Но присутствующие в ресторане дамы этого не знали, и, задыхаясь от чёрной зависти, продолжали сверлить горящими бешенством глазами её спину, покуда пара не скрылась за дверью приготовленного для них кабинета.

Как только закрылась дверь кабинета, куда прошла эта парочка, люди, сидящие за столиками вернулись к еде и своим разговорам.

И лишь изредка кто-нибудь из мужчин впадал в кратковременную задумчивость, и в это время на лице задумавшегося непроизвольно появлялась мечтательно-сладострастная улыбочка, которая невероятно бесила находящихся рядом дам.

— Вот, — напыжившийся от гордости за заведение, метрдотель отошел в сторону, дабы позволить гостям увидеть ту выставку произведений кулинарного искусства, которую сейчас представлял из себя обеденный стол довольно приличных размеров, стоявший в кабинете.

Зара осмотрела теснящиеся на столешнице блюда, и про себя подумала:

— Как замечательно, даже если Вилли окажется полностью несостоятелен по мужской части, то удовольствие я всё-равно получу, правда, только гастрономическое.

Помимо еды она обратила внимание и на то, что кроме двух стульев, стоявших у стола в кабинете, из мебели присутствовал только монструозных размеров диван.

— Гммм, — подумала она, — а ведь можно никуда и не ездить, — и ещё раз бросила оценивающий взгляд на своего кавалера, — при том условии, конечно, если тут клиентам позволяется использовать диван в качестве сексодрома. А, с другой стороны, зачем тогда его, вообще, сюда ставить, если не для этого?

Она даже сморщила лоб, размышляя, с какой целью, кроме уже обозначенной, сюда могли поставить

это пятиместное лежбище. И, не находя подходящего ответа, укрепилась в мысли, что её первоначальное предположение было таки верным.

— Если что-нибудь потребуется, — сказал мэтр, — то вот звонок, — он кивнул на свисающий по стене витой шнур, — вы позвоните, и через пару минут к вам подойдёт официант.

— Эх, была не была, — подумала Зара, улыбнувшись тому, что она сейчас выдаст, — посмотрим, однако, насколько далеко простирается желание работников этого заведения угодить клиентам. Главное, чтобы дражайший Вилли от стыда за мою милую непосредственность не провалился сквозь паркет… Как это Андрей говорил? А! Во! Испанский стыд.

Андрей, помнится, объяснял ей смысл этого выражения, который сводился к тому, что косячит кто-то другой, а стыдно из-за этого, почему-то, именно тебе. Вот сейчас бедняга Вилли как раз и может ощутить на себе этот самый испанский стыд…

— Скажите, милейший, — обращаясь к метрдотелю, Зара скроила сложную гримасу, которая, с одной стороны обозначала то, что она — непроходимая дура, но дура, совершенно убеждённая в том, что те слова, которые она только собирается сейчас произнести, не вызовут ни возражений, ни какого бы то ни было удивления или осуждения, — а можно вдобавок к этому прекрасному столу попросить вас прислать кого-нибудь, что бы разложить и застелить этот диван? — после чего, посмотрев на вытягивающуюся физиономию мэтра, уверенно добавила, — шёлком, разумеется.

Сказать, что этой фразой она повергла в шок обоих мужчин, стоявших сейчас рядом с ней, это не сказать ничего.

У обоих отвисли челюсти.

Метрдотель некоторое время глотал воздух, пытаясь натянуть на голову то, о чём его только что попросили.

Довольно долго на его лице отражались перипетии внутренней борьбы, в которой сошлись, с одной стороны, его представления о правилах приличия и порядках, установленных для посетителей, а с другой стороны, его желание угодить клиентам, и, соответственно, получить хорошие, жирные такие, чаевые. Да и расстраивать графа Вильяма Хоукинса, первого помощника суперинтенданта герцогства, то есть, человека почти всемогущего, это такое себе…

У Вильяма же дух перехватило по совершенно иной причине.

Он, так же как и присутствующий здесь работник общепита, тоже прекрасно понял, для проведения какого мероприятия его спутница предложила застелить этот диван. И поэтому эти её слова он воспринял, как подтверждение того, что сегодня его самые смелые ожидания станут реальностью.

На диване этом, кстати, если его полностью разложить, могли одновременно резвиться пары две-три, при этом нисколько друг другу не мешая.

Физиономия графа отражала сложную гамму чувств, начиная от смущения, вызванного, скорее всего, обезоруживающей прямолинейностью девушки, и заканчивая откровенной похотью в глазах, как раз в этот момент устремлённых на роскошную девичью грудь, которая была почти полностью открыта смелым вырезом декольте.

Но, немая сцена, так или иначе, подошла к концу.

Первым решил выразить своё отношение к поступившему предложению метрдотель. Он немного побледнел и крайне нерешительно проблеял:

— К моему большому сожалению, — тут он побледнел ещё больше, так как посмотрел на Вильяма, и осознал, куда направлен взгляд этого знатного вельможи, всхлипнул от жалости к самому себе, и всё-таки попытался съехать с темы, — у нас не предусмотрено…

— Ну, так исправьте ситуацию, — взял в свои руки процесс переговоров кавалер Зары, — вот вам сотенка-другая экю, — он небрежно отслюнявил несколько крупных купюр от весьма толстой пачки, ловко извлечённой им из кармана камзола, — приобретите то, что попросила леди, — он опять бросил взгляд в сторону Зары, при этом его основной интерес, по прежнему, был направлен на налитые полушария её груди, получаса вам хватит?

— Д-д-да, мой господин, — заикаясь, ответил халдей, — всё будет сделано надлежащим образом, — пока он говорил это, мозг его прикидывал, что он, считай, уже заработал недельную порцию чаевых в качестве сдачи с полученной суммы, даже в том случае, если решит приобрести самый роскошный и, соответственно, самый дорогой комплект шёлкового постельного белья, — сей секунд, — невпопад добавил он, и метнулся к двери.

— Как только купите бельё, — бросила в след ему Зара, — не мешкая пришлите кого-нибудь его постелить! — сказано это было так, чтобы у мэтра и мыслей не возникло тянуть с этим.

Озадаченный халдей исчез за дверью настолько быстро, что Зара на миг предположила, что он тоже владеет секретом телепортации, как и Андрей. Но потом всё-таки отмахнулась от этого безумного предположения:

— Да нет, бред какой-то…

И начался вечер. Начался он с непринуждённой беседы, на протяжении которой Зара умудрилась, не сказав почти ничего о себе, узнать своего нового поклонника, как облупленного. Он, как она и ожидала, оказался высокопоставленным функционером в структуре, которая заведовала обеспечением армии и прочих силовых структур всем необходимым вещевым довольствием, провиантом и денежными средствами.

Само собой, будучи облечён высочайшим доверием, он принимал самое непосредственное участие в проведении тендеров среди подрядчиков, и только вследствие этого бедным он быть уже никак не мог, ибо он контролировал весьма значительные финансовые потоки, и какие-то брызги, порождаемые течениями этих денежных рек, неизбежно падали и на него.

И этого, как она убедилась, хватало для того, чтобы его одобрения искали и за него боролись.

Личность в масштабах герцогства довольно значительная.

Исходя из этого Зара решила, что есть смысл привязать этого бычка к себе.

Ведь на этапе реализации планов Андрея по захвату власти на этой планете он может оказать весьма существенную помощь в достижении амбициозных целей её сюзерена.

.

Так что она взялась за это дело не только потому, что её привлекал всевозможный разврат, но и потому, что это соответствовало целям, поставленным Андреем перед своей командой. Хотя разврат она любила, и наслаждаться им по полной программе умела.

Ужин, как об этом принято писать в официальной прессе, прошёл в тёплой и дружественной обстановке.

На протяжении беседы, которая продолжалась непрерывно, покуда её участники сидели за столом, Зара смогла заложить в сознание этого любителя женщин огромное количество различных закладок.