— Ты… Я… Я тебя знаю!

— Я тебя тоже знаю, — я усмехнулся.

Модель поведения пора ломать. Кивнул на лагуну, усмехнулся:

— Вижу Каю уже лучше? Не жалуется на печёнку?

— Он всегда дальше всех нырял… — словно на автомате проговорила Руйха. — Погоди… ведь это… правда ты?

Промолчал.

— Ты тот зем… тот мальчик, из касты земли…

Молчу, как обесточенный компьютер. Жду её реплики.

— Ну тот… за голову… за которого…

— За голову которого Ситу обещал большую жемчужину? — подмигнул. — Да, это я.

Теперь, когда её страх обрел форму, тем более форму обычного пацана из презираемой касты она могла наделать глупостей. Поэтом тут же, без паузы я слегка приподнял копье, демонстрируя пленнице наконечник.

— Видишь? Не добежишь даже до края леса, — я не угрожал. Я информировал. — Рассказывай.

— Что?

— Присесть не хочешь? — изобразил заботу. Вот так: привыкла к одному обращению, теперь чутка доброты подкину, — Говорят в ногах правды нет.

— Я… я правду говорю, — затрясла головой Руйха.

От, ты ж, блин! Следить за языком надо! А то я с современными поговорками такого тут наворочу!

— Присаживайся, — кивнул вниз, — стоять столбом ноги устанут.

Как послушный солдатик она тут же уселась прям на землю, взглянула на меня снизу-вверх с обреченным видом.

Я опустился на корень рядом, чуть сбоку, улыбнулся уголками рта. Да! И взгляд не забыть сделать потеплее.

— А ты красивая… Не то, что эта коза Айка. У тебя красота другая. Настоящая.

Вру, конечно, но какая девушка устоит? Кстати!.. Блин, она же не знает кто такая «коза»!

Но большущие глаза чуть дрогнули. Заметив, куда направлен мой взгляд она слегка зарделась, прикрыла грудь рукой.

— Почему вы ныряете… — блин, как? «Без лифчиков»? «Топлес»?

Но девушка поняла, несмело, еле заметно пожала плечиком.

— А как ещё? Не в платье же?

Точно! Черт, мог бы и сам догадаться. Но… если есть набедренные повязки, почему э-э-э… насисечные не придумали?… Так, о чём я вообще? Скат, соберись, хорош о сиськах думать!

— Расскажи мне о Ситу.

— Что… рассказать? — глазенки опять округлились.

— Всё что знаешь… Да не бойся ты так, я не причиню тебе зла. Разумеется, если ответишь на мои вопросы.

В общем, Ситу тоже не был потомственным ныряльщиком. Лет пятнадцать назад, может больше, может чуть меньше он, юный сын касты сетей пришёл на испытания. И стал на них первым. Потом из всего «выпуска» он самым первым стал «настоящим членом касты» — принес жемчужину. А пять лет назад, когда старый Тайпен решил, что не может ни нырять, ни руководить, всеобщим собранием касты его избрали новым «Отцом воды».

Кстати, сами ныряльщики Ситу чуть ли не боготворили. Мало того, что он был удачливым ныряльщиком, не брезговавшим самостоятельно ходить на глубину.

— Он ещё и заботливый, — в голосе Руйхи сквозило уважение, — как настоящий отец. Всегда поможет. Когда мой отец сильно заболел, Ситу не только разрешил ему долго не ходить в море, но и привёз продуктов, каких-то трав от шамана…

Хм… Похоже мой оппонент имеет отличную репутацию у местных. Взять и завалить его будет неправильно. Проблему это не снимет, а лишь усугубит…. Впрочем, это если будут знать, что я причина его смерти.

— Хорошо. А разве Ситу не из касты воинов?

— Почему?… А-а-а! Ты наверно решил, что раз его брат — Ману, то и Ситу…

Умная девочка, мгновенно сообразила.

— Не. Ману тоже из семьи рыбаков. Он младший брат Ситу, и ходят слухи, что слушает брата больше, чем главу своей касты — «Отца войны». Говорят, именно Ситу посоветовал Ману выбрать такой путь. Впрочем, мама говорила, что Ману и в детстве славился силой и свирепостью в драках. Он легко прошёл испытание в касту воинов.

Ага, значит и туда есть испытание. Понятно.

— А в касту людей сетей и людей земли есть испытания?

Руйха посмотрела на меня с удивлением.

— Кто будет стремиться попасть к землякам… Ой, прости… — она аж голову в плечи втянул.

— Не переживай, — я успокаивающе махнул свободной от копья рукой, — я не обижаюсь. А к рыбакам?

— Зачем? Если ты родился рыбаком, и не смог или не захотел пройти Испытание, хоть к людям глубин, хоть к людям войны, то ты так и будешь рыбаком.

— Понятно… Скажи Руйха, — я взглянул ей прямо в глаза, — всё-таки, что будет с теми из вашей касты, кто не сможет пройти это испытание? Что с ними будет?

Девушка тут же осунулась лицом и закусила губу.

— Если ты взрослый… И не ныряешь за жемчугом… — в уголках её глаз появилась влага, — Ты не можешь быть в касте. Не можешь жить в водяной деревне…

— И что же ты будешь делать?

Она судорожно сглотнула и несколько секунд, молча, смотрела в одну точку.

— Отец говорит, — наконец начала она, мертвенным голосом, — что я всегда смогу выйти замуж за человека лагуны. Меня охотно возьмут замуж… Тогда… я стану… одним из людей лагуны, но… — она натурально всхлипнула. — Я больше не буду принадлежать к касте людей глубины.

Крупная слеза прокатилась по её щеке.

Я вздохнул, отложил копье и подсел к ней вплотную. Обнял за плечи.

— Ну-ну-ну… что-ты, — словно расстроенному ребенку сказал. — У тебя всё получится. Я видел, ты упорная, ты не сдаёшься.

— Всё равно… Я… Я… У меня ничего не получается!!! — она ткнулась лицом мне в грудь и зашлась в рыданиях.

Вот так! Только что боялась до усрачки, а теперь рыдает у меня на груди! Эх, женщины, как же вами легко манипулировать.

— Послушай меня, — я мягко взял её за подбородок и повернул лицо к себе, — ты хорошо ныряешь, но есть несколько моментов, — поднял указательный палец. — Во-первых, ты сильно волнуешься. Успокойся, расслабься. Ты не должна плыть так, словно за тобой гонится акула. Чем сильнее ты злишься, волнуешься, вообще, чем сильнее ты отдаешься чувствам, тем меньше ты будешь находиться под водой.

В её глазах мелькнуло непонимание, смешанное с недоверием. А я разогнул второй палец:

— А, во-вторых, ты сильно напрягаешь шею. Когда ты выныриваешь, она у тебя красная, словно рак вареный. Расслабь её, — правой рукой, которой до этого обнимал за плечи, я потрепал её за шею. — Вот эти мышцы. Расслабь их. А знаешь, почему ты напрягаешь шею?

Девушка всё ещё с непониманием в глазах помотала головой.

— Потому что ты пытаешься смотреть вперед, — я вновь улыбнулся ей, как ребенку, которому взрослый объясняет прописные истины. Впрочем, для Ската она и была ребенком. — Не смотри вперед, когда плывешь, опусти голову. Просто повесь её, словно тряпичную.

— Да откуда тебе… — начала она, осеклась.

И так широкие глаза её стали ещё больше. Эй! А создатели всяческих анимешек были не так уж и неправы!

Тогда я снова придержал её за подбородок и слегка коснулся своими губами её.

Сначала она слегка дернулась, словно отстраняясь, но затем замерла в ступоре. Я поцеловал её ещё раз. Уже не слегка. Девушка оставалась словно каменная.

— Руйха! Ты где-е-е? — долетело с берега.

— Вставай, — я потянул её вверх, встал сам. — Тебя уже потеряли. Иди к своим.

Развернул за плечи, слегка подтолкнул ладонью в попку. Крепкую такую ягодицу. Ух!.. Да иди ж уже ты! У меня мозги совсем в другую сторону начинают работать. Я же не железный!

Руйха сделала несколько шагов к берегу, обернулась.

— Иди, — я подмигнул, — и попробуй, что я тебе советовал.

— Руйха! — в голосе с берега послышалось беспокойство.

— Да иду я! — крикнула она в ответ уже нормальным, немного раздраженным голосом. А затем вновь обернулась ко мне.

— А знаешь, что сказал Ману про тебя?

— Что?

— Что в тебя вселился лесной дух. И что бы никто не вздумал ловить тебя самостоятельно, а увидев просто позвал воинов.

— Пойдешь звать?

Девушка на секунду зависал. А потом покачала головой!

— Нет, — сказала одними губами.

Я ответил ободряющей улыбкой.