Мужчина был невысокого роста, замотанный в короткий - до колен - халатик трех цветов окраски. Его черные с отливом волосы спадали на плечи тяжелыми волнами, борода же и усы были достаточно хилые, в три с половиной волоса. Зато синие глаза, в которых можно было прочесть все, что угодно, кроме ненависти, страха и озлобления, смотрели с любопытством и даже радостью.

  - Привет, - сказал местный житель на иностранном языке.

  - Здравствуйте, - ответил лив.

  А гуанча ничего не сказал, продолжая лежать все в таком же скрюченном состоянии, как его сбросили ночью.

  Илейко встал на ноги и посмотрел сверху вниз на незнакомца. Тот тоже разглядывал бородатого великана во все глаза и даже руку приложил ко лбу козырьком, чтоб лучше было видно.

  - Илейко, - сказал Илейко и похлопал себя по груди ладошкой.

  - Ю-ли-ко? - переспросил гость.

  - Сам ты Юлико, - возразил лив. - Илейко.

  Местный житель несколько раз повторил слово, добившись, в конце концов, правильного произношения. Он понял, что оно означало имя, поэтому тоже представился, в свою очередь.

  - Супарвита, - сказал он и тоже похлопал себя по животу.

  - Супервитту (да простят меня носители карело-финского языка и им сочувствующие, примечание автора)? - также решил покуражиться лив, хотя и мог произнести имя без всякого коверканья.

  Пришелец вежливо поправил и показал рукой на Потыка.

  - Михайло, - похлопал по нему Илейко. - Спит. Болен. Закостенел весь.

  Супарвита склонился над гуанчей, прикоснулся пальцами к шее, проверяя пульс, потом провел руками над его волосами и, утратив улыбку, жестом приказал ливу тащить своего товарища за ним. Немедленно и без промедления. Илейко повиновался, отчего-то тревожась гораздо сильнее, нежели за все время своего подземного путешествия.

  Хижина Супарвиты была неподалеку, сделанная из бамбука, крытая тростником. Внутри отдавало незнакомым цветочным ароматом, вероятно от горевшей в углу свечи, под крышей висели пучки трав, и на низеньком столике располагались неглубокие глиняные плошки с пестиками и костяными двузубыми вилками. Перед входом располагалась вырезанная из камня фигурка то ли дракона, то ли змея, соседствующая с такой же статуэткой улыбающейся свиньи.

  Супарвита, не мешкая, растолок в пыль несколько стеблей, раздул в очаге угли и сварил полученный порошок в каменной чаше. Ловко переливая из одной чаши в другую, выделил чистый настой, добавил в него изрядную порцию чего-то алкогольного, если судить по запаху, и щелкнул себя по горлу пальцем, изобразив при этом глоток. Он отлил питие в две крохотные плошки, предложив Илейко заценить букет, сам тоже изъявил желание выпить. Они кивнули друг другу, как бы в знак уважения, и выпили. Слегка обожгло горло, но приятный привкус моментально заглушил все прочие ощущения. Тотчас же Супарвита поднял большую чашу и указал на Потыка.

  Ну, в самом деле, не собирался этот коричневый человек травить ни его, ни Михайло, потому что и сам приложился к сотворенному продукту. Илейко костяными вилками, любезно предоставленными Супарвитой, разжал челюсти гуанчи и тонкой струйкой начал вливать ему зелье в рот. Не успел лив задуматься, как же заставить закаменевшего человека принять эликсир внутрь, как хозяин дома зажал Потыку нос, отчего тот, внезапно, с продолжительной задержкой, сделал судорожный вздох ртом, сопряженный с глотком. Процедуру повторили еще пару раз, пока чаша не опустела.

  Илейко посмотрел на Супарвиту, чтобы узнать о дальнейших действиях, но увидел не его, а смеющуюся свинью. Это его несказанно расстроило, но порося вполне человеческой рукой протянула ему желтое зеркальце, в котором лив увидел Змея. Он покрутил головой - и Змей сделал то же самое. Еще несколько гримас, сотворенных Илейкой, и он понял, что теперь он и есть этот Змей. И Потык тоже Змей, а Супарвита - свинья.

(Coldplay - Viva La Vida, см раньше, примечание автора),

- пропела Свинья хорошо поставленным голосом.

(там же, примечание автора),

- ответил ей Змей.

(перевод, примечание автора).

  Лежащий на земляном полу Змей задрожал, но не пошевелился.

  - Ты вовремя вышел на поверхность, - сказала Смеющаяся Свинья. - Иначе у твоего друга не было бы ни единого шанса вернуться обратно.

  - Откуда вернуться? - спросил Змей и сам себе ответил. - Оттуда, где время стоит. Поэтому он обращается в камень.

  - Верно, - кивнула головой Смеющаяся Свинья. - Его время просто перестает течь. Уж не знаю, кто с ним сотворил такое, но обратно выбраться ему не под силу. Однако теперь все позади. Мы ему помогли, дальше он поможет себе сам.

  Змей вспомнил, как на несколько мгновений другой Змей оказался захвачен злобными подземными карликами, как они потом охотно отстали. Видать, ожидали, что он бросит своего окаменевшего друга на произвол судьбы. Не оправдал Змей их ожидания.

  - Кто это - мы? - внезапно спросил он.

  Смеющаяся Свинья не стала спешить с ответом. Она развернула часть своего халата и, указывая на цвета, проговорила:

  - Синий знаменует Брахму, кто есть Созидатель. Красный - Вишну, чья роль - Спаситель. И Желтый принадлежит Шиве, который Разрушитель. Брахма, Вишну и Шива всегда и везде, в вечном противоречии и вечном дополнении друг друга. Им может быть чужда человеческая суета, но они - Хранители времени, стало быть, на этой земле никто не может распоряжаться их Временем.

  Она провела рукой вокруг себя, очерчивая круг влияния триединой сущности. Круг замкнулся.

  - Ты поможешь нам? - спросил Змей, чувствуя смутное беспокойство внутри себя.

  - Говори быстрее, - ответила Смеющаяся Свинья и даже подошла ближе.

  - Нам надо добраться до дома.

  - До чьего дома? - попыталась уточнить Смеющаяся Свинья, искажаясь в своем облике.

  - Мой дом, - ответил Змей, его язык начал заплетаться. - Всегда идти направо. Там нас ждут. Долгий путь.

  - Вы сами себе поможете, - заметила Смеющаяся Свинья очень глухо, и еле слышно добавила. - Камень с водой. Чистота в основании. Удачи.

  Илейко открыл глаза: вокруг была ночь. Где-то во тьме стрекотали сверчки, либо цикады, либо они вместе. Хлопала крыльями ночная птица. По звукам хлопков можно было заключить, что она величиной с лошадь. Лив удивился, что не видит неба, но потом понял, что лежит под крышей дома. Он сел и осмотрелся.

  Сквозь щели в стенах просматривались звезды и черные заросли вокруг хижины. Сам дом был пустынным, заброшенным и запустевшим, словно в нем никто не жил долгие годы. Илейко поднялся на ноги и вышел во двор. Каменный Змей и Смеющаяся Свинья украшены красными и желтыми цветами. Перед ними горит свеча, распространяя вокруг приятный аромат. Лив обошел строение и наткнулся на еще одно, сущую конуру, возле которого горел костер, а древняя бабуся помешивала деревянной ложкой варево в большом глиняном чане.