Волков вдруг почувствовал к своему начальнику искреннее уважение, потому что тот находил в себе смелость так отвечать этой злобной мантикоре, когда сам Антон стоял ни жив ни мертв, не замечая даже выступившую на лбу испарину.

— А что касается вас, молодой человек, — парень даже не сразу понял, что директриса снова обратилась к нему, — то за каждый ваш промах, недочет или ошибку, я спрошу лично с него! — Зажатая между её двумя пальцами ручка указала в сторону Хомича. — А потом и с вас, так что очень советую подойти к своим обязанностям крайне ответственно, и все тщательно перепроверить.

— Я всегда тщательно подхожу к своим обязанностям, — буркнул Волков, воодушевленный примером своего куратора. Эта злобная бабка откровенно действовала ему на нервы, и он бы перестал себя чувствовать мужчиной, если б вот так молча ушел, ни сказав даже слова ей наперекор.

— И я очень на это надеюсь! Потому что в противном случае вы отсюда вылетите с волчьим билетом, что вас даже в муниципальную больницу не возьмут бомжей вскрывать!

— Не нужно со мной разговаривать в таком тоне! — Антона несомненно напугала такая перспектива — Волков с волчьим билетом, почти иронично. Но тон, которым с ним разговаривали, заставлял забыть о здравом смысле, и ни в коем случае не молчать!

После его ответной реплики Хомич удивленно воззрился на своего сотрудника, проговорив одними губами: «Антоша, помолчи!» Но Волков уже не собирался отступать. Он не позволит с собой так обращаться никому, даже если это директор целого Центра, где ему еще работать.

— Мальчик, — мегера выделила голосом это слово, как какое-то ругательство, — тебе сколько лет?

— Тридцать два.

— Так вот, послушай меня. Я в судмеде и криминалистике работаю дольше, чем ты живешь на этом свете. И разговаривать с тобой я буду так, как посчитаю нужным. А если что-то не устраивает, заявление на стол и пошел на все четыре стороны. Тебе понятно?!

— Более чем. — Коротко ответил Антон, не сводя с противной старухи злого взгляда. Надо же, как-то три года держался, не попадался начальству на глаза, а тут первый же визит и уже такая отповедь. Не добавляет оптимизма, знаете ли…

— Ну вот и молодец. Свободны оба. Хомич, через час мне доложишь подробности по работе этого пионера.

Услышав такое обращение в свой адрес, Волков снова вскинулся чтобы что-то веско ответить, но был схвачен Никитой Михайлович под локоть и быстренько вытащен из кабинета.

— Ты что, Антоша, совсем с дуба рухнул?! Ты зачем ее злишь?

— Я? Злю?! — Волков искренне возмутился, потому что после тех слов, что наговорила эта старушенция, ему хотелось примерить на себя образ Раскольникова. — Да вы слышали, что она говорила?!

— Ну говорила, и что?

— Как и что?! Да как можно было молчать на такое?!

— Эх ты, Антон. Молодой ты еще…

— Молодость тут ни при чем, мне уважение к себе дороже. Тем более, работа тут не прям уж сладкий сахар, что еще и закидоны этой жабы терпеть!

— Я и говорю, молодой…

Волков лишь недовольно хмыкнул, не став больше озвучивать свою точку зрения. Он ее обозначил, а Хомич услышал. Принимать или нет — дело его, но для себя Антон все уже твердо решил.

— Пойдем, посмотрим, что там тебе накопать удалось, а то если хоть на один вопрос Сухова не ответишь, тебе этот наш разговор с Русаковой покажется цветочками. Генерал, знаешь он какой? У-у-у, с ним лучше вообще по работе не пересекаться. Мозги чайной ложкой выскребет.

— Подождите… — парень только сейчас вдруг осознал, о каком Сухове идет речь. — Так это тот Сухов приедет, что начальник Управления? Генерал-майор?

— Ну да, а ты о ком подумал?

— Матерь божья… Никита Михалыч, пойдемте скорее! Нужно же все проверить! А вдруг он что-нибудь спросит, а я этого знать не буду? Вы же мне поможете, в случае чего? Посмотрите мой эпикриз? А если я упустил чего из виду? А когда он приезжает? У меня есть время, если что, переписать? А он…

— Тише-тише, Антоша! — Старший судмедэксперт хлопнул по плечу своего подопечного, прерывая его панический поток сознания. — Сейчас все глянем, во всем разберемся, ты чего разволновался?

— Да как чего… Сухов же… — промямлил парень.

— Не кипишуй, ты просто дело свое делай, и все будет нормально, договорились?

— Ага… я постараюсь…

— Ну вот и ладушки!

Генерал-майор Сухов приехал ровно тогда, когда его и ждали. Ни минутой раньше, ни минутой позже. Похвальная пунктуальность, которой не могут похвастаться многие большие начальники, считающие что их господское величество находится слишком высоко, чтобы беспокоиться о педантичности. Они считали, что их, в случае чего, могут и подождать. Генерал, как оказалось, был вовсе не из таких. Он не только ценил свое собственное время, но и время своих подчиненных, насколько это вообще было возможно в такой структуре, как министерство внутренних дел.

Волков и Хомич стояли у холодильников с телами и тянулись по струнке, хотя ни один из них не носил погон, но вид сурового полицейского на простых судмедэкспертов производил сильное впечатление. Нервозности подбавляла еще и Русакова, что сопровождала генерала и развлекала того по пути своим веселым щебетанием. Нет, ну надо же, вроде один и тот же человек, а как меняется манера разговора! Если с подчиненными она строгая и беспринципная мегера, то с Суховым вполне себе нормальная тётка. Вот так преображение…

— Ну-с, приветствую бойцов невидимого фронта! — Зычным голосом поприветствовал пару судмедэкспертов полицейский, на что они в ответ вразнобой пробормотали нечто вроде приветствия. — Ну, давайте, ребята, показывайте. У меня времени мало, так что прошу только самую суть.

— Да, конечно, он вот здесь… — Волков подошел к одному из холодильников, от волнения даже начав сомневаться, правильную ли выбрал дверцу. Но когда повернул ручку и дернул на себя, с облегчением выдохнул. Тазик с потрохами в ногах стоит, значит, все верно. — Вот он.

— М-да, — потер усы генерал, совершенно спокойно реагируя, без преувеличения, на кусок гнилого мяса, в котором человек угадывался лишь по силуэту. — Потрепала его жизнь, конечно. Ну и что с ним?

— Тело обнаружили волонтеры в одном заброшенном коллекторе в промышленной зоне за городом. — Начал пояснять Волков, а Хомич в это время впихнул Сухову в руки папку с фотографиями и тезисными заключениями по вскрытию. — Они прочесывали пригород в поисках пропавшего ребенка, а натолкнулись на… вот это. Состояние тела было изначально весьма удручающим, и многого установить не удалось, но все же…. эх, даже и не знаю, с чего начать…

— Сначала начните, молодой человек! — Не удержалась и подала голос старуха, грозно сверкнув на парня своими злобными глазками.

— Наташ, не надо. — Сухов, к удивлению Антона, на корню пресек ее попытку надавить на подчиненных. — Дай я сам с ребятами поговорю. Ты можешь свободно заниматься своими делами, не отвлекайся на меня. Выход я найду, не переживай.

— Хорошо, Андрей Геннадьевич, — мгновенно изменившимся тоном отозвалась Русакова, — как скажете!

И упорхнула с таким довольным видом, будто тот факт, что генерал ее отослал подальше, был самым радостным событием в её жизни. Да-а, так лизать задницу нужно еще уметь…

— Итак, как там тебя?

— Антон…

— Ага, Антон. Так вот, давай сразу с причины смерти, что удалось установить?

— Честно говоря, тело пролежало во влажной среде почти месяц, по нему вообще мало что можно установить в принципе. Мы-то и опознание сумели провести только по сохранившимся фрагментам весьма характерной живописи на спине, потому что лица как такового у трупа не было.

— То есть не было?

— На третьей странице посмотрите. — Подсказал Хомич, и генерал принялся листать врученную ему папку. Найдя нужную страницу и полюбовавшись неприглядным месивом, что напоминало больше тухлую отбивную, нежели человеческое лицо, Сухов важно покивал.

— Ага… ну, допустим. Но хоть какую-то картину вы смогли установить?