Взгляды всех присутствующих скрестились на толстяке.

— Я… — засмущался такому вниманию Семис, — я всегда любил плавать, — каким же простодушным он выглядел в тот момент! Пацан пожал плечами, — вот вы целыми днями гоняли по джунглям, дрались, лазили за птичьими гнёздами, а я… — он вздохнул, — обычно уходил в воду, поглубже, прям по шейку, и плавал.

— Да, — уважительно кивнул Хэч, — я на Испытаниях за тобой угнаться не мог. Ни туда, ни обратно.

— Я ещё и нырять люблю! — воодушевился пухлый парень. — Это же так здорово! Как будто ты большая рыба!

— Ну и купался бы себе на здоровье! — не выдержал Тайпен. — Хоть целыми днями. Как я понял, тебе и работать-то не надо было.

— Вы не понимаете, — насупился тогда Семис, — я хочу есть собственные лепёшки, а не быть нахлебником у отца.

Я понял. В переводе на привычный язык «есть свой хлеб». Уважаю.

Эх, парень-парень, вспомнил я сейчас Семиса… Видать, не судьба.

На этот раз долго сидели молча, наверное, все переваривали прошедший день. Первый, по-настоящему Ученический.

— Блин! Да когда же мы, наконец, станем полноправными ныряльщиками? — не выдержал я.

Сидящий напротив Кай молча ожог взглядом. Тайпен сделал вид, что ничего не слышал, Хори просто пожал плечами.

— С чего ты вообще решил, что станешь ныряльщиком? — ответил ухмылкой Мака.

Теперь уже я проигнорировал реплику.

— Думаю, уже недолго осталось, — мечтательно прижалась ко мне на секунду Руйха.

— А почему ты спросил? — повернулся ко мне Хеми, внимательно окинул взглядом.

— Как же мне надоела эта… — чуть не ляпнул что-нибудь про «подмётку» или «резину», — эта рыба!

— А шо не фак? — Алеки из-за набитого рта было сложно понять.

Я посмотрел на кусок небольшой вяленой рыбины у себя в руках, от которой, несмотря на крепкие и острые зубы Хеху, я уже какое-то время отрывал волокна. Да ещё и соли не пожалели!

— Только не говорите мне, — буркнул я, — что люди глубин питаются так же.

— Вообще-то так же, — пожала плечами моя девушка.

Блин… Это не шутка? Я на миг опешил, покосился на подругу. Не, не похоже, чтоб подкалывала. Наминает за обе щёки такую же рыбину, в прикуску с печёным бататом.

Мне показалось, или Айха, сидящая с Каем бок о бок, брезгливо дёрнула щекой.

— А что тебе не нравиться, червячок? Можно подумать, ты до этого рыбу каждый день ел? — попытался подначить Мака.

Ответить, что ль? Типа того, что вообще-то с момента моего здесь появления рацион у меня был куда получше вот этого всего. Не, нафиг. Не поймут.

— Зря ты нос воротишь, Скат, — хмыкнул расправляющийся со своей порцией Хэч, — такую хорошую рыбу я редко ел, отец обычно мелкую приносил или ту, что сетями попортили, голову там оторвали или ещё что. А эта смотри какая — одна к одной. И много!

Я как-то спрашивал паренька, почему он так рано решил попробовать свои силы. Ведь он тут младше всех. Ответ ошеломил прозаичностью — экономическое состояние семьи, если так можно выразиться. Отец приносил не так уж много рыбы, а в семье, помимо Хэча и его младшего брата, оказывается, были ещё две сестры, и обе ещё слишком маленькие, чтоб выдавать замуж. И ждать следующих испытаний, как выяснилось, можно было не год, а и два, и три — как решат старшие племени с отцом глубин. Мне, оказывается, ещё «повезло» — в прошлом году случилась массовая убыль «личного состава», вот и решили набрать новую смену.

— Да, мелкий, — издевательски хохотнул Мака, — ты за такую и утопиться готов, лишь бы в касту взяли!

Я задержал внимательный взгляд на зубоскале. Плевать, когда ты на мой счёт проходишься, у меня на этот счёт такая шкура — ого-го, акула позавидует. Но друзей задевать не дам.

Впрочем, Хэчу помощь не потребовалась.

— А я и не топился, — отпарировал Хэч, — я хотел посмотреть, на что способен.

— И на что же? — с насмешкой хмыкнул Мака.

— По крайней мере на большее, чем ты!

Хэч сказал это просто, не переставая жевать, без какой-либо иронии или поддевки, но Мака взвился.

— Да я тебя!

— Сядь, — оборвал его Кай. — Ничего ты ему не сделаешь. Пацан старается стать лучшим, что в этом плохого?

— Да… ты чего? — непонимающе уставился на «главаря» Мака.

— Что плохого в том, что племя получит ещё одного хорошего ловца жемчуга? — ответил ему спокойным взглядом Кай. — Ты ведь должен понимать, что чем больше в нашей касте хороших ныряльщиков, тем всем лучше?

— Да… я… — потерялся зубоскал. — Ты чё вообще, Кай?

— Племени нужен жемчуг, — веско сказал наследничек, таким тоном, словно он уже нацепил себе на башку «корону» отца глубин и сейчас выступал перед подчинёнными, — поэтому любой, кто может приносить жемчуг, должен это делать!

— Вот кстати, — я отложил рыбину и выжидательно посмотрел на соперника, — а скажи мне, Кай, зачем вообще племени жемчуг? Ты-то как сын отца глубин и… — я пожал плечами, — без сомнения, следующий глава касты, должен это знать.

Да-а-а-а! Лесть, знаете ли, хорошая отмычка. Как там лиса Алиса пела: «Ему немного подпоёшь и делай с ним что хошь» Или они с котом это про хвастуна пели? Неважно. Кай разом даже как-то выпрямился, подбородочек вверх полез, да и нос тоже.

— Я не должен был бы объяснять тебе такие простые истины, сын касты земли, — веско обронил Кай. — Но я попробую донести до тебя свет мудрости предков.

О как заговорил! Замполит бы хороший получился, не иначе!

— Мы достаём слёзы богини рассвета, чтоб прославлять её и чтоб в милости своей она не прекратила дарить нам восход солнца по утрам!

Ух ты как! Кстати, народ, смотрю, прям проникся.

Ну хорошо, а то помню я одну страну для моего мира древнюю, там людям сердца вырывали, чтоб солнце не прекратило восходить. А тут всего лишь жемчуг…

— А ещё, — Кай так надулся, аж смотрел свысока, — если ты заметил, у нас есть воины.

— Да-а-а, — протянул я с еле различимой иронией, — их то я ещё как заметил. Сложно, понимаешь, было не заметить.

Мою иронию поняли не многие.

— Так вот, ученик касты, — продолжал пацан играть в политзанятия, — этим людям тоже надо что-то есть, нужна одежда, нужно подновлять жилища. Нужно хорошее оружие!

— Да ты шо? — я не удержался от подколки. — Вот ведь!

Заработал локтем в бок от подруги, та явно считала мой тон. Не знаю, заметил ли его Кай?

— А ведь они не ловят рыбу и не собирают батат и просо!

— А ведь и правда! — Алеки не стебался. Такого искреннего изумления я давно не видел.

— Да, мой друг! — Кай одарил болтушку взглядом, словно старший товарищ, открывающий устройство мира младшему, неразумному. — Но племя продает часть жемчужин, и за это оно сполна выручает нужное.

У Алеки аж рот открылся. Закрой, мысленно посоветовал я, ворона залетит.

— Ну? — посмотрел на меня прям как откуда-то из заоблачной выси Кай, — Понял теперь? Ответил я тебе… ученик?

— О да! — я аж руку к груди приложил. — Спасибо тебе, наш будущий вождь и учитель. Теперь мне, пареньку деревенскому, всё так ясно стало… Ты прям не представляешь.

Кай секунду-другую взирал на меня, похлопывая ресницами. Видимо решал, подкалываю я или серьёзно, потом важно кивнул — надо ж сохранять лицо будущей «большой шишки» — и потерял ко мне интерес.

А я, глядя как Алеки потихоньку, по миллиметру двигается ближе к Телуа, задумался. Да в общем понятно, что при наличии под боком «добрых соседей», которые в любой момент могут заявиться и отнять всё нажитое непосильным трудом, профессиональные военные хороший выход. Тем более что от соседей заявятся не ополченцы, которые вчера сети забрасывали или палкой-копалкой землю ковыряли. Заявятся такие же профи, которым этот ополченец — на один зуб. Ибо люди эти, как говорится, живут войной. Готовятся к ней, тренируются, физуху развивают и умение оружием владеть.

Вот и приходится местному «экономическому базису» — рыбакам да земледельцам — помимо старейшин, шамана того же, явно в производстве еды не занятого, содержать и других представителей «надстройки», в частности — касту войны.