- Ну что там? - спросил он. - Давай подорожную.

Я спешился, открыл седельную суму, нашел нужный сверток, достал из него выданную мне в Киеве бумагу, после чего протянул их мужчине. Тот принял, внимательно осмотрел грамоту, зачем-то потрогал пальцем оттиск печати, будто думал, что она может стереться, хмыкнул, протянул мне руку.

- Степан, - проговорил он. - Капитан отряда.

- Олег, - ответил я, пожал протянутую руку. - Будем знакомы.

- Значит, это вас Григорий нам на смену прислал? - капитан снова хмыкнул и качнул головой. - Ну и дерьмовую же работенку вы для себя выбрали. Честное слово, дерьмовую. Уж поверь, лучше в чистом поле за разбойниками гоняться, чем тут, на заставе сидеть.

- Да мы, если честно, ее и не выбирали, - ответил я, почесав голову. - Можно так сказать, что эта работа нас сама выбрали.

- Что, набедокурили где-то? - понимающе спросил Степан и, не дожидаясь ответа, продолжил. - Или враги бывшего нанимателя преследуют?

- Точно, - кивнул я. - Мстительные у него враги. Вот и нанялись заставу охранять, пока не утихнет все, из памяти не сотрется. Думали, посидим тихо, спокойно, в караулы походим, за переправой последим.

- Тихо и спокойно не получится, - качнул головой капитан, развернулся лицом к воротам и махнул рукой. - Открывайте! Пойдем, Олег, расскажу тебе, как и куда располагаться, за чем особое внимание требуется. Ты как, потерпишь нас еще одну ночь, мы соберемся и завтра отправимся?

- Потерплю, конечно, - пожал я плечами. - У нас палатки и шатры есть, можем прямо тут за стенами лагерь разбить, да переночевать.

- А вот об этом лучше забудь, - качнул головой наемник. - По ночам из острога не выходи, и никому из своих людей не позволяй. Следи, чтобы дозоры до заката возвращались, чтобы у караульных всегда факелов в достатке было.

- А что здесь такое творится-то? - я невольно поежился. - Что, озорует кто-то по ночам.

- Точно, - кивнул Степан. - Озорует. Это такие озорники, что после них только растасканные кости по земле собирать. Обглоданные, знаешь, до белизны. Вот этих тварей костеглотами и зовут.

- Не слышал ни разу, - мотнул я головой. - А почему их костеглотами зовут, если они костей не глотают?

- Да откуда ж я знаю, это ж не я придумал, - посмотрел на меня как на конченного придурка Степан.

- А ты, боярин Лука, не слыхал про таких? - обратился я к своему спутнику.

- Слыхал, - ответил тот. - Говорят, что твари эти на кладбищах живут, могилы раскапывают. Одинокого путника ночью подловить могут, скотину воруют, дикого зверя тоже могут порвать. Но днем их не увидишь, день они в логовах пережидают, а если ночью угораздит костеглота встретить, то уже не расскажешь никому ничего.

Да уж, повезло нам! Вот, как чувствовал, что не все так просто, как звучало это из уст киевского мэра: служба легкая, только знай дозоры, да караулы в порядке держи, местные мирные, торгуй с ними, да купцам проезжим охрану обеспечивай...

Да, все верно, в глушь он нас отправил прятаться, только, похоже, что вместо того, чтобы спокойно службу нести, мы тут будем по ночам запираться, да каждого шороха в темноте бояться. Черт его знает, что это за твари такие - костеглоты, но, похоже, еще одно порождение Последней Войны. Что-нибудь вроде тех же самых волкулаков.

Ворота тем временем уже открыли. Степан широким шагом двинул во двор крепости, я, ведя жеребца в поводу, пошел за ним. Остальное мое воинство тоже двинулось следом.

Двор крепости оказался застроен очень странно: с одной стороны дома очень плотно жались друг к другу, а с другой наоборот было очень просторно и много свободного места. Был внутри и дружинный дом, и хозяйственные постройки, и даже пара подворий явно крестьянского вида. Похоже, что именно тут жили те, кто работал на пароме.

- Ладно, переночуем мы одну ночь в шатрах да палатках, здесь места, чтобы их разбить, хватит, - кивнул я. - Только вот нам лошадей бы разместить. А то, если их снаружи оставить, ими ведь могут эти самые, как их, костеглоты поживиться.

- Так конюшни пустые, - пожал плечами капитан наемников. - Мы верхом не воюем. Пехтура.

- Понял. А где конюшни?

- Да, вон там, - кивнул он на, пожалуй, самое большое в крепости здание, в котором, пожалуй, действительно можно было разместить всех наших лошадей.

- Тогда так, - я повернулся к боярину Луке, который шел рядом и задумчиво слушал наш разговор. - Прикажешь нашим лошадей в конюшню завести, да обиходить. Потом пусть шатры, палатки ставят, сегодня во дворе крепости ночевать будем. И отправь кого-нибудь проследить за обозом, чтобы его сгрузили. Ну, там возницы сами знают, куда и что нужно. А Степан мне пока крепость покажет, что внутри и как. Хорошо?

- Добро, - кивнул боярин Лука и остановился, дожидаясь, пока его нагонят остальные дружинники.

А мы со Степаном двинулись дальше в сторону высокого двухэтажного строения, видом напоминавшего ратушу вроде той, что я видел в Белгороде, только меньше гораздо.

- Слушай, - сказал я. - А костеглоты эти ваши, они стали боятся? Убивать их можно?

- Да кто же тебе на это ответит, - усмехнулся капитан наемников. - Я таких, чтобы встречу с ними пережили, не знаю. Одно точно знаю - огонь против них средство верное. Они и по ночам потому только из логовищ своих вылезают, что света боятся. Так что, если ночь вдруг за стеной застанет, то костер надо жечь, и вокруг него собираться. Тогда, может быть, и не тронут.

- А логово у них где, не знаешь? - задал я следующий вопрос.

- Нет, откуда, - пожал плечами Степан. - Мне как-то за ними охотиться и в голову не приходило. Жить, знаешь, хочется. Я давно на этом свете живу, привык уже.

- Ладно, - качнул я головой. - А к крепости они приходят?

- Не каждую ночь, - ответил капитан. - Иногда неделями целыми не бывает, я так понимаю, это когда добычу себе находят, нажираются. Но обычно раза два-три в неделю приходят. Воют снаружи по-страшному, стены царапают, но внутрь забраться не могут, высокая, значит, для них стена.

- А подкопов не роют? - спросил я.

- Подкопов? - Степан остановился на секунду, почесал в голове. - Знаешь, не замечал я за ними такого. И, знаешь, хорошо, что не замечал. Даже представить не могу, что случится, если твари эти в крепость попадут.

- Это уж точно, - кивнул я.

Нет, не дело это, что какие-то твари по ночам вокруг крепости носятся, воют, да еще и стены царапают. Нам тут по договору с киевским мэром жить целый год, службу нести. А для этого дела хорошо, чтобы вокруг спокойно было, каждую ночь от воя чьего-то вскакивать - никаких нервов не хватит. С ума сойдешь быстро от страха, да от недосыпа.

- Одно хорошо от этих костеглотов, - сказал Степан. - Разбойников вокруг не водится.

- Следы-то после них остаются? - спросил я.

- Остаются, - кивнул капитан наемников. - Знаешь, такие, на человеческие похожи, на босую ногу, только сама ступня маленькая, а пальцы длинные и когтистые. А ты чего это, поохотиться на них решил?

- Да не знаю, - пожал я плечами. - Нехорошо, когда твари какие-то от службы отвлекают. Может быть, найти логово их, да обложить. У меня следопыты хорошие есть, по следам пройти сможем, а там обложим логово этих тварей дровами, запалим, да перебьем всех. Ты со своими людьми присоединиться не хочешь? Вместе-то оно веселее будет.

- Нет, не присоединимся, - качнул головой Степан. - Знаешь, раз вы приехали, значит, мы по договору обязательства исполнили. Так что теперь поедем, получим свое серебро, да пропивать будем, пока не закончится. А потом опять на службу.

- Рисковать не хочешь? Понимаю.

- Не хочу и тебе не советую, - как-то неожиданно резко проговорил Степан. - Очень уж легко голову сложить. Ты, вот, спрашиваешь, что я рисковать не хочу, а я этих костеглотов боюсь просто. Потому что страшные они.

Было похоже, что кем бы эти твари не были бы, но довели они мужика до белого каления. Еще бы, если ему каждую ночь приходится их стоны да вой выслушивать. А иногда, как они и жрут кого-нибудь, не поверю, чтобы такого ни разу не случалось. Тут уж и правда от страха можно свихнуться.