Зачем они мне! Я один, и это меня вполне устраивает. Я вполне счастлив. Я никому ничего не должен. Будет, конечно, тяжело, знаю, но я выдержу. Найду какую-нибудь деревеньку, сопру лопату – выкопаю землянку и буду жить. Ну рассказывают же о детях, которые выжили в лесу! А я взрослый здоровый мужик. Почти здоровый.

А с другой стороны, как бы я поступил на их месте? Тащил бы меня с собой? Да ну! Кинул бы точно так же. Да и люди! Вместе-то все равно оно легче. Перебрав возможные варианты, я направился к кострищу.

– А я вас ищу, ищу!

Толикам, подкладывающий ветки в колодец костра, подпрыгнул и теперь испуганно смотрел на меня. Из шалаша показалась голова Клопа:

– Хромой! Орк мне в дышло! Хромой! Жив, собака!

– Тише ты! – раздалось из темноты шипение Чустама, и он вышел из-за ближайшего дерева, держа в руках прутик с нанизанной через жабры рыбой. – И вправду Хромой. Выбрался? – В голосе бывшего корма хоть и сдержанно, но тоже слышалось тепло. – Молодец. Присаживайся. Голодный небось?

– Не откажусь.

Клоп выскочил ко мне и сжал своими лапищами в объятиях.

– Жив!

– Ладно вам, все вроде живы. А где криворукий?

– Сейчас придет. – Толикам тоже раскинул руки для объятия. – За дровами пошел. Мы здесь уже пару дней, поэтому весь ближайший валежник выжгли.

Минут через пятнадцать появился Ларк с охапкой веток. Казалось, что он даже не удивился, но в полумраке было видно, что его глаза расширились. Он споткнулся и чуть не упал, рассыпав все ветки.

– Ну если Ларк сделает что-то нормально… – Я встал и протянул руку.

Ларк подбежал и схватился за нее. Глаза у него в свете костра заблестели от влаги. У меня даже комок в горле встал от такой нежности. Как же все-таки я рад их видеть.

Через полчаса я ел жареную рыбу. Слегка суховатой получилась, но я ел ее словно заправский гурман – смакуя.

– Соли бы… – мечтательно произнес Чустам.

– У меня есть. Только на том берегу.

– Живем, парни! – Клоп явно был в приподнятом настроении. – Ты как выбрался-то?

– Взял меч и давай всех крошить без разбора…

Рабы, хотя нет, какие рабы – свободные люди внимательно и серьезно смотрели на меня, ожидая продолжения. Я, если честно, думал, что на этом месте засмеются.

– Затем заставил орков встать на колени, а один закричал: бери что хочешь, только не убивай.

– Тьфу ты. – Толикам встал подкинуть веток. – Как обычно.

Около костра, пусть и огороженного камнями, было тепло и уютно. Я вздохнул:

– Я думал, вы еще на «крошить» поймете.

– Так ты того светленького и взаправду чуть на куски не нарезал, – возразил Клоп.

– А, ну да… забыл. В общем, когда вы убежали, я еще лафотов освободил, а потом к хрумзу пошел. Он меня и вывез от орков. Потом лафоты подобрали…

– Заканчивай, Хромой. Не хочешь говорить – не говори. – Клоп сердито смотрел на меня.

Блин, ну прямо обидно стало – за что ж такое недоверие?

– Да я серьезно. Лафоты подобрали. Они двух лошадей у орков увели. Ну а в лесу уже помогли очухаться от орочьего зелья.

– Связывали?

– Да, только мне не от каши плохо было, а от той дряни, что шаман в меня ночью напихал. А от каши не плющило. Лафоты сказали: трава глупого воина.

– Может, зелье «дурной воин»? – переспросил Чустам.

– Они сказали: глупый. Может, и дурной, они не ахти как владеют имперским.

Корм взглянул исподлобья на меня:

– Что?

– Да так, ничего. Вряд ли это оно.

– Почему?

– Я сам не видел тех, кто принимал, но говорят, что после него либо дохнут, либо безумными становятся. Это зелье маги для армии придумали. Ну а вы-то как выбрались? – сменил я тему.

Рабы некоторое время молчали. Толикам и Ларк зыркали то на Чустама, то на Клопа.

– Ты как нас освободил, – начал Клоп, – мы потихоньку смогли из деревни выбраться. Орки-то внимания на нас не обращали. Только отбежали, нам навстречу орченыш на жеребце. Я увернулся от копыт и за удила поймал…

– А я сдернул его и убил! – довольно громко закончил Чустам.

Все-таки сказывалось различие наших менталитетов. Для меня, пришельца, орки это что-то типа чужих, иных тварей, даже, можно сказать, зверей. Ну вот не отождествлял я их с людьми. А для местных они… как бы объяснить… просто другая раса. Соответственно реакция была разной. Вот вы бы как отреагировали на убийство, допустим, китайчонка у вас на глазах? Понятно, что здесь другие нравы, более жестокие, и само убийство не выходит за рамки чего-то особо необычного, но убийство детей…

– И что дальше? – Я не стал заострять внимание на данном эпизоде.

– Ну а дальше мы на его жеребце и сбежали.

– Вчетвером?

Клоп кивнул.

– Ну вы даете. И где он?

– Так издох, – продолжил Клоп. – Издох бы, если б не добили. Мы мяса нарезали – у орка меч был, да и твой… Шкуру на веревки, узду сняли и дальше пешком пошли. Когда плохо стало, оказалось, что у Ларка, – Клоп хмуро взглянул на него, – «лепешка» за пазухой была.

– Ага, – подключился Толикам, – он ее втихую жрал по дороге.

Криворукий потупил взгляд.

– Ну вот он и ждал, пока мы отойдем. А потом мы его…

– А фингал откуда? – кивнул я на Ларка.

Все улыбнулись, кроме нашего образованного.

– Толикам, когда был связан, пообещал, что ему причиндалы оторвет и есть заставит, если он его не отвяжет, – объяснил Клоп.

– Он же никогда не ругался… – опустил взгляд Ларк.

– Ну а как он Толикама отвязал, тот ему и ткнул в глаз. Только далеко уйти не успел. Ларк его догнал, палкой отоварил по затылку и снова связал. Ну а потом мы его ждали.

– Вы меня не ждали, – подал голос Ларк.

– Ну несли же, – возразил Чустам. – Мы его на ветки положили и до острова на себе тащили. А недоволен, так сильно ребра отбили. Он сполз, а мы не заметили, ну и об корни…

– До какого острова?

– До этого… – удивился корм. – Кстати, а как ты нас нашел?

– На дерево залез и отблески костра увидел.

– А остров?

Я пожал плечами:

– Просто неподалеку встал. Я даже и не знал, что это остров.

– Я говорил тебе, видно, – злобно сказал Толикаму корм, – а ты: да кто нас в такой глуши… Вон… и тот нашел.

Я промолчал, но сделал заметку о мнении Чустама касательно моих способностей.

– Уходить отсюда надо, – хмуро произнес корм.

Все молчаливо одобрили слова Чустама. Я так понимаю, главным после освобождения стал он. Этакий негласный лидер. И вот как-то не очень мне хотелось, вырвавшись из рабства, попасть под чье бы то ни было влияние.

– А ты что думаешь, Толикам? – спросил я.

Понимаю, что провоцирую, но и рабом, даже совсем чуточку, быть не хочу. Да еще и характер такой поперечный…

– А мне и здесь нравится, – ответил вместо голубого Клоп. – Соль вот только ты обещал.

Я пожал плечами. Обещал, мол, сделаю.

Чустам недобро зыркнул на меня:

– Поймают здесь.

– Кто? Орки? Да им, судя по всему, не до нас. Кстати, никто не знает, что там произошло?

– Да ясно все, власть делят, – хмыкнул Толикам.

– Что там делить-то? Былинки да степь?

– У них там свое. Власть у орков – это ведь необязательно степь, борются за влияние. Орочьи кланы – это сила. Было время, они половину локотств под себя подмяли, тогда и объединились люди.

– Перерезали бы они все друг друга.

– Не перережут. А вот война с империей, наверное, будет. Уже более десяти зим перемирие с орками держится. А с приходом нового клана во главу походом пойдут, наверное.

– Да какое ж перемирие? Вон, у Клопа спроси, орки постоянно в рабство забирают.

– Империи на мелкие стычки плевать. А вот когда начнут селеньями уводить да земли захватывать…

На полянке повисло молчание. У меня мелькнула мысль, что, может, напрасно я хотел остаться в этой местности и не поддержал решения корма. После полуночи мои глаза стали слипаться. А вот бывшие рабы даже не думали ложиться спать. Спрашивать почему я как-то стеснялся – мы же все-таки свободны и во сколько хотим… Когда сон, навеянный теплом костра, стал одолевать аж сил нет, я все-таки спросил: