– Кто?

Поскольку мы не были представлены супруге гнома, пришлось через ворота объяснять, что мы те самые спутники гномов. Как оказалось, отец с Лекамом зря волновались, убеждать гномов об опасности дальнейшего путешествия не пришлось по причине недвижимости убеждаемых. Если попросту – они были пьяны в наковальню, что их передвинуть, что оную – одинаково. В ответ на вялую попытку хозяйки их разбудить – только промычали. Объяснив, что у нас неприятности, о которых они узнают завтра, мы забрали четырех лошадей из девяти. Хорошо, что основную часть вещей оставили здесь, кроме мешка отца, тот его всегда держал рядом с собой, но в этот раз передал нам. Спешно оседлав и навьючив лошадей, выехали к воротам.

Так как около ворот все было спокойно, сделали вывод, что приехали первыми, ну или все закончилось плохо. Ворота уже готовились закрывать. Лекам мер пять пытался объяснить страже, что сейчас подъедут друзья и нам очень нужно выехать из поселка. Стражники под конец сказали, что чихали (в оригинале звучало грубее) на наши проблемы – их смена закончилась, и они закрывают ворота. Помог звон монет. Получив серебряный, они заявили, что для таких приятных собеседников сделают исключение в пятнадцать мер. Лекам, сообщив, что нам очень надо, пообещал еще, старший запросил за следующие пятнадцать мер два серебряных. Я краем глаза проследил, как один из стражников отошел потихоньку в сторонку, и только ему показалось, что мы его не видим, – со всех ног побежал. Еще двое как бы невзначай разошлись к воротинам, четвертый встал за спиной старшего, страхуя его. Выпускать нас явно не собирались. Старший скомандовал закрывать ворота.

– Подожди, мы же договорились!

– А вдруг проверяющий? Подъедут ваши друзья – откроем, не переживай.

Я спешился и, немного кривляясь, подошел к старшему, ведя лошадь в узде. Стражник сзади него напрягся.

– Дядь, а дядь, а правда, что, когда станешь стражником, тебе броню красивую дадут?

Старший недоуменно посмотрел на мое придурковатое лицо, к которому, помимо природных изъянов, я присовокупил артистические. Лекам, по-видимому, начал понимать ситуацию, потому как подыграл:

– Племянник. Дурачок. Из-за него и торопимся в Светлую, говорят, там маг-менталист приехал, лечит таких. Вот его отца ждем.

Старший и стоящий за ним стражник немного расслабились. Со стороны домов послышался топот копыт – либо наши, либо подмога к страже. И то, и другое требовало немедленных действий. Я наотмашь нанес удар снизу в подбородок старшему. Ногой в грудь толкнул стражника, выхватил меч и приставил к шее старшего, который, судя по всему, потерял сознание.

– Твари, кто с места сойдет, прирежу, а потом посмотрим, кто в мечном бою сильнее, стража или темный маг! Ворота открываем! Быстро!

Ошарашенные стражники, вернее всего первый раз оказавшиеся в ситуации шантажа, да еще и «темным магом», встали как дубы. Лекам, тоже не ожидавший такого развития событий, смотрел на меня расширенными глазами.

– Только встань, и твоя голова упадет, – буквально прорычал я вознамерившемуся подняться стражнику, сбитому ногой. Я сорвал с навершия меча повязку, скрывающую камень, тот пульсировал огнем.

– Открывай ворота или ваши души станут моими!

Ворота начали медленно открываться. Тут из переулка вылетела шестерка всадников. Дождавшись, когда они проскачут через ворота, запрыгнул на Аравина и дал с места в галоп. Сзади раздавался дробный топот копыт лошади Лекама.

Своих мы настигли через четверть части, когда они перешли на рысь, боясь загнать лошадей. Лекам сразу проехал к отцу. Я начал обгонять цепочку лошадей вслед за ним, когда что-то насторожило в поведении Солда – он еле держался в седле.

– Стойте! Сворачиваем в лес, надо раны подлечить. Солд, похоже, серьезно ранен, – беспрекословным тоном скомандовал я.

Храм остался около дороги. Все остальные завернули в лес. Через триста локтей я остановился:

– Лекам, проверь Солда.

Маг помог пострадавшему спуститься:

– Явно ранен, но в темноте не могу рассмотреть.

Луны, что одна, что вторая, скрывались за облаками. Вдруг над Солдом вспыхнул «светляк», рядом с ним стояла Софья.

– Лекам, быстро осматривай, и гасим свет, нас за версту видно. – Я подтягивал подпругу Аравину, по дороге седло стало немного съезжать.

– Весь в отца. – Лекам расстегивал куртку раненого. – Тут шить надо, серьезная рана.

– Сколько протянет?

– Думаю, мер через десять потеряет сознание.

– Софья, гаси иллюминацию, Лекам, перевязывай. Отъедем дальше в лес, здесь мы как на ладони. Эллалий – к Храму, скажешь, мы в лес отходим. Через часть подходите к нам, если не появимся. Еще раненые есть?

– Вроде нет, – ответил отец. – Парнишка без сознания, но мы его таким отбили.

– Софья, что с ним?

– Истощение сил, пытался веревки магией разорвать.

– Тогда едем.

Через десять мер выехали на поляну, которую скрывал от дороги небольшой холм.

– Ставим шатер, чтобы не отсвечивать. Лекам, посмотри парня и готовь Солда. Софья, поможешь Лекаму. Отец, помоги. – Я стягивал тюк шатра с вьючной лошади.

Через пятнадцать мер в шатре штопали Солда, он все-таки вырубился, но это было к лучшему – боли от иглы не чувствовал. Появился Храм:

– Десяток проехал по дороге, что мы в лес завернули – не заметили.

– Спохватятся. Утром проверят. – Я не страдал от иллюзий.

– К утру трава поднимется, незаметно будет.

– После одиннадцати лошадей?

– Тоже верно.

– Эти не отступятся, мало того, что четверых из них положили…

– Шестерых.

– Тем более. Так мы еще наследников увели. А с учетом того, что я темным магом на воротах обозвался, они теперь обязаны нас найти.

– Темным магом?

– Долго объяснять, стражников шокировать надо было, чтобы ворота не закрыли.

– Что делать будем? – подошел отец.

– Закончат латать Солда, отойдем подальше в Скользкое. В Шальном, а уж тем более за ним, у дружелюбных соседей, показываться нельзя. Первый встречный темных магов сдаст. А уж о том, что мы темные, завтра вся округа знать будет. Да и приметные мы – орк, эльф, наследники. Как думаешь?

Отец ухмыльнулся:

– А ты подрос. Правильно говоришь. С вампирами бы не повстречаться.

– Они нас с одним одаренным не тронули, а сейчас, включая эльфа и наследников, одаренных – четверо. Давайте готовиться, надо одну из вьючных лошадей разгрузить, Храма одна лошадь далеко не увезет.

Пока распределяли груз, что с учетом всего двух вьючных лошадей оказалось делом проблемным (пришлось часть вещей переместить на верховых), Лекам с Софьей закончили врачевание. Я, отойдя от всплеска адреналина, почувствовал, что сам истекаю кровью, перевязанные раны после скачки и резких движений при захвате ворот закровили с удвоенной силой. Судя по липкости в сапоге, капающей с руки крови и легкому головокружению, я уже потерял предостаточно драгоценной жидкости.

– Все, портняжную мастерскую можно закрывать. – Лекам с окровавленными руками, которые в свете обеих лун казались особенно зловещими, присел рядом. – Ему бы силы качнуть, иначе может не продержаться, много крови потерял.

– Я вроде хорошо себя чувствую, но как передать, не знаю, можно попробовать.

– Сомнительно, что ты сможешь это сделать, не видя силу.

– А я пустая, на «светляка» пришлось даже жизненных подкачать, – присела рядом Софья.

– С накопителя снять сможешь? – Я посмотрел на уставшую девушку, перепачканную в крови настолько, что создавалось впечатление, будто Солда шила она, а не Лекам.

– Смотря какой накопитель. Малик смог бы, он артефактор, а я зельница.

– Пробуй. – Я протянул навершие меча.

Провозившись какое-то время, она вздохнула:

– Не могу, тут эльфийский накопитель, брат нужен.

– Пробуй с моего. – Лекам протянул меч.

Через пару мер лицо Софьи озарилось:

– Смогла, но очень мало.

– Пробуй брата в чувство привести, может, у него получится. Да и поднимать его надо, с «мешком» далеко не уедем, а мы пока шатер свернем.