Остальные мои дружинники разбились на пары и тоже тренировались, только у многих вместо тренировочных мечей были настоящие, только обмотанные толстым слоем тряпок. Все-таки таскать с собой такое количество затупленного железа было трудно, вот и обходились, чем могли. Тем более, что тряпки легкие, и их можно легко найти.

Я пересчитал парней, и понял, что все они здесь, включая нанятых в Киеве, братьев-лесовиков и молдаван. Похоже, что в карауле и дозорах сейчас ушли люди боярина Луки. Ну и правильно, он с ними потом разберется.

Молдаване за прошедшие полгода научились не только биться, но и подражать новикам. Сельские парни превратились в самых настоящих дружинников, и выделялись среди них только смуглой кожей и темными вьющимися волосами. Ну да, те, что ехали со мной из Пяти Княжеств, почти все светло-русые же.

- Вставай к нам, Олег! - тут же пригласил меня боярич Никита. - Поборемся вместе против батьки!

- Позже, - ответил я. - Да и вообще, вставайте все сюда, тренироваться позже будете. Сказать кое-что хочу, а точнее сделать.

Парни немедленно оставили тренировку и выстроились в полукруг, окружив меня. Ну да, видимо, всем было интересно, что же такое собирается сказать княжич. А я вдруг почувствовал, что не знаю, что говорить. Как мне сказать им, что через несколько дней мы пойдем на штурм, и что кто-то из них точно окажется убит? Да они и сами знают, точно так же, как то, что убитым могу оказаться и я сам. Никто из нас не бессмертен, всякое может случиться.

Я заметил, что другие люди, занимавшиеся своими делами, стали заинтересованно смотреть на нас. Ну и пусть смотрят, почему бы и нет. Пусть видят, как я деньги раздаю, может быть, задумаются и о том, чтобы в мой отряд перейти.

- Вы - молодцы, парни, - начал я. - Как вы сами знаете, мы недавно спасли войско, когда ударили в спину крымчанам. Воевода нам пожаловал почти всех лошадей, что в бою взять удалось. Ну и вот, я решил этих коней продать, а деньги вам раздать. Повеселитесь на них, отдохните, осада еще долго длиться будет, а потом будет штурм. Так что биться нам еще и биться. Но это потом. А сейчас…

Какая-то неторжественная у меня получилась речь. Ну и ничего, зато искренне сказал, и от всей души. А речи-то говорить я еще научусь, если проживу достаточно долго. Этому-то умению научиться несложно, главное - слушать, что другие говорят, ну и запоминать, конечно.

Первым делом я шагнул навстречу боярину Луке и протянул ему тот из мешков, который был поменьше.

- Это твоих людей доля, - сказал я. - Хочешь - раздай им, а хочешь - в дело пусти. Твоя дружина, боярин Лука, твои деньги, дело тоже твое.

- Хорошо, - тряхнул чубом Лука Филиппович. - Думаю, тоже своим раздам, как они из караулов, да дозоров вернутся. Скажу, от княжича подарок.

- А теперь давайте по одному, - проговорил я, развязывая завязки на втором мешке. - Подходите по очереди, серебра на всех хватит.

Парни в толпу не сбились, так и остались стоять полукругом. Дисциплину в них вбили железную. Да и все были уверены, что серебро и им достанется. Если бы не хватило на каждого по три гривны, я бы и из своих денег добавил. На такое дело денег не жалко, тем более, что в несгораемом сундуке на моем киевском подворье серебра еще достаточно, чтобы нанять целый отряд наемников.

Каждый по очереди подходил ко мне и получал свою долю серебра, после чего кланялся и отходил обратно. Сперва подошли новики, что присоединились ко мне еще на постоялом дворе Тараса Зуши, Камень, да братья-охотники, затем - те, кого я нанял в Киеве. Вот ведь удивительное дело, еще год назад Богдан и Леха себя последними увальнями показали, но я им поверил и в дружину их взял. И ничего, на мечах биться научились, их самострелов бить тоже, сейчас далеко не последние воины в моем отряде. Ну да, как тут не научиться-то, при таких учителях, как старые воины и боярин Ян.

Потом подошли и молдаване. Для тех так три гривны вообще были несметным богатством, я вообще сомневался, что бывшие селяне до этого серебро видели, а если и видели, то в руках не держали точно.

Старики подходить не торопились. Мне стало очевидно, что ждали они особого приглашения. Пусть и признали меня князем своим, и даже командовать собой позволяли, но просто так, как рядовые новики подойти за деньгами не собирались. Поэтому я поклонился и обратился уже к ним:

- Подходите, я со всем уважением, как к старым воинам своего отца. Это самое малое, чем я могу вам за учебу и всю помощь, которую вы нам оказали, отплатить.

Только тогда старые воины двинулись ко мне. Да, наверняка им приходилось получать гораздо больше, чем эти три гривны, когда добычу раздавал мой отец. Но и это мне было важно.

Не знаю почему, но расставаясь с имуществом, я чувствовал радость. Вроде бы и не приобрел ничего материального, наоборот лишился большой суммы, которой хватило бы, чтобы кормить всю мою дружину в течение полугода, но все равно на душе было светло. Приятно это, как ни крути, добычу делить.

А все потому, что добычу делит вожак. И среди зверей такой принято, как, например, у волков. А у людей дружинных добычу князь делит, это уже его дело, ну или воеводу. И пусть серебра получилось уже не так много, если поделить ее на всех, но сколько уж вышло. Да и на самом деле даже по киевским ценам три гривны — это немало.

Наконец, я раздал все, что у меня было в мешке, после чего свернул его и убрал в карман. Нужно было сказать еще что-то, но я понятия не имел, что именно.

- Спасибо вам, братья, за то, что вы со мной, - развел я руками так, будто хотел обнять всех своих дружинников. - Во всем мире не найти лучших товарищей, чем вы.

- Тебе спасибо, - вдруг проговорил Степан. - Никогда не думал, что буду служить в княжьей дружине. Но лучшего князя, чем ты, Олег, тоже нечего и желать.

Дружина поддержала его восторженным ревом, а мне оставалось только улыбнуться. Если и остальные так же считают, то мне и нечего желать.

- Отдыхайте сегодня, друзья, - сказал я. - К тренировкам вернемся завтра. Нужно готовиться, скоро мы пойдем на штурм. Как только камнеметы разнесут эту стену, так мы и пойдем бить крымчан. И побьем! А потом вернемся в Киев, и поедем дальше. На Пять Княжеств!

Ответом мне снова был одобрительный рев. Да, часть моих дружинников хотела вернуться домой, а остальным просто хотелось повидать мир. Побывать в новых схватках, узнать, как живут люди на полуночи…

Дружинники мои постепенно стали расходиться, ну да, я ведь их отпустил. Скоро остались только старики и боярин Лука с сыном, боярин Ян, да боярич Владислав. Ближний круг, советники.

Я в очередной раз вспомнил про Ромку с Пашкой, моих лучших друзей, от которых я отдалялся все дальше с каждым днем. Один из них в Киеве остался за хозяйством следить, а второй предпочел уйти развлекаться с остальными дружинниками. А жаль, я был бы рад его среди них видеть.

- Ну вот, - проговорил Лука Филиппович. - Ты только что в первый раз разделил добычу между своими людьми. Как настоящий князь. Ты молодец, хорошо деньгами распорядился.

Я прикинул, и понял, что я ведь действительно делал это впервые. Раньше добыча как-то сама распределялась среди воинов. Да и то, большую часть добычи представляли оружие и доспехи, которые парни брали с боя. Если они были получше, чем их, то забирали себе, если хуже, то оставляли мне. Ну а деньги почти все я забирал себе, но я ведь и кормил дружину, и фуражом для коней обеспечивал.

- Ну а сколько копить можно? - спросил я у него. - Деньги–то на наемников есть, в Киеве лежат. А так пусть парни порадуются.

- И от тренировок что их освободил, тоже хорошо, - проговорил Петр.

Надо же, Петр, который гонял моих новиков до седьмого пота, сказал, что это хорошо, что я их от тренировок освободил. Вот чего-чего, а этого от него я не ожидал. Авторитет среди моих парней он имел очень высокий. Не такой, конечно, какой был у Игната, но тот-то был моим учителем.

- Пусть отдохнут, - сказал я. - Скоро на штурм пойдем. Знаете, грустно мне из-за этого. Давно мы людей не теряли, почитай больше года, с той самой схватки, когда с людьми боярина Сергея столкнулись. Молдаванин тот, которого люди Ауреля убили, не в счет, он только к нам присоединился. А во время штурма точно кого-то убьют.