Вторая партия уже ожидаемо оказалась безвозвратно угробленной — передержал, и относительно тонкие жгутики прогорели почти полностью. Ну и ладно! Зато у меня — получилось!

Внезапно захотелось это как-то отметить… Устроить себе небольшой выходной, что ли? Эх, сейчас бы… И разделить радость с красивой девчонкой!

В голову тут же влезла Руйха. Ну не-е-ет! «Умерла, так умерла». И тут же перед глазами встал образ Тиары.

Блин! Я даже головой потряс, отгоняя навязчивую мысль. Так, Скат, ну-ка отставить! Это всё от спермотоксикоза, у тебя давно никого не было.

Но даже в таком состоянии я был не готов… пускать слюни на малолеток. Она же для меня как… как… Блин, да как школьница. Во! Точно! Если Руйха, Инина, и та же Айха воспринимались мной как студентки, пусть первого курса, но уже вполне взрослые, то Арииахова дочка для меня была словно школьница. А это — табу, как тут местные говорят. Так что — пусть подрастёт.

Чтоб совсем не сойти с ума в мечтаниях о местных прелестницах, я для начала провёл пять кругов круговой: отжимания, выпрыгивания, пресс, нашлось даже где по подтягиваться. Прям вот так сразу, без разминки. Взмок, как мышь и пульс загнал до предела, но видимо радость от удачи с каучуком, или скорее уже — с резиной, плюс вброшенные в кровь гормоны всё равно требовали какого-то действия.

Я оглянулся на помощника, почти уже закончившего помост — парню осталось достелить настил.

— Так, Каналоа!

Каналоа поднял на меня ничего не выражающий взгляд.

— Бросай-ка это дело… Давай, разомнись и хватай вон ту бамбучину, — я ткнул в стопку заготовленного материала. — Будем считать, что это копьё… Нападай!

Проснулся я не только под скрип деревьев и шум их крон. Кроме уже привычных звуков, издаваемых джунглями под порывами сильного ветра, до слуха долетал низкий рокот.

Что за?..

Однако через секунду дошло — мы же на крутом южном склоне, и океан тут буквально в двух шагах. Только сильно ниже, и не виден сквозь высокие деревья и густую растительность. Но, по сути, до него наверно не более сотни метров. По горизонтали. И не меньше трети километра по вертикали. А рокот — это прибой. Видимо ветер опять сменил направление.

В густом лесу ветер не донимал, крыша над головой дарила надежду остаться сухими в случае ливня. Помост упирался в склон не доходя до края крыши метр. Там я и выкопал ямку для костра, угли от которого уже давно прогорели. Постелями служили охапки листьев. «Матрасов, жаль, не подвезли», усмехнулся сам себе под нос. Эх, надо бы из чего-нибудь состряпать одеяла… И стены зашить. Тогда и тут жить можно. На постоянку. Вернее — пока не докажу вождю и всей верхушке племени, что со мной надо считаться.

Поскольку погода была явно сильнее чем вчера, и в лягушатнике делать особо нечего — Семиса я там точно не ждал — то и смысла туда выдвигаться не было никакого.

Но меня не оставлял радостный мандраж, хотелось действия! Поэтому проведя тренировку прям на базе и позавтракав, мы двинули за новым латексом. Серы у меня немного ещё оставалось, а вот латекс был нужен новый.

И вот новые борозды на гевеях нарезаны, под стекающий белый сок подставлены бамбуковые стаканы, теперь — только ждать… Я обратил свой взгляд вниз, на бамбуковую рощу.

— Скажи-ка, боец, — не отрывая взгляда от раскачивающегося леса нашей «базы строительных и других материалов» спросил я помощника, — а ты ведь выходил в море? Когда был воином.

— Да, — долетел до меня голос Каналоа. — Отец войны брал меня в лодку, когда мы несколько раз плавали за пределы лагуны.

— Ага, — думая о своём проговорил я, — значит грести умеешь…

Хотя, зачем спрашивал? Ведь он, вместе с Семисом управлялся с лодкой, когда я демонстрировал верхушке касты сетей своё умение подводной охоты.

Плот я решил вязать не длиннее четырёх метров — нам ведь его ещё надо было до лагуны дотащить. По джунглям. Вдвоём.

Но и большим делать не стал. В конце концов, и плавать нам на нём вдвоём. Ну край — втроём.

Самые толстые стволы, что нашёл, были диаметром под тридцать сантиметров, но я решил взять для постройки чуть тоньше. Опять же потому, что нам его тащить.

В итоге связали из пяти стволов, получив при этом чуть-чуть больше метра шириной. Для скрепления использовали поперечины, для надёжности — тоже пять. Снова пришлось припрягать Каналоа для кручения верёвок — нам их жутко не хватало.

Эх, ещё бы из какой доски киль соорудить… Не люблю плоскодонки, не стоят они нормально на курсе, но чего нет, того нет. В смысле сделать можно, но это ж опять не на день работы. Короче, решил так — если без киля совсем будет кисло — сделаю.

Каналоа на наше будущее плавсредство смотрел, не скрывая скепсиса.

— Ты, в самом деле, собрался вот на этом плавать?

— Не я, — широко улыбнулся ему в ответ, подмигнул, — мы.

В ответ он промолчал и только вздохнул. Видимо — уже прощался с жизнью.

Молчал он и тогда, когда я присобачивал уключины — ну не грести же, как на каноэ! Это на узкой лодке, да когда там куча гребцов хорошо. А вы попробуйте так грести на плоту! У него и сопротивление — дай боже, и отсутствие киля делает греблю с одной стороны тем ещё аттракционом!

Чтобы можно было работать вёслами, уключины пришлось выносить за пределы плота. Для этого три центральные поперечины сделал под два метра, и к их концам привязал треугольные конструкции, приподнимая места крепления вёсел над… хм, палубой. На которой, скорее всего, и придётся сидеть.

Понятно, что делать привычные мне уключины — вертлюгами, просто не из чего. Но и это не проблема — обходились же предки без них? Пара вертикальных палок, с двух сторон центральной поперечины, пущенные к вершине треугольника, будут колышками, меж которыми я и пристрою весло, а чтоб его не потерять — верёвочную петлю.

— А это ещё что⁈

— Увидишь… матрос, — весело подмигнул я бывшему воину.

Зато, когда я вырубил из бамбука двух с половиной метровые жерди, и сказал, что жду от него к ним лопасти… Каналоа натурально выпучил глаза:

— Ты собираешься грести этим?

— Ага, — ухмыляясь, подмигнул я парню, — когда ты к ним лопасти сделаешь.

— Но… Этим нельзя грести!

— Ты поучи батьку… детей делать.

— Что?

— Не чтокай тут мне. И сделай уже эти лопасти!

На базу вернулись под вечер — «кораблестроение» сожрало почти весь день. Плот мы оставили там, где делали — я ещё не выжил из ума даже просто спустить его на воду, когда полутораметровые волны одна за одной бьют в крутой берег. Вот дождёмся погоды потише, отволочём в лягушатник, там и испытаем.

Зато принесли с собой нового латекса, и я, пока Каналоа занимался выстругиванием лопастей, «зарядил» ещё пробную партию.

На этот раз концентрация крутилась рядом с одной двадцатой. Точнее — две заготовочки я опять намешал в пропорции один к двадцати, то есть — пять процентов. А в двух других просто чуть отщипнул от заготовленной для них серы, и докинул в две оставшиеся. Понимаю, что о точных цифрах тут и заикаться не стоит, но мне бы поймать тенденцию. Если я чуть-чуть уменьшу, или увеличу долю серы, получится лучше или хуже?

На этом, собственно говоря, запасы серы у меня и иссякли. Делать нечего — придётся опять идти к шаману на поклон… Блин, может и правда, подсмотреть, где он её берёт? Ведь явно где-то на острове.

А на утро нас ждало затишье. В смысле, не прям штиль — деревья всё так же раскачивались со скрипом, шумя в вышине кронами. Но стало значительно тише!

А значит?

— Подъём, матрос! Нас ждёт торжественная церемония спуска на воду!.. А ещё, один одноногий пацанчик, жаждущий постичь тайны подводного плаванья.

Впрочем — легко сказать. А вот чтоб спустить на воду — пришлось покорячиться.