– Знаете что, – проговорил я, видя, что президент колеблется, и не знает, какой сценарий избрать для продолжения диалога, – давайте мы с вами немного очертим границы нашего временного союзничества.

Я специально выделил голосом «временного», чтобы глава государства не обманывался в своих ожиданиях. Но он эту игру интонацией воспринял как-то уж слишком серьезно, весь подобрался и насупился, будто я прямым текстом пригрозил ему устроить новый апокалипсис.

– Я вам не враг, – поспешил я успокоить собеседника, – но и не друг тоже. Один из ваших генералов, я имею в виду, Сухова, уже пытался связать меня по рукам и ногам, принудив к сотрудничеству. И нам обоим прекрасно известно, чем это закончилось. Сейчас я пришел к вам по доброй воле, но хочу быть уверенным, что когда мы завершим наше общее дело, вы не станете пытаться посадить меня на поводок.

– Но Сергей! – Президент едва не всплеснул руками подобно базарной торговке, которой предложили непозволительно низкую цену за ее товар. Черт, опять в голову аналогии про рынок лезут.И чего я на этом так зациклился? Наверное потому, что меня не покидало ощущение того, что мне предстоит сейчас долгий и упорный торг. – Разве вы не понимаете, что вы владелец уникального дара? Вы даже не представляете ширину своих возможностей и многогранный спектр их применения! Я подчеркну, мирного применения! Да в одной только добывающей промышленности или научно-исследовательской деятельности вы в одиночку способны совершить целую революцию! Естественно, все это вы будете делать не на безвозмездной основе, а на полном государственном обеспечении. Если согласитесь, конечно же, – тут же поправился он, когда я нахмурился. – У России достаточно ресурсов не только для того, чтобы обеспечить вам и вашим близким безбедную жизнь, но и окружить вашу личность таким уровнем секретности, что вы навсегда сможете позабыть о своем темном прошлом и начать новую жизнь.

Дьявол, как же сладко он пел! Его предложение действительно меня зацепило, и я уже почти готов был заглотить наживку. Посудите сами, тому, кто уже потерял надежду найти свое место в обществе, вдруг предлагают встать на острие научно-промышленного прогресса со всеми вытекающими из этого статуса привилегиями. Хотел ли я этого на самом деле? Очень. Я уже успел позабыть, что такое спокойная жизнь, когда ты не играешь в пятнашки со спецслужбами, бандитами и правительствами целых стран, всякий раз проходя в опасной близости от края бездны. Так что едва меня поманили подобной перспективой, только намекнув на идиллистический образ жизни, как сладкие картины безмятежного существования сразу же затопили разум, требуя принять такое предложение без всякого анализа.

Да вот только не верил я в искренность больших политиков. Я достаточно много общался с власть имущими, чтобы усвоить один простой урок – их слова пыль. Они будут тебе обещать что угодно, лишь бы ты сейчас сделал все так, как надо им, а потом их обещания золотых гор обернутся россыпью острых осколков… Осколков твоих же разбитых надежд.

Но с другой стороны, а что если мне удастся обернуть ситуацию себе на пользу, и в случае конфронтации, я обращу ключевых лиц страны в своих марионеток? Вряд ли, конечно, они не держат в голове такой вариант развития событий, но ведь я могу попытаться быть достаточно изобретательным. Чем черт не шутит, вдруг получится? Целая страна под теневым руководством некроманта, разве тогда хоть кто-то в мире сумеет мне что-нибудь противопоставить?

– Это интересное предложение, – тактично уступил я, действительно не желая окончательно отвергать такую возможность. – Однако сейчас куда важнее нейтрализовать Темного Жреца, иссушающего Италию, потому что иначе я буду обречен долгие годы проявлять себя исключительно на ниве военно-промышленного прогресса, а не научно-технического.

Разговор о моей дальнейшей судьбе я решил отложить на чуть более поздний срок. Мне очень не понравились амбициозные мысли, зародившиеся вдруг в моей голове. И я не был до конца уверен, что это мои собственные размышления. Больше походило на то, что это Дар таким образом заходит ко мне со стороны моих потаенных хотелок, пытаясь снова сделать из меня своего послушного раба. Теперь вот он меня решил соблазнить властью и спокойствием. Так что здесь нужно все тщательно обдумывать и взвешивать, дотошно анализируя каждый свой последующий шаг, словно он будет сделан по минному полю.

– Я согласен с вами, Сергей, – кивнул президент, принимая мое предложение перенести обсуждение столь серьезной темы на более удачное время. – Но, боюсь, ситуация сильно усложнилась. Эвакуируясь из Рима, вы уничтожили нескольких американских солдат и угнали их судно, а уже через час в нашу дипмиссию пришла очень гневная и ультимативная нота протеста. Мы, конечно, пытаемся отрицать свою причастность ко всему произошедшему, но американская сторона уверена в своих словах, утверждая, что у них есть доказательство нашего пребывания в Италии.

– «Касатки».

– Что?

– Схрон с подводными буксирами, который мы оставили, когда добирались до побережья, – уверенно заявил я. – Вот их доказательства. Я не знаю, какую роль в этой постановке ведут США, но более чем уверен, что они караулили на пляже именно нас. Я уже упоминал, что они с Ватиканом очень тесно сотрудничали, когда священники вели поиски могилы Древнего, так что я не удивлюсь, если Темный до сих пор водит их за нос с помощью Папы-марионетки.

– К сожалению, мы ничего не можем доказать в этом случае. – Глава государства сокрушенно покачал головой и сцепил пальцы в замок. – Даже та из ряда вон выходящая ситуация в Риме не является поводом для России направлять туда своих солдат. Мы скованны международным правом по рукам и ногам, и теперь не имеем ни малейшей возможности направить в Италию технику. А то что задача неразрешима с помощью живой силы, мы уже имели возможность убедиться.

– Вот именно, – акцентировал я внимание на последней фразе своего собеседника. – Живым людям там делать нечего. Они изначально представляют слишком легкую мишень для Древнего, и больше путаются под ногами, чем облегчают выполнение задачи.

– Вы предлагаете сформировать диверсионную группу из мертвых? – Сходу уловил хвост моей задумки президент.

Мне вообще понравилось, как легко он переключается между темами, и с какой легкостью говорит о, казалось бы, фантастических вещах. Мы с ним обсуждали перспективу уничтожения восставшей из многовекового заточения твари, а глава государства не демонстрировал и тени недоверия или пренебрежения к моим словам. Это несколько обнадеживало.

– Не простых мертвых, – подсказал я собеседнику, – из Измененных.

– И вы готовы раскрыть секрет изготовления этих… существ?

То, что президент знал, кто такие Измененные, меня не удивляло. Я неоднократно говорил об этом бойцам и на брифинге во время плавания на «Орске», и в самом Риме. Да и мои прошлогодние исполнения в Москве тоже не прошли стороной знающих людей. Хоть сам факт существования таких чудищ и не был ни для кого секретом, почему-то его никто упорно не желал обсуждать. Даже тот изобличительный документальный фильм обо мне обошел их стороной, выкинув любые упоминания о тварях, шедших со мной в бой.

– В этом нет никакой тайны, – пожал я плечами, краем глаза отметив, как подобрался человек по ту сторону экрана. – Для этого нужны лишь живые, мертвые и некромант, вроде меня. А дальнейшее – дело техники.

– Вот оно что… понятно. – На лице президента отпечаталась досада, будто он ожидал, что для создания Морфов потребуется только синяя изолента и пара пластиковых бутылок. – И сколько это займет у вас времени?

– Сложно сказать, – признался я, – в этом вопросе все очень индивидуально, да и я, скажем так, не имею большого опыта на этой ниве. Для начала вам предстоит обеспечить мне подходящее помещение и «топливо» для преобразования мертвой плоти.

– Помещение не проблема, – кивнул национальный лидер, – но что вы имеете в виду под «топливом?»