– Все экземпляры так говорят, – терпеливо пояснил «доктор». Выдернув из груди «пациента» жуткий прибор с окровавленной иглой, направился к стенду неподалеку. Там имелась пара больших экранов и окуляры микроскопа.

– Да ты просто гнида поганая… – сообщил «доктору» Илья, добавив к этому сложную матерную конструкцию.

На этот раз доктор вздрогнул, скосился на «пациента». От бессилия и боли у того уже шла ртом пена.

– А вот экземпляр, болтающий по-русски, – это что-то новенькое… – заметил «доктор» и поместил образцы в камеру анализатора. На экране замелькали расплывчатые изображения клеток и жидкостей, побежали потоки данных, заструились графики и коды ДНК.

Странный исследователь вглядывался в проплывающие на экране строчки и со все возрастающим недоумением бормотал:

– Не может быть… Этого не может быть… Идентичен человеку…

– О, господи… – Илья попытался повысить голос. – Я и есть человек!

Но незнакомец не слушал его. Он трясся над приборами, словно в них были ответы на все вопросы мироздания и сам пропуск в рай. Этот человек был явно не в своем уме – несмотря на солидные очки и синий лабораторный костюм.

– Невероятно… – бормотал он. – Они создали образец, ничем не отличающийся от человека. Как они это сделали?!

– Послушайте меня, псих ненормальный! – Илья преодолел навязчивую вялость и нашел в себе силы, чтобы заорать. – Я вам расскажу, как «они» это сделали! Меня создали мама с папой в лаборатории под названием «Пансионат отдыха для военнослужащих»! Светила луна, играл шансон. Под окном орали бухие «лаборанты» восточной национальности, а из лабораторного оборудования были только кровать, вентилятор и бутылка «белого полусладкого»… Продолжать?!

Доктор продолжал с изумлением пялиться на «пациента», и взгляд его наполнялся безумием. Он отошел от экранов, потерянно побродил по «операционной», наткнулся на столик с хирургическими инструментами. Взгляд «исследователя» прояснился. Он принялся перебирать инструменты, и это жуткое металлическое звяканье окончательно привело Илью в чувство.

– Эй, вы что там собрались делать? – настороженно поинтересовался он.

«Доктор» не ответил. Бормоча себе под нос, он брал в руки и бросал обратно пинцеты, зажимы, расширители, пока, наконец, не издал удовлетворенный возглас. Краем глаза Илья увидел, как тот подносит к глазам и рассматривает сверкающий металлический предмет.

Скальпель.

«Доктор» повернулся к обездвиженному «образцу». Илью трясло, он чувствовал, как покрывается холодным потом от бессильного страха. Наверное, наркотик прекращал свое действие. Как некстати…

Человек в синем приблизился, привычно держа скальпель. В глазах за толстыми стеклами появилась решимость.

– Сейчас мы посмотрим, – сообщил он, следя за реакцией пленника. – Не должно остаться никаких сомнений…

Рука со скальпелем, уже забрызганная кровью от взятой до этого пункции, опустилась. Илья ощутил на груди холод металла, почувствовал, как под острым лезвием разворачивается разрезаемая плоть…

И закричал.

Один раз он уже умирал. Это ему не понравилось. Умирать снова, да еще так глупо, было чересчур. Наверное, оттого включились какие-то защитные механизмы – и он попросту выпал из этой ужасающей реальности.

А может, снова вмешался ОН.

Разум. Тот, кто считал себя умнее, лучше людей. Тот, у кого еще были перспективы на этой планете. Тот, кто все еще решал – как поступить с человечеством. Тот, чьей игрушкой он был. Тот, кто однажды спас его и теперь ставил на нем некий опыт.

«Как же ты жалок…» – прозвенел этот Голос, слившись с его отчаянным криком.

Илье казалось, что в этот миг застыло само время, как застыл скальпель, начавший погружаться в его тело, как застыла, повиснув в воздухе, капля пота, падающая со лба сумасшедшего «хирурга».

– Почему это я жалок?! – хрипло, борясь с сухостью во рту, пробормотал Илья.

«Ты совсем не владеешь своей судьбой. Сначала на тебе ставлю эксперимент я, а теперь – этот безумец. Ты всего лишь – подопытный кролик…»

– Иди к черту! – выругался Илья.

«Я могу спасти тебя, – проговорил Голос. – Прямо сейчас. Скажи – и этот глупец упадет мертвым».

– Это что же, задачка с подвохом?

«Ты же знаешь – это эксперимент».

Илья попытался тряхнуть головой, чтобы взбодриться, чтобы дать мыслям правильный ход. Ничего не вышло. Его тело застыло, как и все вокруг. Даже взгляд сделался стеклянным, с глазами, выпученными от ужаса. И сама его речь – лишь иллюзия, ведь сейчас его рот раскрыт в затянувшемся крике боли и ужаса.

Силен же этот Разум, уложивший беседу в один мизерный миг! И, наверное, ждет от него не самого очевидного решения. Иначе к чему были все эти сложности? Пройти через страх и смерть – и все ради того, чтобы оказаться под ножом какого-то психа?

Нет, не может этого быть.

– То есть, чтобы я выжил, этот человек должен умереть?

«Да».

– Мне не нравится этот выбор, – процедил Илья. – Псих со скальпелем помрет, ты потеряешь ко мне интерес и я останусь умирать на этом столе. Ну уж нет!

«Он убьет тебя».

– А знаешь что, – Илью вдруг разобрала злость. – Подавись ты своим экспериментом! Пусть он режет меня ко всем чертям! Да, пусть потрошит меня, как курицу! Что, съел?! Ха-ха! Нет, не дашь ты ему меня прикончить! У тебя совсем другие планы, ведь так?!

Голос не ответил. Зато медленно накатила та самая реальность, от которой уже не было спасения. Словно издалека Илья услышал свой собственный, нарастающий вопль и такую же быстро накатывающую обжигающую боль…

– Стоять! Руки!!! – этот новый голос ворвался в инфернальную реальность, ломая ее и неся спасение.

Пленник еще успел увидеть, как его мучитель трусливо всплеснул руками, как мелькнул в воздухе падающий скальпель.

И потерял сознание.

Жизнь – странная штука. Совсем недавно он ощущал себя, ни больше ни меньше, свиньей на бойне. Теперь же сидел за одним столом со своим собственным живодером. Трое незваных гостей и подземный обитатель теснились в маленькой захламленной комнатушке, которая, как ни странно, дарила иллюзию уюта и защищенности. Лейтенант все еще не мог прийти в себя и сидел неподвижно, заштопанный, затянутый бинтами и немного пришибленный транквилизаторами. Оставалось лишь наблюдать за этим странным разговором, медленно, через трубочку потягивая сок из картонной упаковки.

Наверное, стоило изумиться встрече его спутников с доктором-маньяком. Они не били его прикладами, не душили и не топили мордой в рукомойнике. Они обнимались, хлопали друг друга по плечам и радостно хохотали.

– Не может быть! Вильмер! Ты живой, собака! – то и дело вскрикивал Шон. – Невероятно!

– Как видите, друзья, – вяло улыбался «доктор», который оказался щуплым человеком средних лет, биохимиком по специальности и довольно добродушным к тому же.

– Как же ты выжил при взрыве? – скорее изображая любопытство, чем искренне интересуясь, спрашивал Злой.

– Не знаю, – Вильмер пожал плечами, виновато скосился на Илью. Отвел взгляд. – То, что был взрыв, мы поняли – тряхнуло нас здесь порядочно. Даже вырубило ток минут на сорок. Думали, всё, крышка. Но потом подача электричества возобновилась. Наверное, сработали резервные системы… Что это все-таки было? Ядерная бомбардировка? Война?

Илья с Шоном переглянулись. Злой невозмутимо разглядывал хозяина этого подземелья. Илье подумалось: посидишь вот так в этом каменном мешке с годик без информации, да впридачу по соседству с кровожадными монстрами – хочешь не хочешь, спятишь. А потому как-то глупо на него злиться.

– Выходит, ты совсем ничего не знаешь? – проговорил Шон.

– Откуда ж мне знать? – огрызнулся Вильмер. – Мы тут газет не получаем, в социальных сетях не сидим. Связи, как знаешь, нет уже год.

– Знаю, – кивнул Шон. – Одно могу сказать: вам крупно повезло, ребята. Там, наверху, такое творится… Почище конца света.