Поскреби немного любого просвещённого властителя, и из-под тонкого слоя аристократического лоска непременно проступит широкий оскал кровожадного каннибала.

Демоны, которых предполагается вызвать совершенно неуязвимы для магии, бронированы с ног до головы и обладают ужасающей силой.

Идеальные исполнители для взятия небольших крепостей. Нанести им хоть какие-то повреждения можно, разве что выстрелив в них в упор из тяжелой баллисты.

И без грамотного демонолога в своих рядах обороняющиеся не имеют никаких шансов сладить с ними.

Орденскими демонологами будут начертаны пентаграммы, принесены жертвы, скорее всего человеческие. Да, кому-то здорово не повезёт.

Я надеюсь, что окрестные вилланы серьёзно отнеслись к нашим предупреждениям, и все ушли в леса.

В этом случае орденцам придётся приносить в жертву своих же солдат.

Я прекрасно понимаю, что подобное восторга у них, конечно, не вызовет, но и не заставит отказаться от своих намерений. Но, в этом случае хотя бы наши крестьяне останутся целы.

На стадии вызова мы помешать вряд ли сможем, так как сил пробиться к месту, где будет проводится ритуал у нас просто нет. А сможем ли мы вообще хоть что-нибудь противопоставить этим демонам?

Мне в голову пока ничего путного не приходило.

Хорошо, что согласно полученной информации, все подготовительные мероприятия к вызову нужного количества демонов и их подчинение займут не менее трёх суток.

Будем считать, что подготовка к обряду вызова уже началась. Так что искать выход надо быстрее.

Ведь мало сообразить, как этому противодействовать, надо же тоже подготовиться, поскольку сражаться с высокоуровневыми демонами, это задачка, в любом случае, совсем не простая.

А Нуота, услышав о непобедимых демонах, совсем раскисла. Глаза на мокром месте, носик хлюпает, губёшки дрожат…

А когда мы с ней, заперев зомби в камере, уже шли уже к нашим апартаментам она догадалась задать мне вопрос:

— Господин барон, скажите, а мы все умрём?

— Конечно, — автоматически ответил я, не подумав о последствиях, поскольку был занят поиском вариантов противостояния демонам, нападение которых состоится через пару дней.

А девушка восприняла мой ответ, как смертный приговор и себе, и всем, находящимся в городе.

И впала в тихую истерику. Она вцепилась в мою руку, как в спасение души, и непрестанно повторяла, что мы все умрём, заливаясь слезами.

А потом она протащила меня мимо дверей в мою комнату и увлекла в свои апартаменты.

Я, будучи погружён в размышления о поисках выхода из создавшейся ситуации, не особо и сопротивлялся.

Из своих мыслей я окончательно вынырнул уже в комнате Нуоты, стоя недалеко от кровати.

А Нуота, обхватив меня руками, рыдала у меня на груди, успев к этому моменту изрядно намочить мой камзол.

Я невольно улыбнулся, глядя на неё. Размышления мои всё-таки помогли мне. Я понял, что нам нужно, и как это всё, нужное нам, обеспечить. Решение было найдено.

— Мы не умрём, — тихо сказал я Нуоте на ушко, — я передумал.

Она подняла зарёванную мордаху, и, глядя мне в глаза, в которых плескались бешеная надежда и непреодолимое желание жить, прошептала:

— Правда? — Задав этот вопрос, она томно опустила веки и её пухленькие губки, как бы непроизвольно, призывно приоткрылись.

— Правда, — подтвердил я и не удержался, мягко прикоснулся своими губами к её губам. Она робко ответила. Поцелуй становился всё жарче, а наши руки всё смелее исследовали тела друг друга.

Как-то всё получилось само собой. Очень естественно. По крайней мере с моей стороны всё выглядело именно так.

И минут через десять мы уже лежали на простынях, совершенно обнаженные.

Девчонка почему-то очень быстро завелась и все её движения и жесты словно говорили о том, что она хочет миновать все прелюдии и перейти к главному событию нашего сегодняшнего спонтанного свидания.

Наверное свою роль тут сыграл и тот острый страх, которому она поддалась, услышав подтверждение своему предположению о том, что мы все умрём.

Я же решил не торопиться, что ещё больше заводило её. Вдумчиво и не спеша я исследовал её грудь, нежно прикусывал затвердевшие соски и покрыл поцелуями трогательно выступающие ключицы и алебастровую кожу изящной шейки.

А она билась в моих руках, рыча от нетерпения и царапая мне спину.

И когда мои пальцы, погружённые между лепестков её сокровенного цветка ощутили, что сок любви обильно увлажнил их, и теперь едва слышно хлюпает при любом движении, я понял, что она готова принять меня.

Нависнув над ней и неотрывно глядя в её глаза, я раздвинул её бёдра.

— Да, — прошептала она и попыталась притянуть меня к себе, — ну же, давай, наполни меня собой.

Задержавшись перед входом и осторожно гладя навершием своего жезла податливые нежные створки ворот, ведущих к блаженству, я старался не входить, не смотря на то, что она изо всех сил ёрзала подо мною и пытаясь самостоятельно нанизаться на моё естество.

Я неотрывно смотрел на неё, а она — на меня. Она непрерывно облизывала губы и её взгляд, подёрнутый поволокой страсти, был полон предвкушения и нетерпения.

И в момент, когда я, наконец, проник за врата, её глаза распахнулись во всю ширь, и казалось, заняли половину лица, а с губ сорвался продолжительный стон, возвестивший о том, что невыносимое ожидание завершено и она, наконец, погружается в глубины мучительного наслаждения.

Её острые коготки вонзились мне в плечи. Но эта лёгкая боль только подстегнула меня…

Мы безумствовали около часа.

Когда наши силы уже были на исходе, и неумолимо накатывал вал последней кульминации, с моего стержня, стискиваемого влажным узким лоном красавицы, вместе с семенем выплеснулась и энергия астрала.

Нуота закричала. Как наверное, не кричала до этого никогда. Она, словно поднялась на новый, доселе неизведанный уровень познания удовольствий соития.

Её тело содрогалось подо мной с неожиданной силой. Выгнувшись внезапно дугой, она чуть не скинула меня с кровати.

Но, постепенно судороги оргазма становились всё тише, и вот, наконец она обессиленно раскинулась на мокрых простынях, глядя на меня глазами, в которых плескалось чистое, незамутнённое счастье.

— И так будет дальше? — с надеждой в голосе спросила она.

— Так и будет, — шепнул я ей на ухо, — только тебе следует привыкнуть с самого начала, что ты не будешь моей единственной женщиной.

— Ну да, у тебя есть Ануэн, — протянула она, рисуя что-то непонятное острым коготком на моей груди, а потом уверенно заявила, — она хорошая, я знаю.

Отсмеявшись, я подтвердил, что да, она хорошая, и что я её тоже очень люблю.

— Ну, значит, и я её полюблю, — серьёзно так заявила Нуота, чем опять вызвала у меня улыбку.

— Будут, наверное, и другие, — добавил я.

— Я верю, что ты будешь выбирать хороших, — серьёзно глядя на меня сказала Нуота, — лучших.

— А зачем мне плохие? — я посмотрел ей в глаза, — предпочитаю хороших, всё таки. Они такие… — я легонько куснул розовую мочку её ушка, — сладкие…

Моя ладонь нежно гладила её волосы, а она, жмурясь, словно котёнок, впитывала мою ласку.

Так мы валялись ещё минут пятнадцать, лениво оглаживая и лаская друг друга, но обстоятельства не располагали к долгому отдыху.

Надо подниматься и бежать дальше.

Теперь я действительно представлял себе, что надо делать.

Орден замыслил натравить на нас демонов. Демонов, которым мы сопротивляться не можем. У нас нет демонологов.

Но зато я знаю, где можно этих демонологов найти. И уверен, что они согласятся оказать нам, столь необходимую сейчас, помощь.

Перед тем, как перейти к практическим действиям, я переговорил с Ануэн. Она, кстати, очень хорошо почувствовала, что я был близок с другой женщиной, и даже догадалась, кто это конкретно был.

Надо сказать, что её реакция на произошедшее была, скорее, позитивной, хотя она попеняла мне на то, что я её не предупредил.