– Слушаю вас, господин маршал.

– Ну что, Елена, доложил министру результату многолетнего труда, он согласился с нашим мнением и разрешил поставить точку в этом затянувшемся деле. Так что можешь снимать особый режим со своего сектора.

Елена молчала, она не знала, что ответить, наконец, решилась сказать правду, все равно ее пришлось бы говорить.

– Господин маршал, это логичное завершение операции. Но у меня нет внутреннего удовлетворения, нет чувства выполненного долга. Главарей не удалось арестовать, а золоэталь вернуть. В такой ситуации считаю свою миссию не выполненной и прошу уволить меня со службы.

– Елена, не горячись, ну зачем увольняться, свяжемся с министром, подыщем достойную должность на центральных мирах, и все образуется.

– Да нет, маршал, уже никогда не образуется, моя жизнь сломана.

– Ну что ты, в самом деле, за упокой, возьми, в конце концов, отпуск, ты не отдыхала пять лет. А после будешь думать, что делать.

– Хорош, о беру отпуск за все пять лет, исполнять обязанности будет мой заместитель Мукуруза.

– Вот и отлично, поезжай, отдохни, отпуск с сегодняшнего дня.

Елена не стала тянуть, пригласила Мукурузу и объявила ей о своем решении уйти в отпуск и добавила.

– Так что, полковник, режим с сектора будете снимать вы.

– Хорошо, я справлюсь, отдыхайте спокойно.

Тянуть не стала, сдала дела и поехала домой, так она называла отель, в котором снимала апартаменты. Удовлетворения от принятого решения не было. Поднялась к себе, осмотрела спартанские покои, жила походной жизнью, ничего лишнего.

«Хватит грустить, надо отметить окончание операции, пойду, что ли посижу в ресторане при отеле».

Пересмотрела гардероб, выбрала неброское платье, привела себя в порядок и глянула в зеркало. Оттуда на нее смотрела красивая, но печальная девушка. Она улыбнулась себе и выпорхнула из номера.

В ресторане народа немного, выбрала столик перед панорамным окном, за которым открывался вид на мегаполис. Подошел официант с меню. Она углубилась в изучение блюд, в ресторанах бывала редко, увлечение работой не давало ей такой возможности, и вот теперь она затруднялась в выборе блюд.

– Добрый вечер.

Она удивленно подняла глаза, перед ней стоял незнакомый мужчина с букетом цветов. Не высокий, но и не маленький, черты лица мужественные, но не грубые, сложение не атлетическое, но крепкое. Волосы темные, стрижка средняя, улыбка приятная, взгляд искренний. Одет дорого, но не броско. Все это быстро прокрутив голове, пришла к выводу, что она его никогда не видела, но заинтересовалась.

– Это вы мне?

– Да, госпожа Новикова, и цветы тоже вам, – он протянул ей шикарный букет, отказываться было неудобно, и она приняла, передав возникшему рядом официанту, чтобы он поставил в вазу.

– Но я вас не знаю, и никогда раньше не видела.

– Это естественно, я тоже вижу вас вот так свободно сидящей впервые и вот дерзнул подойти. Меня зовут Ульям Рамп, я путешественник. А вас я знаю, впрочем, как и все содружество.

– Не удивительно, – она мягко улыбнулась незнакомцу.

– Рад с вами познакомиться, если вы никого не ждете и не возражаете, то я могу присоединиться к вам и скрасить ваше одиночество и вечер тоже?

«А почему нет, черт возьми, – подумала Елена, – порядочный человек, достаточно смел, не каждый ко мне подойдет».

– Присоединяйтесь, Ульям, а то я тут совсем запуталась в меню.

– Ничего, я помогу разобраться.

Впервые за пять лет она почувствовала, что кто-то о ней заботится. И с благодарностью посмотрела на Уильяма, передавая ему меню, а к их столику спешил официант с вазой и букетом в ней, только сейчас Елена почувствовала себя не командующей сектором, а просто женщиной, которая хочет нравиться мужчинам.

Он сел напротив, взял меню и, пробежав взглядом по страницам, посмотрел на Елену, чуть дольше, чем того требовали правила приличия, не достаточно пристально, но достаточно красноречиво, чтобы попытаться высечь искру расположения к себе, и ему это удалось.

– Вы позволите сделать заказ мне?

– Попробуйте, интересно, угадаете вы блюда, которые мне нравятся или нет?

– Я буду стараться, очень стараться, – сказал, внимательно смотря ей в глаза, но не похотливым, а обожающим взглядом; голосом не заискивающим, а уважительно-восхищенным.

Пригласил официанта, тот немедленно подошел, готовый выполнить все, что они пожелают. Ульям попросил подойти его поближе и начал нашептывать ему заказ, чтобы Елена не слышала. Официант ушел, Елена посмотрела на Ульяма внимательно, как бы пытаясь заглянуть туда, за черепную коробку – прямо в сознание. Не простой взгляд, но Ульям выдержал.

– К чему такая секретность?

– Прошу меня простить, исключительно для того чтобы раньше времени не разочаровать вас.

Она не успела ответить, подошел официант с вином и налил им в высокие бокалы на пробу. Елена поднесла бокал и вдохнула аромат, насыщенный солнцем, теплом и еще чем-то уловимо неповторимым. Ее брови взлетели удивленно вверх, глаза распахнулись и взглянули на Ульяма как-то по-новому, так как будто увидели его совсем, с другой стороны.

– Один ноль, в вашу пользу, это мое любимое вино, если пойдет так дальше, то я могу подумать, что вы телепат.

– Ну что вы, нет, конечно, я просто искренне хотел вам угодить и выбрал вино, которое люблю сам.

– Удивительно! Редко, кто оценивает это вино по достоинству, для этого нужно быть настоящим гурманом.

– Увы! Я не гурман, более того, к еде отношусь спокойно. Но многое повидал и знаю этому цену.

Подали закуски, салаты, булочки – все как она любит. Это становилось подозрительно. Знать ее до такой степени никто не мог. А Ульям, не обращая внимание на некоторую растерянность Елены, наливал в бокалы вино.

– Ну вот, сказка кончилась, я не угадал?

– И в правду не угадал, я терпеть не могу эти салаты, – и заказала себе салаты, которые действительно не могла терпеть.

Елена решила поиграть с собой в противоречие, все блюда, которые приносили, ей нравились. Ульям угадал, это поразило, и она все их заменила, чтобы не казаться покоренной. Но только усугубляла положение, потому что, несомненно, была покорена, но крепость еще держалась. Зал практически заполнился полностью, зазвучала музыка, и Ульям пригласил ее потанцевать.

– Мне так неудобно, я почти ничего не угадал.

Она молча смотрела ему в глаза, не отвечая, в полумраке переливающихся огней ее глаза сверкали притягательной силой. Он танцевал так, как надо, вел ее так, как ей нравилось, он все делал так, как нужно.

Конечно, вино расслабило, добавило эйфории, снизило чисто женский защитный порог. Медленный танец, она неожиданно прильнула к нему, почувствовав крепкое мужское тело. Но он не воспользовался моментом, не схватил, не прижал, а бережно вел в танце, как бы оберегая от всего. Голова у нее слегка кружилась, танец закончился Ульям бережно довел ее до столика и, усадив, спросил заботливо.

– С вами все в порядке?

– Налейте мне вина.

Он изящно выполнил ее просьбу.

– Я поднимаю этот бокал за таких мужчин, как вы, понимающих женщин, – и выпила до дна, он последовал ее примеру. Заиграла музыка, и они снова танцевали, танцевали весь вечер. А потом гуляли под ночным небом, он говорил, она слушала, ей нравился его голос. О том, что он говорил, она не задумывалась. А потом они целовались, ее тело дрожало и требовало мужской близости.

– Вы меня проводите?

– Конечно. Мы же живем в одном отеле.

– А если бы мы жили в разных отелях, вы бы меня не проводили?

– Нет, конечно, я бы отнес вас туда на руках.

– Мне это нравится, попробуй. При небольшом росте и стройном телосложении весила она прилично. Такая особенность присуща все людям, выросшим на планетах с повышенной гравитацией. Ульям легко ее поднял и понес, нисколько не удивившись весу. Он нес ее все два километра, и все это время она наслаждалась чувством покоя, которое ее охватило.