И вот мы в степи. Последние пару дней мятежники активизировались. Ну, так называть наших противников было велено начальством, что ж, пусть будут мятежниками. Так вот, последние пару дней случались уже настоящие бои, с применением пулеметов и магии. Пулеметы и у противника, оказалось, тоже имелись. Мы, в основном, старались удерживать над нашими ротами магические стихийные щиты. Совместные плетения этих щитов занимали по фронту намного большую площадь, чем сплетенное этим же количеством магов поодиночке. Я старался изо всех сил: тренировка же! Как раз для боевого мага. Плюс работа на истощение — то, что доктор прописал для прокачки Силы магии. Она пока у меня не прибыла, но чувствовал, вот-вот и капнет. И да, наш комбат ругался изо всех сил. Не на нас, на противника. Нисколько эти грамотные засадные сражения не походили на беспорядочные сшибки обычных скотоводов. Бились они исключительно до моментов развертывания нашей артиллерии, после чего очень быстро отступая. Где-то впереди засел очень умный, опытный вражеский полководец, на которого нас этими засадами и выманивали.
То, что главная битва близится, мы поняли, едва вечером увидели перед собой в степи, на горизонте, целое море огней от разведенных костров. Нет, может быть, и это тоже уловка. Говорят, древние монголы всяких жульничеств и боевых хитростей целую кучу придумали, только готовиться к битве наши командиры затеяли по-настоящему, а ведь у них, наверняка, кроме обычных догадок, еще и разведка работать должна.
Уже почти стемнело совсем, когда комбат Егоров привел весь наш Отдельный отряд, все девятнадцать человек, на небольшой пологий холм. Понятное дело, маги, способные сильно ударить были и в полках, и при штабе, но единичные и разрозненные, а вот именно боевая группа, заточенная конкретно на сражения, в основном только мы. Сильно, однако, борьба с троцкистами на магической боевой мощи сказалась. Отец рассказывал про то, что раньше каждой дивизии три десятка полноценных боевых магов придавалось.
— Вот, здесь обустраивайтесь, защитные эрцгаммы чертите. Утром по всем признакам нам здесь решающее сражение предстоит вести. — Распорядился наш командир, и совсем уж было вознамерился уйти восвояси, как вдруг у меня между лопаток чем-то холодным и колючим провели.
— Товарищ комбат, — обратился я к нему, пока тот совсем не ушел, — неуютно мне здесь. Скрытую опасность чую.
— Не говори ерунды, молодой, — вскипел тот в ответ. — Люди куда более поднаторевшие по части поиска ловушек, чем ты, ничего тут не нашли.
Но я уже активизировал Опознание и заметил непонятный узор из темного дыма, совершенно незаметный обычным зрением.
— Если тут нет ничего, то тогда я, копнув землю ничего и не найду? — Закусил я удила, примеряясь к точке, в которой сразу несколько линий этого неподвижного дыма сходилось. Благо, что для обустройства эрцгамм нам всем уже несколько дней как были выданы маленькие саперные лопатки.
— Ну, копай, а я посмотрю. — Приостановился Егоров, откладывая свой поход куда-то на более поздний срок.
Всего трех копков хватило, чтобы лезвие лопаты обо что-то глухо стукнуло. При дальнейшем окапывании я извлек на поверхность свежий детский череп. Даже прилипшая к нему земля еще буроватый от крови оттенок имела.
— Хотите поспорить, что я еще точно такие же черепа откопаю? — Внаглую поинтересовался я у своего командира и наставника. А что? Имел повод: если бы я не настоял, завтра, а может даже сегодня ночью, нас всех бы в этой ловушке размазало.
— Странно, почему же тогда мы этой ловушки не почувствовали? — Озадачился наш комбат, интонацией признавая свою вину.
— Готов поспорить еще раз, что наши пушки и главный штаб окажутся установлены на соседних холмах, и там, в земле, тоже точно такие-же закладки своего часа дожидаются. — Это я как-то враз придумал, как мне разговор о имеющихся у меня персональных особенностях перевести на тему безопасности других наших важнейших структур. Не хочу я все свои козыри перед другими людьми раскрывать.
— Спорить не буду, пойдем проверять начнем, пока совсем не стемнело. — Принял решение Егоров, после чего мы отправились на соседний холм, где, как я и предсказывал, натягивались палатки для обустройства штаба нашего корпуса.
— И как нам теперь быть? Эти холмы в этой части предстоящего поля боя единственные, откуда можно все нормально обозревать. — Озадачился командир со звездой на нарукавном шевроне после сообщения, что место расположения их штаба заминировано. Хорошо еще, что сам Фрунзе тут пока отсутствовал, не хотелось бы ему на глаза попадаться. Он имя, фамилию ухажера своей дочери точно выучил, а я же в армию вовсе по документам Ивана Елисеева поступил.
— Не могу знать, товарищ комдив. — По старорежимному отозвался мой наставник на вопрос вышестоящего командира. — Если бы не недавно принятый нами малец, мы бы этой ловушки так бы до самого ее срабатывания и не обнаружили.
— Малец — это этот что ли? Хорош малец, чуть не на голову тебя выше. — Хоть таким образом попытался Егорова уколоть человек со звездой. Понятно, ночь надвигается, а тут является какой-то хмырь и объявляет, что не только сон на неопределенное время откладывается, но и все уже сверстанные планы переделывать придется.
Пока отцы командиры между собой вопросы утрясали, мне внезапно в голову мысль пришла, что не иначе, все эти ловушки на некромане устроены. Она же вовсе другая, эта некромана, по сравнению с обычной, словно из другой системы координат. Ее и организм даже человека с родством к магии смерти не вырабатывает, а только запасать при помощи особого ритуала может, и антимагические браслеты ее толком не блокируют. Похоже, чтобы эти ловушки обнаруживать, маг должен одновременно навыком поиска ловушек обладать и родством к некромане.
Хм. А если некромана, то нельзя ли ее к себе перекачать? Впрочем, лучше не буду рисковать, чтобы не уподобиться тому мужику, который снаряд ножовкой пилить затеял.
Зная про ловушки, в эту игру можно и вдвоем поиграть. По крайней мере, наши палатки, по команде командира, так и установили на том холме, где я детский череп выкопал. Кстати, дорожки дыма к этому черепу по-прежнему тянулись, несмотря на то, что я его выкопал и даже немного в сторону перенес. Внезапно задумался, а конкретно это мое действие не являлось ли тоже все тем же действием мужика с ножовкой? А ну, как рванула бы эта непонятная хрень? Вот совсем не уверен, что мне бы в этом случае мое сродство с магией смерти сильно помогло бы.
И на соседнем холме палатки никто сворачивать не стал. Подозреваю, что на месте настоящих пушек в этот момент, под покровом темноты уже вовсю их деревянные макеты мастерят. И да, сами мы в своих палатках ночевать, разумеется, тоже не стали. А эрцгаммы, прокопанные чуточку в стороне, на левом фланге, глядишь, завтра весь ход намеченного сражения сумеют поменять. Но спать под открытым небом в степи — удовольствие, конечно, сильно на любителя, разве что в качестве тренировки Воздушного Щита, эффективного и против довольно прохладного ветерка и очень слабо помогающего против всякой кровососущей мелочи.
Даже выспаться успел и на завтрак сходить. Военные действия хоть в сколько-то значимых объемах только ближе к полудню уже развернулись. И таки да, ловушки, установленные древним воителем на холмах с нашей стороны сработали. Разом не то шепот, не то шуршание оттуда послышалось и те призрачные прожилки черного дыма вдруг налились силой, расширились и, став окончательно видимыми, вершины трех самых значимых возвышенностей заволокли. Даже страшно представить, что бы случилось с теми, кто там оказался. А еще меня прямо таки жадность одолела: это сколько бы я смог некроманы с них почерпнуть, если бы решился пентаграмму для ее поглощения под одним из узлов ловушки начертить. Впрочем, вопрос с несвоевременной детонацией ловушки в результате моего вмешательства так и остался открытым, так что нафиг-нафиг! Жадность ведет к бедности, если еще не хуже.
А на поле боя, тем временем, степняки первую демонстративную атаку начали. Выметнулись конной лавой в центре и примерно половину расстояния до позиций нашей зарывшейся в землю пехоты на рысях промчали. Кстати, окопов красноармейцы вырыли совсем мало, гораздо большее их число в обычных неглубоких стрелковых ячейках залегло. Местная специфика, однако. Ну, просто не было у Красной Армии в этом бою перевеса в магах, напротив, троцкисты, перебежавшие в степь во время январских событий, вкупе с местными степными шаманами крыли наши магические возможности, как бык овцу. Нам бы хотя бы минимальную защиту на главных объектах обеспечить. К чему это я? Так к тому, что окопы без надежного прикрытия собственными магами земли запросто братской могилой могли стать, а вот стрелковые ячейки, да еще рассыпанные в беспорядке то здесь, то там — их еще пойди, закрой под пулеметным и винтовочным огнем.
