…Подбор подчиненных у Шефа был весьма и весьма специфический. В число его доверенных конфидентов в Управлении наказаниями (городской структуре, предлагающей Главному суду креативные способы мучений миллионов грешников) весьма редко входили известные люди. Наученный горьким опытом, Шеф полагал: если человек звезда – с ним вдвойне тяжело работать, а если бывшая звезда – то втройне. Не отвергая полностью услуги именитых специалистов, в «текучке» Шеф предпочитал опираться на незнатных профессионалов. Плюсов в оперативной работе, а также в креативе от них было значительно больше. Город издавна переполняло безумное множество зазнавшихся знаменитостей, поэтому сведущие в своем деле люди ценились на вес золота. Шеф не питал иллюзий – ему было очевидно, что всего лишь два человека в Управлении наказаниями способны осуществить взлелеянный им замысел. Этими людьми являлись следователь царской полиции Алексей Калашников и его бессменный (еще с земной жизни) напарник – казачий унтер-офицер Сергей Малинин. Последний, по мнению Шефа, не блистал сыскным интеллектом, но зато отличался крайней исполнительностью.
С момента своей смерти сослуживцы поступили в распоряжение особого отдела. В Городе они издавна занимались изобретением виртуозных наказаний для грешников (предложения по служебной почте поступали в приемную Главного Суда), а также ловили контрабандистов, промышлявших в китайском квартале Ада. Карьера обоих резко пошла на взлет после недавних событий – парочка провела блестящее расследование загадочных убийств в Аду, а позднее – еще и в Раю[56], получив в награду особый статус «спецгорожан». Привилегированное положение включало в себя отдельные квартиры на первом этаже (большущий плюс: лифты в Городе не работали почти никогда), а также высочайшее дозволение Калашникову жить вместе с депортированной из Рая женой Алевтиной. Такое послабление считалось неслыханным, любящих супругов в Аду изначально было принято разлучать (нелюбящих, напротив, педантично селили вместе). Малинин, к его расстройству, не жил ни с кем. Однако в качестве утешения казаку ежедневно выдавали шкалик водки, что придавало будничному адскому существованию вполне райские мотивы.
…Шеф гостеприимным жестом пригласил сотрудников наливать себе чай.
Я полагаю, вы уже давно догадались, – вальяжно заметил он. – Я вызвал вас к себе на дачу не просто так. У меня имеется дело чрезвычайной важности.
Да уж конечно, – уныло вздохнул Малинин, по станичной привычке раскалывая щипцами кусок сахару. – Вот почему Ад оказался не такой, какой нам поп на картинках показывал? Симпатично выглядело – кругом пламя, и черти грешников на сковородках культурно жарят. А тут чего? Как на Земле: сплошная беготня по работе и никакой возможности спокойно существовать.
Ты труп, приятель, – беззлобно констатировал Шеф. – а стало быть, спокойного существования тебе не положено. Сиди, отрабатывай свои смертные грехи и не рыпайся. Скажи спасибо, что тебя в котле не варят.
Спасибо, – сумрачно ответил Малинин, разгрызая пополам баранку.
Так вот, – продолжил Шеф, поворачиваясь к Калашникову. – Доуплотнялись мы за последнее время – хуже некуда. Сейчас срочно копаем котлован, чтобы разместить сто тысяч новых душ после тайфуна, а на носу – землетрясение в Китае. Каюсь, нагнал я готичной привлекательности вокруг имиджа князя тьмы – теперь вот и расхлебываю. В Раю – никого, кроме ангелов, а у нас столько народу… липнем друг к другу, словно пельмени. При таких, извини за тавтологию, адских условиях скоро начнем уплотнять. Даже к самым что ни на есть привилегированным обитателям Города в квартиры придется подселить по три человека сразу. Никак не меньше.
О, не так плохо! – ожил Малинин. – Если не проблема – будьте добры, подселите мне трех фотомоделей. По крайности, даже одну мулатку можно.
Там сельские районы пострадали от тайфуна, – усмехнулся Шеф. – Какие фотомодели? Будешь рыпаться, получишь пять бабушек с недержанием.
Блюдце задрожало в руке у Малинина, но героическим усилием воли он совладал с приступом паники.
Вы это, вообще, к чему? – деликатно поинтересовался Калашников.
К тому, – вздохнул Шеф. – Лет двести назад пришла мне в голову неплохая идея. Когда-то людей на Земле жило буквально единицы, между мной и Небесной Канцелярией существовала зверская конкуренция – за каждую душу дрались. Ну, мы же думали – случится конец света, и все полетит к свиньям. Но так как по финальной дате светопреставления мы с Голосом до сих пор не определились, Ад переполнился грешными душами по самую крышу. Требования же для попадания в Рай круче, чем для въезда араба в США Да и откуда, скажите мне, в XXI веке возьмутся стопроцентные праведники? Выпивка, марихуана, плотские грехи, несоблюдение поста: какой нормальный человек хоть раз в жизни этим не балуется? Резюме же Небесной Канцелярии нудное до извращения – слопал шашлык в пост, отправляйся прямиком в Ад. Мы тоже хороши – объективно перестарались с пиаром. Следовало закрепиться на первоначально утвержденной позиции – властелин зла, внушающий ужас. Этот лейбл работал просто отлично, но мы не учли опасности, исходящей от кинематографа. В половине фильмов меня демонстрируют в качестве гламурного принца – рога же и прочие неприятности скрашивает море соблазнительных достоинств. Не поверите – с нежной любовью вспоминаю папскую инквизицию. До сих пор, если кого в Городе случайно повстречаю, обязательно руку жму. Вот прекрасный образец того, как надо работать: какую гравюру Средневековья ни возьмешь, так собой восхищаешься – настоящее чудовище в стиле Мэрилина Мэнсона.
Шеф отодвинул чашку с чаем, попав донышком в варенье.
– Скучаю я по этим временам, – заностальгировал он. – Сейчас даже не верится: качественную ДУШу – например, девицы из монастырского приюта – просто так было не заполучить, следовало активно постараться. Прийти глубокой ночью в романтическом образе прекрасного юноши, одеколоном надушиться, чтобы запахом серы не испугать, рога убрать под шляпу с пером в стиле «Трех мушкетеров». Я себе и представить не мог, что уже в XX веке будет и «Церковь Сатаны», и Голливуд с кучей ужастиков, и повсюду клубы свингеров. Все вокруг так манит, мигает огнями – согреши, это сладко…
В этот момент тональность Шефа резко переменилась.
Ага, им– то сладко, -злобно сказал он, глядя в лицо Калашникову. – А я в постоянном аврале! Как природная катастрофа или война, так сиди сутками в офисе, отслеживай копание котлованов и доставку палаток. В общем, в отсутствие Голоса можно признать – я выбрал неправильный имидж
Улучшить надо? – несказанно удивился молча внимавший монологу босса Калашников. – Я даже не знаю, что и предложить. Можно попробовать оплатить на Земле телерекламу. Запустим клипы, где вы делитесь с сиротами кусочком хлеба, жарите старушкам яичницу и с грозным лицом строго спрашиваете с подчиненных за ухудшение жилищных условий в Городе. В России, например, это обеспечивает популярность любому – уже проверено.
Ты не просек фишку, – царапнул когтем скатерть Шеф. – Как раз наоборот. Мне срочно требуется ухудшить имидж, сделать его еще более хреновым. Ситуацию с перенаселением в Аду можно спасти, только если я перестану ассоциироваться с чем-то запретным и клевым. А люди при одном моем упоминании станут плеваться, дрожать и пучить глаза в ужасе.
Представляю, насколько сложно вам далось такое решение, – задумался Калашников. – Превратить вас в Ксению Собчак в принципе можно. Но не слишком ли это тяжелая жертва? Так ведь и с ума сойти недолго.
– Я тоже так считаю, -согласился Шеф. – Поэтому предлагаю действовать в несколько непривычном ключе. С давних пор между Городом и Небесной Канцелярией существует, если можно так выразиться, негласное джентльменское соглашение. Никто из нас не пытается изменить прошлое, дабы навредить своему противнику. Логика простая – если каждый начнет регулярно ходить, как в супермаркет, на одну-две-три тыщи лет назад, это приведет к катастрофическим последствиям. Думаю, что рассказ Бредбери «И грянул гром» читали все… не считая, конечно, тебя, мой замечательный Малинин. Но я планирую провести очень скромную корректировку. Если Голос удосужится узнать о плане, он не будет так уж и против. Ну, может, разве что для вида повозмущается. Ведь своими действиями я сыграю ему на руку. Основная масса народа возненавидит меня, как Чубайса, – а Рай переполнится сахарными праведниками. Разве не это его давняя мечта?
