Долбаное дерево! Уж не знаю, или мои эксперименты по заливке лопастей ласт под домом повредили корни, или нам просто фатально не повезло, но фактически самый основной элемент конструкции дома, на который опирался и конёк крыши, и каркас пола вывернуло ветром из земли. Вон оно, лежит, чуть съехав по склону и потащив за собой то, что осталось от нашего жилища.

— Что будем делать? — Каналоа потерянно осмотрел то, что осталось от базы — уже чуть разворошённое ветром месиво из бамбуковых щепок и листьев.

— А что поменялось? — хмыкнул я. Поймал удивлённый взгляд помощника. — Ну да, согласен, условия изменились. Но ведь задача осталась той же самой?

Каналоа непонимающе уставился на меня.

— Поясняю, боец. Вождь… Ведь он тут самый главный, так?

«Боец» рефлекторно кивнул.

— Ата ведь ему не указ? Ведь Ата слушается вождя?

Новый кивок.

— Ну а про Арииаху я и спрашивать не буду, — скривился я. — Так вот. Вождю позарез нужна пресловутая большая рыба. Он ведь… я про вождя сейчас, так вот он, в своём сознании уже различные бизнес-схемы нарисовал, как будет выводить на внешний рынок такой уникальный товар… Правда ему стоит подумать, как этот товар сохранить, — словно в сторону заметил я. — Но это как раз ерунда. Можно солить, можно… солить! — и сам же рассмеялся. — Ну да, вариантов хранения не много… Короче, — оборвал я свои же рассуждения. — Вождь ждёт большой рыбы. А кто ему такую может дать?

И вопросительно уставился на помощника.

— Арииаху? — несмело предположил «боец».

— Хрена лысого он ему может дать, а не большую рыбу. А вот я… То есть мы с тобой, — ткнул пальцем в грудь помощника, — сможем дать вождю то, чего он и сам не ожидает.

Я выдержал короткую паузу, выжидательно посматривая на парня.

— Большую рыбу? — несмело предположил он.

— Лучше, — усмехнулся я. — Мы дадим ему больших монстров. Монстров из бездны!

Мысль строить новый дом была отвергнута сходу. Сколько времени нам понадобилось, чтоб поставить этот? И то в перерывах приходилось ночевать у Фефуя. А сколько у нас будет относительно хорошей погоды? Кто знает, может завтра новый шторм, и пережидать нам его кроме как в пещере — негде. Так что лучше потратим немного усилий на её обустройство.

Оставалось лишь выкопать из обломков то, что ещё могло пригодиться, да возвращаться.

Хуже всего, что фактически все запасы еды, выменянные у Анат с мужем — пропали. Большой кувшин с просом… вернее — из-под проса… Вернее даже не сам кувшин, а осколок от него обнаружили метрах в десяти вниз по склону. Удалось найти немного батата, да пару связок бананов. Ну ладно, бананов ещё набрать можно, а вот отсутствие батата удручало — привык я к нему, что ли?

Благо удалось собрать рыбу, не всю конечно. Её как и батат раскидало по склону, но будучи хорошенько просоленной она никакую живность не привлекла.

От сушившихся заготовок для гарпунов уцелело не более десятка, остальные просто переломало. Но хоть с бамбуком у меня проблем нет, жаль только потраченного времени. Нашёлся и один моток линя.

Но самое главное — я смог найти свой арбалет, с неповреждёнными жгутами, и — слава ВМФ! — хранимый в скорлупе кокоса запас серы. Нашлись и ласты — мои и Каналоа — и тоже, вполне живые.

Ближе к вечеру вообще распогодилось, ветер стих до слабого, и волнение на моей старой базе я оценивал как лёгкое. В общем, в воду зайти было можно, а выйти… надеюсь, пока я бултыхаюсь, океан успокоится ещё. Впрочем, Каналоа получил чёткий наказ — в первую очередь следить за погодой. Если какое усиление — лупить по воде длинной палкой. Самого его в воду загонять я не решился.

Гарпуны я сделал таким образом — линь пропустил через всё бамбуковое древко и привязал за середину наконечника, для чего в них был прорезан паз. А второй конец почти восьмиметрового линя я просто-напросто привязал к самому арбалету — вряд ли стоит рассчитывать на бо́льшую дистанцию.

Ну что, подвох, готов поохотится?

Мысленно настроился, прямо на берегу нацепил ласты, нацепил трубку — после некоторого размышления решил её взять — лёжа на груди легче расслабляться и настраиваться, по крайней мере мне. Взвёл по очереди оба жгута, накинул на руку страховочную петлю, что не даст мне потерять арбалет если что. Гарпун вложил в желобок — но сделал мысленную отметку, после входа в воду проверить — и прижал большим пальцем. Линь просто-напросто болтался — в голове мелькнуло: «Надо бы сделать что-то типа безинерционки» — обычную коническую шпулю, жёстко закреплённую соосно ложу. Не для сматывания линя обратно, а лишь для того чтоб он легко сходил с неё и не болтался в воде.

— Пожелай мне удачи, — зачем-то бросил помощнику через плечо.

— Удачи.

Длинный шаг в набегающую волну, и я ухнул в воду.

Ну, поехали.

Дак-дайв — ушёл под воду. Трубку тут же выплюнул — пусть болтается на ремешке, не помешает.

Метрах на пятнадцати перестал грести — дальше «своим ходом», под действием закона Архимеда и гравитации. Кстати, продувался дальше простым сглатыванием. Видимо носоглоточный аппарат уже достаточно развился — главное первые десять метров пройти а потом прирост давления не такой резкий.

Подводное царство было необычно оживлённо — наверно жители вовсю пользовались шансом затишья. Какая-то мелкая рыбка сновала меж губок, прилепившихся к скале. Вон и каракатицы вышли на охоту — заметил одну недалеко от скалы.

Конечно, в лагуне краски куда ярче, да и жизнь там кипит куда сильней, а тут, на глубине, было темно — солнце давным-давно ушло за гору, тень от острова добавляла мрачности. Но хрен с ней, с лагуной, оставлю её Арииаху и Ситу, пусть резвятся на мелководье. Зато в лагуне нет того, что смогу добыть только я — в лагуне нет тунца.

Вон он — первого я заметил ещё метрах на тридцати глубины, но он был далековато. Впрочем, не беда, они тут не редкие гости.

К сорока метрам начало изрядно «поддавливать», сразу видно, давно не ходил в глубину, отвык. Поэтому я решил не испытывать судьбу — достигнув заданной глубины, и не увидев потенциальной цели, развернулся, не торопясь вышел. В момент разворота взгляд зацепился за представительную колонию двустворчатых моллюсков. Ну да, тут же нет этих «донных бродильщиков Ситу» что выбивают раковины в лагуне так, что популяция с трудом восстанавливается, держась на грани исчезновения. Кстати, кажетс,я это были старые знакомые — черногубые устрицы. Ух ты, какие здоровые!

За следующие пять нырков выйти на, так сказать, «огневое решение» тоже не получилось — или тунцов я вообще не видел, или цель была слишком далеко.

«Эдак я даже новые гарпуны не испытаю!» — мелькнуло ироничное на всплытии. Решил — если сейчас ныряю и метров с тридцати-тридцати пяти не вижу подходящей цели — испытаю на каракатице!

Уж не знаю, то ли и в самом деле тунца не было поблизости, то ли мысль стрельнуть хотя бы каракатицу так засела в голову, что на следующем погружении, приближаясь к тридцати метрам я быстренько огляделся, и не увидев искомого тунца тут же перенацелился на ближайшее головоногое, что неспешно плыло вдоль скалы немного дальше.

Ну-с, кто у нас сегодня пойдёт на ужин?

Метров за пятнадцать, находясь уже на одной глубине с будущей добычей, я вытянул руку.

Цель заполнила всё сознание — весь остальной океан словно стёрся из внимания. Только моя рука с арбалетом, чуть более светлый на фоне скалы морской житель, что плывёт себе неспешно шевеля мантией, точка упреждения, в которой должны встретиться каракатица и гарпун, и дистанция.

Десять.

Далеко. Да и линя у меня лишь восемь метров.

Восемь… Шесть…

Я задержал выстрел на полстука сердца, ещё чуть-чуть…

Пальцы прижали спусковой рычаг, отдача дёрнула руку. Гарпун жалом метнулся к цели, таща за собой линь.

Каракатица в последний момент порскнула, но выстрел с такого расстояния не дал ей шансов. Может на этот раз мне попался идеально ровный гарпун, а может просто каракатица метнулась в сторону отклонения, но я попал ей точно в голову!