– Это, а также персонал для обслуживания и некоторое количество ньюмарина.

Вдох, раз, два, три, четыре, выдох. Вдох, раз, два, три, четыре, выдох.

– Должен сообщить, сударь мой, раз уж мы здесь оба благородные тэнкрисы и говорим с глазу на глаз… вы весьма здорово обгадились. Все в дерьме. Буквально все в дерьме.

– Признаю вашу правоту, – кивнул он, – обгадился, как и ваш ставленник, проморгавший эл’Файенфаса. И если принять за правду гипотезу насчет связи между двумя этими акциями, получится нечто в крайней степени неприятное. Объединение оружия Бернштейна с умом эл’Файенфаса может дать непредсказуемый результат. Так что все мы в дерьме.

Следующие несколько минут мы молча осознавали всю тяжесть нашего положения. Затем я встал.

– Все документы направьте эл’Харэну. С военным положением обождем. Отдохните, ваше величество, скоро нам предстоит сразиться с когтистым винтеррейкским орлом.

Обратно мы с Себастиной шли молча, и лишь оказавшись в полной безопасности покоев, я смог скинуть опостылевший плащ и маску на ложе.

– Симон.

– Готов служить, хозяин.

Составив послание для Ивасамы, который наверняка был достаточно умен, чтобы понять, что разрешение на отдых было шуткой, я отослал демона, но тот не сдвинулся с места.

– Что не так?

– Проблема с вашим прошлым приказом, хозяин. Мы не смогли проникнуть на территорию посольства Винтеррейка.

– Что, и там барьер?!

– Нет, хозяин. Туда можно проникнуть, однако там… там нас ждет смерть. Двое уже погибли, не успев даже выйти из тени.

– Как такое возможно?

– Мы не знаем, хозяин. Это нечто иное. Какой-то… слепой, но всевидящий… разум? Что-то ужасное охраняет это место, оно безошибочно замечает нас и убивает. Если хотите, мы попробуем сызнова.

Я прикрыл глаза ладонью, пытаясь увидеть просвет в сложившейся ситуации. Так много вопросов и так мало ответов!

– Не надо больше лезть в посольство. Отправляйся к Ивасаме.

Вскоре наступила еще одна арбализейская ночь, полная духоты. Благо хоть море, шумевшее далеко внизу, вздыхало соленым бризом через распахнутое окно.

– Себастина, ты помнишь, как я приговорил Кэлмонар к диэкзистусу[153]?

– Конечно, хозяин.

– Когда это произошло?

– Около семи лет назад, хозяин.

– Н-да.

– Вы думаете о Драконе Времени?

– Да. Семь лет назад арбализейские солдаты нашли в глубине джунглей храм, который на самом деле являлся гробницей. Они вскрыли ее и выпустили то, что там спало, попутно расставшись со своими жалкими жизнями. Гелион Бернштейн был там, а то, что он нарек ньюмарином, я не сомневаюсь, является окаменевшей за тысячи лет плотью мертвого, а ныне воскресшего бога.

– Стройная гипотеза, хозяин.

– Дракон Времени грядет, – вспомнил я слова Гоханраталу. – Знаешь, что это значит?

– Что у нас очень большие проблемы, хозяин.

– Ну, чуть больше, чем обычно. Сегодня я столкнулся еще с одним богом, и именно его сердце мне предстоит найти, чтобы передать Эдварду Д. Аволику.

– Вы уже решили, что хотите получить взамен?

– С этим все в порядке. Не знаю лишь, как мне раздобыть это сердце, но надеюсь, что придется выдирать его из грудины твари, которая похитила Инча. Это доставило бы мне удовольствие.

Шестнадцатый день от начала расследования

Следующие пять дней были сущим адом для всей подвластной мне структуры, которой приходилось распылять силы на обеспечение безопасности выставки, обеспечение безопасности переговоров и поиски Инчиваля.

Винтеррейкцы смели выказывать недоверие и к принимавшей стороне, и к мескийцам, взявшим на себя труд за всем следить. Переговоры с самого начала пообещали быть тяжелыми и долгими, особенно благодаря крутившимся рядом чулганам, привлеченным винтеррейкской стороной. Отогнать этих сумчатых тварей я не мог, ибо их статус соответствовал мескийскому. Политика как она есть.

Для встречи делегатов отвели дворец Хебелиса, большой, красивый, светлый, но не очень удобный для несения охраны. Он стоял в Портовом городе близ здания Адмиралтейства, откуда открывался отличный вид на гавань, а также на крепость базы арбализейского флота, что выступала в море из Старого Шавалара.

Начался первый день переговоров. Спустя три часа обсуждений и обмена взаимными упреками решено было прерваться на обед. Это время я использовал, чтобы выйти на один из множества балконов дворца и хоть немного проветриться. Одеяния Великого Дознавателя совсем не подходили к арбализейскому климату, черная ткань словно впитывала тепло и удерживала его на теле, а маска казалась горячей.

С балкона можно было хорошо рассмотреть лес мачт и труб, качавшийся на воде, старинные административные здания, а также часть крепостных стен, опоясывавших порт. На крайней северо-восточной башне возвышался Маяк эл’Ракса, являвшийся главным маяком столицы, и если бы стояла ночь или ненастье, корабли, входившие в гавань тем часом, опирались бы на его путеводный свет.

– Лимонный сок с мятой, хозяин, вам нужно охладиться.

– Спасибо, Себастина. Что это за суда? Кажется, военные, но форма корпусов какая-то необычная.

– Я немедленно узнаю, хозяин.

Горничная обернулась довольно быстро, я даже не успел допить стакан.

– Это кель-талешская Бессмертная эскадра[154], хозяин, прославленные Искатели Ветра. Впереди идет «Танцующий», за ним «Ветер полыни», «Серый», «Ласка», «Искра», «Огонек», «Ходящая», «Целитель», «Демонолог» и «Пепельная дева». Хозяин, вы облились соком, возьмите платок.

– Это катастрофа, Себастина! Я забыл… как я мог забыть?!

– Простите, хозяин. Я тоже забыла вам напомнить. Вы так напряженно работали…

– Если я не способен помнить о том, чего желаю так отчаянно, что вообще может задержаться в этой дырявой голове?! О каких расследованиях может идти речь?! Да я скоро собственный детородный придаток найти не смогу, не то что…

– Хозяин, – ее всегда спокойный и бесцветный голос истончился до острого как бритва шепота, – не теряйте самообладания. Не забывайте, кто вы, и ведите себя соответствующе. Не надо корить себя за то, что вы так сосредоточенно погрузились в работу. Корите меня за нерадивость. А теперь дышите глубже.

Я позволил спокойствию Себастины перейти на меня и восстановил дыхание.

– Когда я увижу ее?

– Уже узнала. Кель-талешский капитан будет представлен на торжественном ужине вечером.

Последовавшие после перерыва часы тянулись втрое медленнее, но наконец первый день закончился. Никакого консенсуса достигнуто, разумеется, не было, дипломаты еще даже не начали разогреваться. Тем не менее вечером состоялся торжественный ужин в честь «успешного начала».

В большом зале все того же дворца собрались все участники переговоров, множество военных и куча разряженных в пух и прах дам – посольских жен. Принимающая сторона решила устроить практически настоящий прием, а не ужин.

Публике среди прочих именитых персон был представлен командир сборной международной эскадры, которая курсировала в водах Дароклова залива по соглашению сторон. Предназначением ее являлось обеспечение мира на море в это неспокойное время, а честь командовать кораблями из восьми держав выпала прославленному флотоводцу королевства Кель-Талеш капитану Бельмере эл’Тренирэ. Моей тайной жене.

Бель вошла в сопровождении верной Клары Осельрод – старпома «Танцующего». По случаю она облачилась в парадный мундир, собрала свои роскошные красные волосы на затылке и одну руку постоянно держала на эфесе сабли. Серебро глаз моей Бель сверкало ярче звезд на фоне шоколадной кожи, улыбка казалась одновременно и открытой для всех, и полной недостижимого величия, а уверенностью в себе она могла потягаться с любым из присутствовавших военачальников. Истинная тани.

У нее на родине женщины обладали почти теми же правами, что и мужчины, так что дама-флотоводец произвела фурор среди западной и северной публики. Она мгновенно притянула к себе внимание мужчин, высокая, божественно сложенная, вызывающе облаченная и превосходно компетентная в вопросах, которые во все времена интересовали мужчин.