Не желая идти в общий зал, я полез за портмоне, в котором лежала карта премиального членства. Я-то уж привык, что меня все местные в лицо знают, уже даже и не вспомню, когда последний раз на свет божий этот абонемент извлекал.

Как только я продемонстрировал пластиковый прямоугольник тёмно-красного цвета с номером восемь, уголки губ девушки заметно опустились вниз, отчего улыбка стала больше напоминать оскал. Примерно секунду от нее исходили волны натуральной паники, но она быстро сумела с ней совладать. Хотя мне показалось, что у нее при этом слегка задергался правый глаз. Пропищав нечто похожее на «извините», брюнетка нырнула под стойку и тут же извлекла нужный мне ключ.

Благодарно кивнув, я отправился на второй этаж, особо не задумываясь о причинах такой странной реакции, потому что голова забита была сейчас совсем другими размышлениями.

Переодевшись на полном автомате в спортивную форму, я прошел непосредственно в сам зал. Сегодня было как-то многолюдно для VIPа, несмотря даже на то, что сейчас середина рабочего дня. В широком и просторном помещении находилось, пожалуй, человек тридцать, а то и все сорок. Все четыре ринга были заняты, а из боксерских мешков и настенных подушек свободными оставались всего несколько снарядов. Чего это народ так живо в спорт ударился? Соревнования, что ли, какие-то грядут?

Хорошенько размявшись, я намотал бинты и принялся за отработку ударов на тяжелой груше. Вскоре я уже взял нормальный темп, и сосредоточенность на новом занятии начала постепенно вытеснять тяжелые мысли из моей готовы. Но не успел я отстоять и трех раундов, как мою тренировку прервало появление управляющего клуба на пару с местной легендой — Алмазом Чехоевым. Говорят, Алмаз был трехкратным чемпионом России по вольной борьбе и двукратным по боевому самбо. Авторитетный, в общем-то, человек среди здешней публики, занимающий к тому же пост старшего тренера.

— Сергей Анатольевич, здравствуйте! — Управляющий был высоким, наголо выбритым и весьма атлетично сложенным мужчиной средних лет. За такую колоритную внешность завсегдатаи прозвали его в шутку Мистер Проппер, на что тот вовсе не обижался. Ну или просто не спешил обиду демонстрировать, предпочитая по большей части отшучиваться.

— Здравствуй, Валера! Алмаз. — Я пожал им обоим руки. — Чем обязан?

— Сергей Анатольевич, вы уж извините, что отрываем от занятий, но я бы хотел извиниться за инцидент, который произошел сейчас на ресепшене. Понимаете, Алина у нас девочка новенькая, еще и недели не отработала, поэтому всех постоянных посетителей в лицо еще не знает. Вы уж на нее сильно не…

— Стоп-стоп-стоп! — замахал я руками. — О каком инциденте вообще речь? Я что-то успел пропустить?

Украдкой бросив взгляд на Алмаза, будто ища у того подсказки, управляющий неуверенно пробормотал:

— Ну-у-у… вы когда пришли, наш администратор вас попыталась в общий зал отправить, я ж говорю, девочка она новая…

— Это все из-за того, что у меня абонемент спросили на входе? Ты серьезно? — Я скривил губы в ироничной усмешке, показывая, как мало меня волнует эта ситуация. — Валера, не надо из мухи слона раздувать. Вообще не вижу проблемы в этом, так что расслабься.

— Ох, Сергей… — Управляющий клуба облегченно выдохнул, перейдя к менее формальному стилю общения. — Если б все посетители были такие понимающие, я бы и не напрягался.

— А что, часто истерики закатывают, если их не узнают в лицо? — хохотнул я, пытаясь представить человека, кто мог бы отколоть подобный номер.

— Да не то слово! — Валерий даже и не подумал поддержать мое веселье, оставаясь крайне серьезным. — С полчаса назад один посетитель именно что целую сцену устроил, из-за того что ему, видите ли, карту достать пришлось. Так что теперь я лучше лишний раз перестрахуюсь, чем на меня потом будут владельцу жаловаться. Мелочь, конечно, но ты знаешь политику нашего клуба. Клиент всегда прав. И если этот клиент хочет, чтобы его узнавали в лицо, значит, так и должно быть.

Ах, вот оно что! Вот почему брюнетка так распереживалась. Видимо, побоялась, что я тоже обладатель тонкой душевной организации и жутко оскорблюсь на подобный акт «неучтивости».

Перекинувшись еще парой малозначительных фраз и заверив, что никаких претензий не имею, я распрощался с Мистером Проппером. Пожелав мне хорошей тренировки, управляющий поспешил откланяться и скрылся где-то в недрах клуба. А я повернулся к оставшемуся Алмазу.

— Слушай, Чех, — от этого обращения тренер полыхнул ярким раздражением в эмоциональном фоне, но внешне никак это не проявил. Не нравилось ему это прозвище, но я намеренно над ним подтрунивал. Горячая южная кровь очень легко закипала в этом человеке, отчего на ринге он превращался в настоящего шайтана. Так что мне периодически приходилось поддерживать в нем градус раздражения, чтобы сделать спарринги с ним более увлекательными. — А что, говорите, за крендель такой сегодня устроил скандал?

— Да есть тут один… — Алмаз говорил с характерным кавказским акцентом. — Неприятный тип, поганый какой-то.

— Давно к вам ходит? — Чехоев от своих обязанностей старшего тренера не отлынивал, так что знал не только всех VIP-клиентов клуба, но даже большинство завсегдатаев с простых групповых занятий.

— Полгода где-то.

— Новичок, что ли? А почему в VIPе?

По негласному правилу в этот зал приходили уже опытные спортсмены и любители, которым не требовалась ничья опека или присмотр. Каждый прекрасно знал и сам, чем и как он должен заниматься.

— Если только в нашем клубе, — пожал плечами Чехоев. — Но в спорте он, судя по его движениям и технике, очень давно. Достаточно быстрый и резкий, хоть и толстый.

Окинув спортзал взглядом, я приметил одного здоровенного амбала, весом сильно за сотню, которого ни разу раньше не видел. Он очень ловко скакал вокруг стокилограммовой груши, заставляя ее своими могучими ударами мотыляться в разные стороны, словно веревку на ветру. Несмотря на выдающийся вес и плотную комплекцию, проблем с дыхалкой этот здоровяк явно не испытывал. Сложно было поверить, что он начал тренировку больше получаса назад. Да и толстым я бы эту гору мяса не назвал, зря Чех о нем так говорит…

— Вон тот, что ли? В красных «боксерках»? — решил я все же уточнить у Алмаза, кивнув в сторону огромного детины.

Дождавшись утвердительного кивка, я невольно задумался. Смогу ли я эту образину вообще уложить? По боксерским правилам — сомневаюсь. А по смешанным? Тоже маловероятно, он же меня сломает и задавит только за счет одной своей массы!

А, к черту! В конце концов, я затем сюда и приехал, чтобы развеяться. А ничто не поможет справиться с этой задачей лучше, чем безнадежная схватка, даже без тени шанса на победу.

— Организуешь мне с ним пару раундов?

Алмаз окинул мою фигуру скептическим взглядом, но от комментариев воздержался. Хоть со стороны я и производил впечатление человека, которому спорт совсем не чужд — черный рашгард обтягивал мой рельефный торс, подчеркивая хищным рисунком и без того хорошо очерченные мышцы, однако и чересчур крепким орешком я не выглядел. А уж в сравнении с этим субчиком, который габаритами походил на вставшего на задние копыта быка, так и вообще смотрелся откровенно бледно.

— Ты что, Серый, опять с олигархом каким-то крепко поссорился?

Вот же Чех! И ведь запомнил же… В прошлом году роман с одной красавицей обернулся для меня натуральной травлей, которую устроил для бедного медиума излишне опекающий свою дочуру папаша-миллиардер. Нервов он мне попортил тогда изрядно, хотя, слава богу, обошлось и без необратимых для меня и моего бизнеса последствий.

В это время, зашуганный и напряженный, ожидающий нападения из-за каждого куста, я тоже частенько приезжал устраивать безнадежные зарубы с местными чемпионами, дабы сбросить бурлящий стресс. Особых намерений скрывать причину своего мрачного настроения и столь частых визитов у меня тогда не было, так что Алмаз и еще пара ребят, с которыми мы плотнее всего работали в ринге, об этом знали.