— А кто-нибудь ещё у вас так умеет? — и почти сразу добавил ещё один вопрос, — а научить кого этому сможешь?

— Давайте об этом попозже, — улыбаясь предложил я, а пока я вернусь к своему рассказу.

Мой уход от так заинтересовавшей генерала темы вызвал у него лицевой спазм, который обычно случается, когда откусишь большой кусок сочного лимона и начнёшь его жевать:

— Ну рассказывай тогда, — он откинулся на спинку своего кресла и устало добавил, — но к этим вопросам обязательно вернёмся, — и опять в блокнотик что-то записал.

— Так вот, вошли мы, значит, в атмосферу… — начал было я рассказывать нашу историю, но тут генерал меня перебил:

— А это видел кто-нибудь живой? — озабоченно поинтересовался Пронин, — вообще, кроме того послания о посадке на эту планету, что вы транслировали, есть какие-нибудь доказательства, что вы туда реально отправились?

Я подумал, перебирая в мозгу детали происходившего тогда, и, в конце-концов, неуверенно ответил:

— Да вроде как никого уже не оставалось, мы, вроде как всех упокоили.

— Молодцы! — почему-то похвалил нас старый разведчик.

— А почему молодцы? — я решил таки прояснить для себя ситуацию, чтобы знать, чего от нашего генерала ожидать, а то фантазия у него ого-го, как удумает что-нибудь эдакое…

— А потому, что эту твою способность светить сейчас нам никак нельзя, — пояснил разведчик, — а ваше появление нам как-то объяснять придётся…

— Почему нельзя? — задал я дурацкий вопрос, хотя ответ на него был, в общем-то, совершенно очевиден.

— А потому, что когда демократы узнают об этой твоей способности, то тут же потребуют, чтобы тебя уничтожили, — генерал говорил мне это, словно втолковывал малышу вещь совершенно само-собой разумеющуюся, — потому что способность эта даёт нам стратегическое преимущество, которому демократы противопоставить не смогут ничего. И тогда они буду готовы на всё, чтобы с тобой разделаться и не дать России использовать такой убойный козырь.

— Неужели так всё плохо? — я и так был уверен, что светить телепортацию не стоит, но о том, что всё настолько запущено, признаться, и не предполагал.

— Да, всё не так плохо, всё гораздо хуже, — подтвердил Пронин, — и если мы откажем им в этой технологии, то они устроят натуральную межгаллактическую войну. С эпическими сражениями звёздных флотов, уничтожением планет и звёздных систем и прочими радостями… А оно нам надо?

— Нет, — согласился я, — оно нам совсем не надо, — хотя про себя подумал, что если мы разберёмся с уже имеющимися у меня генераторами порталов и наладим их производство, то вполне сможем демократов унасекомить, да так, что они и пикнуть не смогут, — нам надо, чтобы была тишь, да гладь, да божья благодать… По крайней мере до тех пор, пока мы подготовимся.

— Точно-точно, — улыбнулся генерал, — а потому вы на планету эту не опускались, а перекантовались на каких-нибудь астероидах…

— А разве нас по системе не искали? — удивился я.

— Искали, — Пронин хитро так на меня посмотрел, — но искали только мы, так как патрульные, сюда прибывшие быстренько систему изолировали. Демократы-то, конечно, вашу радиограмму наверняка поймали, и уверены, что вы благополучно на этой планете сгинули.

— Ага, — я наконец прекратил тупить, — и если мы прятались на астероидах, то и никакой посадки на планету не было, и, соответственно, никакой телепортации?

— Умница ты моя, — издевательски просюсюкал генерал, — но, ладно, давай дальше говори, дюже увлекательно ты рассказываешь…

Я не стал возражать, и рассказал генералу подробности нашей посадки на поверхность.

То есть, начал именно с того, что наша умная машинерия накрылась большим блестящим медным тазом.

По ходу моего рассказа генерал задавал наводящие вопросы, старался вникнуть в различные детали, и вообще, проявлял большую заинтересованность.

Из моего рассказа он узнал о том, что колонисты, которых катаклизм, убивший всю электронику, застал на поверхности планеты не вымерли, а наоборот, расплодились, хотя, что и говорить, в технологическом развитии откатились далеко назад.

Он особенно обратил внимание на то, что на этой планете возникли маги, и успели до того момента, как я туда попал, пройти уже весьма длинный путь по пути к обретению могущества.

Но, поскольку шли они сугубо на ощупь, то мы с ними сейчас находимся примерно на одном уровне.

Я рассказал ему о злоключениях Кудесника Джо и его небольшого семейства, о произволе демократического правительства, беспардонно захапавшего собственность гражданина.

В общем, генерал получил краткий доклад о том, что с нами происходило по текущий момент.

Когда я практически всё сказал и потянулся за бокалом, чтобы хоть как-то смочить пересохшую глотку, генерал наконец немного отвлёкся от своего блокнота, куда он прилежно конспектировал всё, что я говорил, посмотрел на меня и спросил:

— А ты не хочешь прояснить некоторые моменты?

— Сейчас, винца хлебну, — извиняющимся тоном ответил я, — а то от длинных речей горло пересохло…

— Ну давай, приводи себя в порядок, — усмехнулся генерал, а спустя минуту не удержался, и начал рассказывать, зачем ему эти самые уточнения:

— Понимаешь, пока вы там с приключениями своими возились, тут события тоже развивались.

— Что-то, что мне стоит знать? — я оторвался от бокала и посмотрел в глаза Пронину.

— Да, — вздохнул он, — это будет как раз по твоей части, — взял паузу, после чего выложил действительно очень нехорошее известие, — демократы организовали какую-то контору по изучению новых способностей.

— Неприятно, — согласился я, — я не ожидал, что они так скоро чухнутся.

— Вот-вот, — покачал головой Пронин, — и в свете этого нам надо форсировать твой проект по обучению тех ребят, что мы вам прислали.

— Запрошу об их успехах, — сказал я, одновременно припоминая, что основной наш преподавательский состав сейчас находится именно тут, и они там самостоятельно мало чему могли научиться, хотя, может быть Ня их там чему учила… — но на многое не рассчитывайте…

— Понятно, а теперь рассказывай давай про этот ваш интересный металл…

И он ещё пол-часа выковыривал из меня подробности.

Я рассказал ему и про металл, и про то, какие свойства мы уже обнаружили, про то, как его добывают. Не удержался от того, чтобы похвастаться, что и я теперь в этой добыче участвую.

— А ты задумывался об интересах государства? — вкрадчиво так поинтересовался мой собеседник.

— А как же без этого? — хитро улыбнулся я, — только, я, понимаете-ли, думал о государственных интересах, рассматривая их в неразрывной связи со своими шкурными…

— И какие у тебя мысли по этому поводу? — спросил любознательный генерал.

— Я решил подарить эту планету Империи, — объявил я ошарашенному этими словами Пронину.

— Вот так взять, и подарить? — хмыкнул он, — подарок, несомненно, щедрый, — он уставился на меня своим фирменным инквизиторским взглядом, — только как им воспользоваться то? Ты экспедиционный корпус, который должен будет власть Российского Императора устанавливать на этих территориях, по одному с орбиты на планету будешь транспортировать, пользуясь своим уникальным талантом?

— Это не вопрос, — самодовольно ухмыльнулся я, — есть способы доставлять большие объёмы груза, большие воинские подразделения, ну и многое другое быстро и на большие расстояния.

— В вот с этого места, — генерал опять раскрыл свой верный блокнот, будь добр, по подробнее, ага? — и зыркнул так на меня, типа, знаю и умею слишком много, и с таким счастьем — и на свободе… Непорядок, однако.

В общем-то, без того, чтобы рассказать о том, что есть у нас возможность наладить полноценную логистику даже при том условии, что электроника не работает, я и так собирался.

А потому я рассказал генералу о генераторах порталов, умолчав пока о том, где мне удалось раздобыть эту ультимативную технологию.

— Так ты Империи и это передать хочешь? — он намекнул этими словами на то, что империя была бы рада получить технологию в своё распоряжение. Но у меня был другой взгляд на это.