– Но почему ты думаешь, что они ищут именно Злого?

– Знаешь, куда ведет эта трасса J-31?

– Понятия не имею.

– Она ведет к «Андромеде».

Последний раз взвыли уцелевшие двигатели, самолет отчаянно дернулся, заскрежетал раздираемым брюхом и замер. Затихая, допевали свое турбины, Илья с Шоном сидели неподвижно, любуясь пейзажем через лобовое стекло. Вид был довольно ограничен, так как подломилась передняя стойка шасси и лайнер уткнулся носом в обочину.

– Приехали, – констатировал Илья.

– Покатались – и хватит, – философски заметил Шон. – Главное – из этого проклятого тумана вырвались.

– К тому же мы на дороге, можно поискать машину на ходу, – не очень уверенно сказал Илья.

Надеяться на еще одну удачу было бы наивно: трасса, на которую вывел услужливый навигатор, на деле оказалась ловушкой. Брошенные машины, поваленные столбы и деревья, воронки от бомб и снарядов – все это здорово отличалось от зеркальной плоскости взлетной полосы. Так что продвинуться удалось не более, чем на пару километров. После чего рожденный летать аппарат окончательно обиделся на нецелевое использование.

– Ладно, чего сидеть? – сказал Шон. – Смотри, судя по навигатору, мы сейчас находимся здесь…

Договорить он не смог: поднял взгляд и замер, лицо его вытянулось. Илья почувствовал неприятный холодок и посмотрел туда же – на лобовое стекло кабины. Из горла непроизвольно вырвался нечленораздельный звук.

Оттуда, упершись прямо в стекло и чуть расползшись по нему, словно желая вдавить его внутрь, пялились на них два громадных желтых глаза. Судорожно сокращались провалы гигантских вертикальных зрачков, в студенистом желе мерзко пульсировали сосуды. Трудно было вообразить, кому могут принадлежать эти кошмарные глазища, но каждое было размером со спутниковую «тарелку».

– Упс… – совершенно по-детски произнес Шон.

И тут же глаза с отвратительным звуком отлипли от стекла, взвились в небо. И пришли зубы. Невероятная челюсть обрушилась сверху, хватанув лайнер за носовой обтекатель, словно морковку, Хруст, скрежет, тряска, звук лопающегося пластика и стекла – друзья вылетели из кресел и, спотыкаясь, бросились в сторону салона, на ходу подхватывая снаряжение. Вслед понесся леденящий душу рев. Чудовищу что-то не понравилось во вкусе аппетитного с виду лайнера. Оно принялось мотать добычу из стороны в сторону, и Шона с Ильей несколько раз швырнуло от борта к борту. В какой-то миг Илья даже позавидовал мертвой стюардессе – ведь та была пристегнута. Но напрасно – голова с уцелевшими локонами и элегантной пилоткой вдруг сорвалась с истлевших позвонков и устремилась прямиком ему в лицо.

– Фу, ты, черт! – отмахиваясь от этого «сюрприза», заорал Илья. Но тут же полетел кубарем от нового удара.

Взревело еще раз-другой, и тряска на время прекратилась.

– Такого еще не было, – простонал Илья, пытаясь подняться.

– «Андромеда…» – выдохнул Шон, прислонившись к борту. Дотянулся до пистолета-пулемета, перекинул ремень через шею.

– При чем здесь… – выпучился на него Илья.

– Она уже близко, – бесцветно пояснил Шон. – Логово…

Лейтенант понял. Если вокруг Логова крутятся такие монстры, – то что же там, в самом Логове? Стало не по себе. Не просто страшно – он вдруг почувствовал оцепенение и даже какое-то смирение – как перед гигантской скалой, которую не разрушить, не сдвинуть с места.

«Долг! – отчетливо прошуршало в голове. – Ты не должен сдаваться…»

Илья вздрогнул, не понимая, чей голос он слышит. Хотелось ответить – но рядом был Шон. Нельзя, чтобы товарищ решил, что он спятил с перепугу.

«Иди вперед и забудь о страхе, – повторил голос. – Доведи эксперимент до конца…»

– Эксперимент… – сами собой прошептали губы.

– Что? – отозвался Шон.

– Эксперименты эти их долбанные, – нервно, по-русски сказал Илья, осматривая пулемет. – Делали там у себя это чертово ГМО, и теперь мы в этом самом «гэмэо» по самые уши!

Шон молча глянул на спутника и вернулся к осмотру оружия.

– Прости, – снова перейдя на английский, сказал Илья. – Нервы.

– Нормально, – отозвался Шон, подымаясь. – Выйдем через запасной выход, в хвосте.

Илья кивнул, закинул за спину рюкзак, изрядно потяжелевший за счет бортового питания и напитков. Кто его знает, сколько еще идти? Может, день, может, два. А может, всего несколько секунд…

Будто в подтверждение этих мыслей, раздался душераздирающий скрежет, и в спину ударил дневной свет. Головная часть самолета вместе с пилотской кабиной отлетела, как хлипкая жестянка.

Два друга буквально скатывались в салон, а следом, будто во вскрытую консервную банку, уже тянулась гигантская когтистая лапа. Оба мчались вперед, не оглядываясь. Лапа протиснулась через весь бизнес-класс, уперлась в переборку перед салоном эноном-касса. Пошарила – и шумно сгребла несколько кресел с мертвыми телами.

Со стороны хвоста друзья слышали, как это «нечто» шумно, с аппетитом обжиралось трупами. Илья никогда не считал себя брезгливым, но в этот момент к горлу подкатил мерзкий удушающий ком.

– Чувствуешь? – настороженно спросил Шон.

– А? – чуть потерянно, моргая отозвался Илья.

– Керосином пахнет, – сказал товарищ. – Баки повредило, наверное.

– Пора тикать, – согласился Илья.

Выдернули люк запасного выхода. Шон выглянул первым. Крикнул:

– За мной! – и исчез в проеме.

Илья, не раздумывая, сиганул следом – аккурат на крышу брошенного автобуса. Ловко соскочил на землю, оказавшись рядом с Шоном. Не удержался – обернулся.

– Ё-мое…

Это было что-то невероятное. И ладно бы, это существо, потрошащее сейчас лайнер, было сродни какому-нибудь гигантскому кальмару.

Нет.

Самое страшное, что оно походило не на спрута, не на динозавра, не на марсианина из старого фильма ужасов.

Оно выглядело, как человек. Гигантский, тронутый болезнями и уродством, но вместе с тем – человек. И от осознания этого Илью, наконец, вырвало.

– Что ты делаешь? – прохрипел он, стоя на карачках над лужей собственной блевотины. Шон возился рядом с шестиствольным гранатометом, разглядывая ободки гранат. Видимо, выбирал с подходящей начинкой.

– Хочу поджарить этого «брата по разуму», – свирепо сказал Шон. – А, вот они, зажигательные…

– Но ведь он… Человек… – пробормотал Илья. – И, может, даже разумный.

– Это меня больше всего и пугает, – процедил Шон. Высунулся из-за автобуса, вскинул гранатомет – и одну за другой отправил все шесть гранат в основание крыла, откуда тонкой струйкой вытекало топливо.

Гигант заметил и выстрелы, и движение за автобусом. Реакция его была просто невероятной для существа такого размера. Уже после первого выстрела он насторожился, после второго – переключил внимание на автобус, после третьего оставил в покое самолет и устремил внимание целиком на стреляющего человека. В момент пятого выстрела монстр уже совершал бросок в сторону раздражающего фактора. И не возникало сомнений, что приятелям «крышка», потому как ручное оружие наверняка было бессильно против этого гиганта.

Но тут одна за другой начали рваться гранаты, и топливо, растекшееся под самолетом, вспыхнуло, опалив монстра. Он еще продолжал приближаться к оцепеневшим людям, когда рванули баки.

Напарники едва успели скатиться с обочины, когда над головами у них пролетел, кувыркаясь и разваливаясь на части, автобус. Тут же рядом что-то тяжело рухнуло, и над головой кошмарным «шатром» распростерлась огромная черная пятерня. Двухметровые пальцы еще конвульсивно дергались, исходя гарью и вонью паленой кожи, а двое людей уже уходили дальше, держась опасной автострады J-31.

Выдерживать высокий темп – это казалось верной тактикой.

Поначалу. Через час быстрого шага с переходом на бег стало ясно: долго так продолжаться не может. Пока им удавалось избегать столкновения с местными обитателями, которое по определению не могло закончиться ничем хорошим, но за спиной уже мелькали чьи-то тени. Кто-то терпеливо шел следом, не спеша торопя события, не нападая, но и не отставая ни на шаг. Казалось даже, что преследователей становилось все больше.