего тебе надобно, старче»? И тон сурового командира с официального на почти родственный сменился.

— Да ты не тушуйся, — приободрил меня командарм, поняв мои сомнения. — Мне Михаил Васильевич уже второе письмо прислал с вопросом, доехал ли ты. Члену семьи своего боевого друга я всегда готов помочь. Так что, высказывай свои пожелания, молодой маг, не тушуйся.

— Пожелание одно, стать как можно сильнее. — Решился я на откровенность. Впрочем, особых тайн я своей фразой не открывал, подозреваю, подобная мечта почти у всех водится. Плох тот солдат, который не хочет стать генералом. Я не солдат, я маг, соответственно и стать я мечтаю не просто генералом, а сильным боевым магом.

— Ну, тогда выкладывай, как на духу, какими навыками и заклинаниями обладаешь. Чтобы решить, как тебя развивать, я должен знать все твои сильные и слабые стороны. — Голос командарма разом построжел. Очевидно, своим тоном пытается донести до меня, что в данный момент совсем не то время, чтобы традиционно о своих возможностях утаивать.

Ну, я и выдал ему правду о своих боевых возможностях. Разве что об объеме Карманного мирка умолчал, обозвал его просто Пространственным Карманом, ну и про Мерцание тоже рассказывать не стал. Во-первых, Мерцание для меня пока так и недоступным остается, там все так же тот сильно перекачанный дух меня караулит, а во-вторых, это из тех моментов, про которые лучше умолчать. Так сказать, в духе, что говорить нужно правду, одну только правду, но не всю правду. Мало ли, с кем Шорин может еще информацией о моих боевых возможностях поделиться. Так чтоб хоть возможность удрать в случае чего оставалась.

— Не понял, — удивился командарм, когда я закончил перечисление своих боевых возможностей, — а Скрыт или что-нибудь подобное, где у тебя? Все удары на Щиты принимать, никакой маны в конечном итоге не хватит.

— Не получается у меня этот навык у Системы получить, товарищ командарм, я все пришедшие мне в голову идеи перепробовал.

— Ладно, если у тебя не получается, я этим с тобой займусь с завтрашнего утра. Еще тебе точно не хватает чего-нибудь быстродействующего, но не летального, чтобы противников только из строя на время выводить. Хм, — Тут Василий Иванович взглянул на меня с некоторым сомнением, — Короткий Портал тоже вполне уместен бы был, но, боюсь, пока у тебя Силы магии недостаточно. Эту Характеристику повысить тебе изучение и применение новых заклинаний второго-третьего уровня может помочь… хотя… стоп! Мы же в Бухаре находимся! Завтра сходим с тобой к местным зельеварам, попробуем их возможности по части подъема Характеристик обсудить.

Не удовлетворившись сказанным, Шорин сел за стол и записал весь накиданный на скорую руку план на отдельный листочек, взглянул на написанное критически:

— Вроде, все необходимое отразил… или забыл что-то? Сам-то как думаешь, чего тебе в твоем развитии не хватает?

— Мне бы узнать, каким образом шаманы могут через духов своими заклинаниями пользоваться, — решился попросить я командарма о дополнительном содействии.

— Хорошая мысль. Сам я всеми этими шаманскими штучками не владею, Характеристики не под то заточены, но есть у нас в гарнизоне свой шаман. Поручу ему тебя обучить этому приему.

На том мы с командармом в тот день и расстались. У него дел и без меня очень много было, а мне самому надо было с дежурным проблему с проживанием решить. Нет, так-то мне бы и моего Карманного мирка бы хватило, но боюсь, сослуживцы не поймут, если я в неизвестном направлении пропадать каждый вечер стану.

И еще одно, не стал я про обнаруженную аномалию, в которой запрет на полет духов значится, Шорину сообщать, как намеревался изначально. Собственно, сам командарм меня в этом и разубедил невольно, в тот момент, когда речь про услуги зельеваров зашла. Вот не верю я, что местные корифеи даже по требованию командарма мне на блюдечке с голубой каемочкой выложат все свои самые наилучшие наработки. Платить за работу потребуется, причем не советскими деньгами, а золотом, а мне пока нечем. Зато имеется твердая уверенность, что на той секретной для духов локации, золотишко просто таки обязано водиться.

Вот такие планы на ближайшие месяцы у меня внезапно образовались.

Остаток первого дня своего пребывания в Бухаре провел за собственным обустройством. Дежурный хотел меня, как и большинство командиров, состоящих при штабе, в общей казарме поселить. Большое, кстати сказать, сооружение. Оно было со зданием штаба расположено за общей оградой, оставалось только через не очень широкий двор перейти. Вроде, там раньше купцы свои товары держали. Бывший склад, одним словом. Из плюсов — близость к будущему месту службы, ближе просто не бывает, все остальное — сплошные минусы. Ни тебе нормального уединения, комнаты там минимум на двух человек были обустроены, но подобных мне младших красных командиров селили по четыре-шесть человек, все удобства во дворе, и воняет от этих удобств, аж глаза режет! Для обустройства бани вообще по субботам специальную двуслойную палатку натягивали, в другие дни друг друга из кувшинов поливали. Ну, спрашивается, куда я там Зухру поселю? А в моем Карманном мирке для нее вечно оставаться — тоже не вариант. Это ж совсем почти, как одиночная камера, при длительном заключении в одиночке, между прочим, люди с ума сходят. Короче, выслушал я предложение дежурного командира и категорически заявил:

— Нет, я постараюсь лучше где-нибудь поблизости отдельное жилье снять.

— Как знаешь, — ответил на это мой собеседник, — только учти, что многие местные тут русских сильно недолюбливают. Смотри, как бы чего плохого не приключилось.

М-да. К счастью, в штабе отыскались люди, знающие узбекский язык. И еще большее счастье, что один из них, живущий в городе, согласился со своими соседями насчет сдачи части дома в аренду переговорить.

И опять я отца вспоминал! Он бы подобный уголок точно оценил по достоинству. Вместе с комнатой, имеющей отдельный вход из сада, я получил дополнительно ключ от калитки, ведущей с улицы опять же в сад и разрешение кушать фрукты там растущие. И все это великолепие всего за два червонца в месяц! Точнее, четыре, потому что дополнительно еще договорился на завтраки и ужины для себя и своей воспитанницы.

Кстати, насчет Зухры. Ее появление вызвало у стариков, являвшимися владельцами дома, едва ли не панику. Правда, недолгую. Зухра смогла найти с ними общий язык. Вроде как, узбекский и азербайджанский языки — родственные. Так вот, уже после она рассказала мне, что старики заподозрили было меня в том, что я украл где-то их соплеменницу, приведя ее в их дом. К счастью, все непонятки у нас с самого начала разъяснились.