«Может, они общаются так же, как и я – ментально?» – подумал Пётр, чувствуя нарастание внутреннего напряжения. Попытка установить контакт была рискованна, но действовать иначе нельзя – времени на осторожность не оставалось. Он сфокусировался, настроил «волны» своей энергетической сущности, перебирая частоты, ищущие тот самый невидимый канал, через который существа могли обмениваться информацией.
Сначала ничего – пустота и холод. Но вдруг проскользнули образы. Не слова, не звуки, а именно образы, мутные пятна, наплывающие одно на другое, подобно тому, как радиоприёмник настраивается на неуловимую станцию. Пётр замер, как охотник, заприметивший редкую дичь. Он чуть подкорректировал частоту, сменил напряжённость ментального сигнала – и внезапно потоки образов стали более ясными. Особи были далеки от человеческих понятий: никаких прямых аналогий – формы, температуры, направления, потоки метана и азота – всё это сплеталось в карту их восприятия. Он увидел мир холодного синтеза, где основой жизнедеятельности были реакции между газами и минералами, замороженными в телах существ. В их сознании царил лёд, холодные пещеры и управление энергетическими потоками через некую аналогию кристаллических цепей.
Пётр чувствовал себя исследователем, нырнувшим в чужое сознание. Он не понимал всего, но уже знал больше: жизнь здесь, внутри врага, не была теплокровной и стремительно пульсирующей. Это были существа иной среды, для которых холод – норма, для которых спящий полёт – естественная часть путешествия. Но теперь, после атаки, они встревожены. Они искали источник нападения, их ментальные потоки искрили тревожными узорами. Их цель – понять, кто осмелился нарушить их безмятежный дрейф.
Пётр ощутил комок беспокойства в своей энергетической сущности. Он видел странный мир, слышал нечеловеческие сигналы. Ему надо было понять: что дальше? Они способны на ответный удар? Каково их оружие? Да, их корабли были повреждены, но разве это их предел? Возможно, просыпаясь, они активируют ранее молчавшие системы. Времени по-прежнему было мало, напряжение росло, словно натянутая струна. Пётр должен был вернуться с ответом. Но прежде, чем сделать это, он ещё раз прислушался к образам, исходящим от этих особей. Удастся ли ему найти хоть намёк на их реакцию или придётся самому инициировать контакт?
Глухая, холодная тишина пещеры и молчаливое движение шипастых существ давили на сознание. Пётр понимал: это не просто странный народ – это иной взгляд на жизнь. Сейчас же внутри него кипели эмоции: страх за свою команду, любопытство первооткрывателя, тревога перед неизвестным. Если он сейчас вернётся на флагман, что он расскажет? Что поведает о тех, кто прячется за каменной оболочкой?
Внутри его сущности, как удар колокола, прозвучала мысль: «Время на исходе. Надо решать, как действовать». И от этого понимания Пётр вновь напрягся, заставляя холодные образы плыть быстрее. Он был готов к следующему шагу – либо к осторожному контакту, либо к приказу о новой атаке. И в этом сгустке напряжения скрывалась вся суть его миссии и его роли Посредника.
Существа беспокойно метались в ледяных залах, пытаясь осознать причину происходящего. Их движения напоминали слаженный танец – скачки, перебежки и резкие развороты, от которых на стенах многослойной обшивки вспыхивали слабые отражения ледяных бликов. Пётр ощущал, как в глубинах их сознаний кипят потоки смыслов. Он мысленно слушал их, стараясь вычленить знакомые образы. И вот, в переливах холодных сигналов промелькнуло нечто – представление о космосе, о звёздах. Они изучали среду вокруг, возвращаясь к моменту нападения. Существа «перематывали» запись случившегося, просматривая сцены атаки, которую совершил флагман Петра.
Он уловил панораму: безмолвная чернота, их флот, невозмутимо плывущий в бездне, и вдруг – вспышка. Один, единственный корабль людей – флагман – дерзко атакует, пронзая корпуса смертоносными импульсами. Пятно яркой энергии, выброшенное из орудийных систем, рассекает один из вражеских кораблей, вырывая из него осколки. Взорванные корпуса осыпались кристаллической пылью. Пять кораблей превращены в руины, восемь тяжело повреждены, четырнадцать подбиты. Этот ущерб высвечивался в их ментальном поле холодными цветами – не красными, как у людей, а мерцающими голубовато-серебристыми искрами. Это были волны острой тревоги и негодования, преломлённые через их нечеловеческую чувственность.
Внезапно одна из особей, крупнее и массивнее прочих, подняла шипастую конечность, требуя тишины и порядка. Внутри сознательного «эфира» повисла напряжённая пауза. Все существа, казалось, приглушили свои импульсы. Ледяная пещера наполнилась статичной вибрацией, будто кто-то навёл резкость на расфокусированный экран. Теперь в их коллективном разуме появился чёткий, связный поток образов, как если бы велась официальная речь – трансляция для всех присутствующих. Пётр на миг воспринял это как «голос» – хотя, конечно, ни звука, ни слов в привычном понимании не было, только понятные смысловые конструкции, сгустки идей, переведённые им на свой язык. Но сущность послания лидера была ясна.
– Пора пробуждаться. Это – Люди, «Человеки». Они засекли наш флот и провели разведку боем. Всего один их корабль нанес нам урон: уничтожено пять наших судов, восемь тяжело повреждены, четырнадцать подбиты. Мы не можем больше полагаться на состояние сна. Время бездействия прошло. Активировать экипажи, приблизить боевую станцию к флоту! Флот Чкинов не позволит нападать на себя безнаказанно.
Волнения в коллективном сознании усилились. Существа заговорили между собой на ментальных частотах, пересекаясь потоками холодных картин. В этих образах прослеживался инстинкт возмездия, стремление к симметричной ответной реакции. Ледяные туннели корабля вдруг вспыхнули новыми сигналами. Похоже, автоматические системы защиты, ранее бездействовавшие по непонятной причине, сейчас начали пробуждаться вместе с экипажем. Ритмичные импульсы, подобные далёким биениям сердца, распространялись по конструкции корабля, напоминая, что эта громада из камня и металла может оказаться куда более опасной, чем кажется.
– Командующий, нужно уничтожить корабль Человеков. – Прозвучал ментальный «голос», резкий и требовательный, словно удар ледяного клинка по металлической пластине. – Он выглядит таким крошечным и слабым – лёгкая мишень для наших систем.
Эти слова растворились в тишине, и тут же последовал ответ, полный сдержанной решимости:
– Эта «лёгкая цель» нанесла нам значительный урон. Не фатальный, но ощутимый. И всему виной наша беспечность. Подготовьте флот к бою! Враг может атаковать нас в любой момент.
Пётр ощутил, как в сознании Чкинов вспыхнуло имя Ента – члена высшего совета их цивилизации, куратора рейда. Этот Ент когда-то предупреждал, что легко не будет. Теперь Чкины столкнулись с доказательством его слов. Они представили картину: если бы не один корабль, а целый флот Человеков атаковал их, то позорное поражение было бы неминуемым. А ведь дома, на далёкой планете Ктолон, их цивилизация ждёт победы, торжества рейда через звёздное пространство. Больше нет места ошибкам. Они настраивались на безукоризненное выполнение задачи, их цель – достигнуть крошечной планеты в горячей короне звезды.
В этот миг Пётр увидел в их сознании чёткий образ Меркурия. Та самая «маленькая планета» оказалась ему знакома – он узнал в ней первый каменистый мир у Солнца. С неё шли позывные маячка, указывающие Чкинам путь. Цель их похода была понятна: они летят на маячок, как бабочки на свет, не ведая, что маячок установили люди, чтобы их заманить. Всё шло по плану, разработанному ранее.
Тем временем командующий флотом Чкинов, по имени Тек (или, скорее, так он звучал в транскрипции, которую Пётр мог уловить), начал действовать. Пётр почувствовал, как особи Чкинов активировали дальнюю связь. Принципы её работы были неясны – ни радио, ни нейтрино, ни гравитационные волны, а нечто иное, что Пётр не мог разобрать – какая-то загадочная схема энергоинформационного обмена, сущая магия для человеческого восприятия. Тем не менее, связь работала эффективно и быстро: Тек смог связаться с Ентом, членом совета, который сейчас следил за рейдом, издалека.
