— Да помню я… — небрежно ответил Уткин, после чего они тоже направились к выходу.

Еще пару минут я прятался под мешками, затем откинул их в сторону и выбрался наружу. В дальнем конце склада заметил чью-то фигуру, поэтому поспешил скрыться за стеной из ящиков. Пользуясь ими как укрытием, осторожно пробрался обратно тем же путем, каким и пришел. Затем миновав приоткрытые ворота, я оказался у ограды. Та частично была сделана из вкопанных в землю бревен, частично из досок.

Недолго думая, я перемахнул через нее и оказался с другой стороны. Прямо передо мной, всего в тридцати метрах была стена леса, а вдалеке, чуть правее виднелись первые строения Соболевки.

Вроде бы меня никто не заметил, но мало ли. Решил выждать несколько минут и послушать. На уме был важный вопрос — что делать с услышанной информацией?

В поселке я практически никого не знал, соответственно ни я не мог никому доверять, да и меня никто не стал бы слушать. Вообще, только два человека могли бы кардинально что-то изменить — это сам егерь и председатель. Вот только последнему я не доверял и на то были причины.

Выждав несколько минут, я отправился ко входу в лагерь браконьеров — до него рукой подать, всего-то сто метров. Едва вошел внутрь, как увидел Федора — тот о чем-то беседовал с «московским» профессором, стоя посреди двора.

Внешний вид у гостя был, скажем так, не типичный. Частично спутанные волосы оказались кудрявыми, а между ними огромная залысина. На лице длинные седеющие усы и такая же бородка, он мне чем-то напоминал Чехова. Сам профессор был невысокого роста, в каком-то линялом пальто грязно серого цвета, с черной сумкой под мышкой. На ногах были резиновые сапоги, но такие в тайге не носят — слишком уж аккуратные. Я много повидал инструкторов и преподавателей по военным дисциплинам, но этот на профессора как-то совсем не тянул. И не важно, что время совсем другое. Впрочем, как известно, внешность часто бывает обманчива.

Не церемонясь, я широким шагом направился прямо к ним.

— Здорова Федор! — поприветствовал я. — Как дела?

Одновременно заметил, что Юра напрягся.

— Нормально, — с некоторым подозрением отозвался тот, принявшись рыться по карманам. — Чего так поздно пришел?

— Так я ж егерем все утро занимался. На вертолет его кто сажал?

— Чего ты с ним возишься?

— Ну, вообще-то я у него живу, — яро возразил я. — Он мою задницу из тайги вывел и приютил. Ночлег предоставил, кормил и поил, пока я в себя приходил.

— Понятно. И ты всерьез намерен продолжить работать с нами?

— А почему нет? Уткин же вроде говорил, что меня утвердили. Разве не так?

— Да, было дело. Просто мне показалось, что это не для тебя. Ну, как скажешь. Работу я тебе найду. Ты кстати свои вещи забирать будешь? — поинтересовался браконьер.

— Ну уж точно никому дарить не собираюсь. Только что-то я нашей машины во дворе не наблюдаю.

— Весь транспорт на выезде, что ты думаешь, тебя кто-то ждать будет? — усмехнулся завхоз, затем указал на Юру. — Кстати, познакомься… ну, то есть еще раз познакомься. Это Юрий, из московского института. Он с коллегами проводит наблюдения в этом районе.

— Серьезно? Из Москвы? — я вскинул брови. — А откуда именно?

От моего взгляда не укрылось, что у профессора глаза забегали.

— Из МГУ, — мягким голосом ответил тот.

— О! Дайте угадаю, вы с кафедры биологии, наверное? — поинтересовался я. О том, что он химик, я уже знал.

— Не совсем. Моя стезя это экология. А вы, почему интересуетесь? — чувствовалось, что он меня опасается. Все знает, гад. Интересно, чем же я не угодил Уткину?

— Да просто друг у меня в Московском государственном университете работает, — поторопился объяснить я. — Может быть, вы знаете доцента Жданова? Юрия Андреевича, нет?

— А, конечно знаю, — лицо его расплылось в неуверенной полуулыбке. Получилось фальшиво. — Хороший человек, но специалист еще лучше. Как раз неделю назад с ним беседовали по многим аспектам. О! Прошу меня извинить, меня же Сергей Сергеевич просил зайти.

Этот короткий диалог позволил мне убедиться, что к МГУ, скорее всего, он не имеет никакого отношения. А химика Жданова профессор может и знает, но никак не мог с ним видится на прошлой неделе, потому что с пятьдесят третьего года тот находился в Ростовском Государственном Университете. Знал я этого человека в прошлой жизни и с супругой его доводилось пересекаться. Черт возьми, а этот Юрий тоже темная лошадка. Откуда же его притащил сюда Снегирев?

— Ладно, чего зря время терять? Идем, барахло свое у меня заберешь, — хмыкнул Федор и, не дожидаясь, отправился к стоящему справа длинному бараку.

Тот факт, что Федор проживал на территории лагеря, я раскусил еще в нашу первую встречу, но вот когда тот пошел в обход здания, я крайне удивился. Оказывается, за ним размещался еще один барак, но раза в три поменьше. Судя по всему, это личные апартаменты Федора. Вот туда-то мы и направлялись.

Домик был выполнен из сруба, как и все остальное. Но на двери висел амбарный замок, что меня поразило. Я помнил слова Матвея Ивановича, что жители в поселке не имеют привычки запирать входные двери на замки. Только на засовы… И какого черта, он что опасается, что к нему кто-то залезет?

В сам дом мы заходить не стали. Вещи оказались у него — тот сложил их в ящик, недалеко от входа.

Я уже собирался уходить, когда завхоз остановил меня неуверенным голосом.

— Смирнов! Ваня! У меня к тебе дело есть… Сам я не могу, а дело срочное. Да и в поселке к тебе никаких вопросов не будет. В общем, вот тебе конверт, его нужно отнести на телеграф и отдать его Татьяне Егоровне. Это телеграфистка местная. Дальше она все сама сделает. Сможешь?

Я взял в руки конверт, пробежался по адресной строке глазами и уточнил:

— Это для семьи?

— Для родственников, — уклончиво ответил Федор. — Ну так что, сделаешь?

— Конечно, не вопрос. А когда надо?

— Желательно, чем скорее, тем лучше. А в идеале, до вечера, — его просьба звучала как-то необычно. В чем проблема сходить самому? Не хочешь идти, сядь на машину. Сомневаюсь, что если он появится в Соболевке, в него будут швырять камни и пустят на него собак. Ну да, некоторые жители разругались с теми, кто решил уйти на службу к Снегиреву. Но это же не повод все ставить так категорично?! Или я опять чего-то не понимаю?

— Хорошо, — согласился я. — Давай я прямо сейчас сгоняю? Все равно у меня дел никаких нет. Кстати, а с нашего телеграфа можно куда угодно телегу отравить?

— Какую еще телегу? — не понял Федор.

— Телеграмму, сокращенно, — терпеливо пояснил я.

— Конечно. — Федор даже обрадовался или мне это только показалось?

Я молча кивнул, затем отправился обратно. Проходя через двор, стал свидетелем того, как внутрь, фырча двигателями, заехало сразу два груженных «ЗИС-5». Краем взгляда различил, что внутри крытых кузовов сидели люди с оружием. Человек по шесть, не меньше. Так, а вот и остальные браконьеры. Видимо их забрали с очередной точки. Интересно, сколько зверья они настреляли?

Черт возьми, на какой-то момент у меня возникло чувство, что это какая местная преступная группировка, зарабатывающая на незаконном промысле в особо крупных количествах.

За все то время, сколько я крутился в этой среде, я так и не узнал реального числа этого браконьерского сообщества, которое возглавлял Снегирев. И хотя в беседе Уткин упоминал число десять, думаю, на самом деле это не так. Ну или я чего-то не понимаю.

Не став терять времени, я покинул лагерь и отправился в Соболевку. Решил идти не напрямик, а сделать небольшой круг и пройти по окраине поселка. Прошел мимо той деревянной вышки, на которой мы с егерем ожидали появления медведя, двинулся дальше. Миновал пустующий дом Вязовскина. Занес домой свои вещи, что забрал у завхоза.

Взял в руки конверт Федора.

Он был плотный, хорошо запечатанный и узнать, что находится внутри, я не мог. Думаю, это своего рода некая проверка на вшивость — влезу я туда, или нет. Ну, Федор… Конечно, не исключено, что я просто себе накрутил то, чего на самом деле нет.