Затем извлек последний срезень:

— Извини, у меня ничего более подходящего нет.

Девушка покосилась на замотанную такой же тканью мою ногу, молча вытащила небольшой ножичек и принялась распускать штаны на ленты.

— Фес, — я обернулся, — на, держи, не понадобился.

Парень протягивал мне мой же эликсир, отданный ему с утра.

— Спасибо, пусть у тебя пока побудет. Мне рука сейчас без надобности, — я показал взглядом на пустой колчан, — а впереди мало ли чего.

И снова повернулся к эльфийке.

Раздался знакомый свист, мелькнула тень, над нами с сочным звуком в подставленный Русом щит впечаталась первая стрела.

— Давайте — ка в сторонку, — Руслав ненавязчиво оттеснил нас под нависающий земляной карниз.

Несколько минут ничего не происходило, потом сверху послышался шум, грохот камнепада, и на берег, сопровождаемое падением каменюки и земляным оползнем, сверзилось тело в знакомом кожаном доспехе. Короткий выпад нашего бойца, прикрывшегося щитом, взмах топора — и так пострадавший при падении колдунский помощник отправился в местную Валгаллу.

— Следующий! — весело выкрикнул Рус

— Послушай меня, Руслав — воин, — сверху донесся пронзительно — скрипучий голос (колдун, не иначе), — отдай нам девку и можешь уйти. Я уважаю храбрость. Я даже прощу тебе смерть моего учителя. Но если не одумаешься, то даже смерть тебе покажется недостижимым блаженством!

— Слышь, Русик, лучше дай ему, что просит. А не то пойдешь на перерождение перса, весь прогресс коту под хвост. Ты не представляешь, что такое ритуал снятия души.

Похоже, кричал эльф, голос здоровяка я лучше запомнил.

— А как же Анахита?

— Девочка сама виновата. Не надо было не свое брать. Тут уж ничего не поделаешь, придется ей другого персонажа создавать.

— Слышь, бакланы. А я вот тут подумал, если ей без разницы создавать нового перса, может, ей прямо сейчас на перерождение уйти? — с непривычки орать у меня даже запершило в горле.

На минуту — другую наверху опять воцарилась тишина. Только море шумно накатывало свои волны.

— Это кто там тявкает? Чёт я тебя не помню. Такой мелкий недоносок? Знаешь что, пес, если вы ща так сделаете, будем вас повсюду отлавливать и глушить, пока сами на перерождение не уйдете. А потом найдем в реале. У меня кореша в «Фанвирте» работают. Понял?

— Как же мне всего этого не хватало, — уже весело проговорил Руслав, — давайте двигать. Им сейчас придется веревки вязать, чтоб спуститься. Я там все камни подкопал.

— Может, тогда здесь и покараулим? — предложил я. — Не смогут же они всей массой на нас сверху спрыгнуть. Узко, и побьются, пока падают.

— Нет, — мотнул головой парень, — они быстрее подмоги дождутся. Или запустят кого вдоль берега. Нас тогда в клещи возьмут. Надо уходить, может, получится оторваться.

Анахита к этому моменту закончила приматывать к моей руке импровизированную шину. У стрелы она сняла только наконечник, оставив остальное древко как есть. Примотала даже кисть.

— Феникс, подними руки, сейчас к телу прибинтую.

Я даже отстранился, выставив перед собой правую руку.

— Спасибо, спасибо, я так.

— Ну как знаешь, — мне показалось, что девушка раздражена, — хотела как лучше, а тут опять твои секреты…

Не нашелся, что сказать в ответ, выручил Рус:

— Вы закончили? Тогда вперед!

Бег, шаг, бег. На стертые ноги я уже не обращал внимания, сломанную руку придерживал здоровой. Когда добрались до поворота берега в залив, позади еще никого не было. Залив вдавался в берег метров на восемьсот, шириной был около трех километров. Уже завершая его обход и подходя к мысу, увидели на той стороне преследующую группу.

— Почти на час оторвались, — констатировал двигавшийся, как обычно, впереди парень. — Если так дело продолжится, через пару — тройку часов выйдем к селению. Там стража, они не сунутся. Давайте чуть сбавим темп, а то сдохнем раньше, чем куда — нибудь доберемся.

Перешли на быстрый шаг. Стало полегче.

— А расскажите — ка мне немножко об этом ритуале.

— Фес, ну чего там рассказывать? Мы же тебе уже объясняли: ритуал нужен, чтобы забранное у Анахиты умение можно было применять во зло. Болезни там всякие неизлечимые насылать.

— Да? А почему тогда этот, как его? Кракатук? Почему он про перерождение заговорил? Что еще за новости?

— И откуда ты такой любопытный на нашу голову свалился, — Руслав в сердцах выдохнул, — ну есть такие ритуалы, после которых на персонажа ложится проклятие, не счищаемое даже смертью. Представляешь? Возрождаешься, а у тебя все равно куча штрафов и набор смертельных болячек. От которых ты в скором времени снова загибаешься. И ведь не лечится никак! Штука редкая, зачем ее создали, непонятно, но если получил, то проще действительно уйти на рерол. Вот только…

Парень не договорил, бросил взгляд на идущую рядом девушку, сосредоточенно уставившуюся куда — то в землю.

— В общем, неважно. Такой вот нехороший ритуал.

— Ясно, — выдохнул я.

— Слушай, — парень пошел рядом, чуть расширившийся пляж это позволял. Галечник постепенно сменялся песком. — Может, ты все же расскажешь, как оказался впереди нас?

— А волк тем временем побежал по короткой дороге, — процитировал я.

— Фес, кончай придуриваться. Мы же тебе все рассказали. И почему за нами охотятся, и про ритуал. Ты пойми, как мы можем тебе доверять, если ты от нас скрываешь что — то, что могло бы нам помочь?

Я молча продолжал месить песок ногами. Берег после мыса загибался вправо широкой дугой, поэтому просматривался не более чем на сотню метров. Впереди за поворотом замаячила выдающаяся в море скала. А может, и небольшой скальный остров. Покопался в памяти, вроде бы никаких островов я с воздуха не видел. Блин, что же там дальше?

— Так ты мне ответишь?

— Рус, ну я же говорил, что не имею права про это рассказывать.

— Да? Какая удобная отговорка.

— Русик, ну что ты пристал к человеку? — по — прежнему погруженная в свои мысли, проговорила эльфийка. — Он же тебе сказал…

По мере нашего продвижения вперед скала выползала из — за поворачивающегося берега все больше и больше, увеличиваясь в размерах.

— Знаешь, Аня, я бы хотел понимать, чего ждать от человека, который шагает рядом. Помнишь, как он первый раз так же от нас сбежал? А потом оказался в Коровьем Холле одновременно с нами. Где гарантии, что если мы сейчас упремся в какой — нибудь тупик, то он опять не сделает нам ручкой, оставив разбираться с Бреном и подручными самостоятельно.

— Знаешь что, Рус? — я остановился и развернулся к парню лицом.

— Что? — тот остановился, зеркально повернувшись ко мне. Заметил ходившие на скулах желваки.

Блин, парень, я, между прочим, сегодня целый день только и делал, что спасал ваши шкурки! Впрочем, о чем я? Это же было непублично. А уже оказанная услуга, тем более если ее и не просили оказывать, услугой не является. На душе стало погано. Все же наверно прав Радамант.

Анахита тем временем постепенно ушагала вперед.

— Ну что, Феникс, что?

Я начал перебирать в голове варианты ответов и вдруг понял, что шаги ушедшей вперед эльфийки больше не слышны. Видимо, Рус подумал о том же, мы синхронно посмотрели в одну и ту же сторону. Наш лекарь стояла спиной к нам метрах в пятидесяти. И ее поза мне не понравилась.

Не сговариваясь, мы вместе с парнем пошли к ней.

— Мальчики… — только и выдавила Анахита.

Подходя, я смотрел только на девушку, разок оглянулся, по привычке бросил взгляд вверх. Подойдя к ней сбоку, заглянул в лицо. И только потом проследил взглядом, куда же она смотрит.

Поворот берега впереди заканчивался, еще не вся береговая черта появилась в поле зрения, но уже было видно, что через какое — то расстояние поворот заканчивается и берег снова вытягивается на юг. Вот только дальше он оказывается перерезан огромной скалой, возвышающейся выше обрыва и далеко вдающейся в море.

— Подожди Анюта, рано паниковать, — нарочито бодрый голос Руса. — Не может быть, чтоб там не было прохода. Идем посмотрим.