– Оставь Катлу с нами, пожалуйста. Сам понимаешь, здесь не лучшее место для красивой девушки.

– А то у нас лучшее.

– Нор, – просительно посмотрела на меня любимая.

– Думай, куда ее деть. С нами она погибнет в первой же схватке.

После появления питомцев (хотя сейшу я бы так не назвал) интерес исварцев к нам, который и без того присутствовал, приобрел прямо-таки ураганный характер. Нас провожали взглядами однозначно все воины лагеря.

Пропустив вперед сейш, я обратился к подруге Пуша, которая даже внешне сильно нервничала:

– Лемария, с той стороны тоже воины, их не надо трогать. Если произойдет что-то плохое – пусти нас вперед.

В ответ прилетела картинка, в которой мы прятались за спиной сейши.

– Ты очень похожа на мать Пуша.

То, что произошло дальше, оказалось слегка неожиданным.

«Ее убили люди?»

– Да.

Меня немного выбил из колеи, во-первых, сам факт контакта с кошкой, а во-вторых – голос, звучавший в голове, наивный, но в то же время без картинки.

Через мост мы прошли без приключений. Несмотря на изначальную уверенность, когда миновали десяток исварцев, охраняющих мост с этой стороны, у меня как-то от сердца отлегло.

Заночевали в лесу, не ставя шатры, – долгой стоянки не предвиделось. Поужинали нажаренным накануне мясом. Все было, как обычно, за исключением отсутствия в наших рядах нежити. Никогда бы не подумал, что буду скучать по ним.

– Ларри, – окликнула темная эльфийка своего собрата, когда они с другом направились в сторону Нейлы и ее подопечной, – не поможешь мне, лук не посмотришь?

– Да, конечно, – обескураженно произнес парень.

Я бы на его месте тоже вспотел. Лук, я так понимал, в нашем положении, скорее, дань традиции, поскольку почти у всех одаренных имелись жезлы. Так что… Хотя, может, у эльфов принято как-то по особому относиться к этому виду оружия.

Сеулон с довольной рожей отправился дальше. Зря я так отрешенно наблюдал за всем, поскольку моя возлюбленная, как только к ним подсел эльф, вдруг подскочила и направилась ко мне:

– О чем мечтаешь?

Я несколько напрягся, уловив в голосе некоторое ехидство.

– Просто отдыхаю.

– А-а-а. Как тебе Сойса? Красивая, правда? Особенно сзади, – елейно пропела фурия.

– Ты-то лучше, – попытался я отвести от себя молнии, понимая, что наш с эльфами разговор стал достоянием общественности.

– Да не-эт, она правда красивая. Только это… Я не… – Нейла на некоторое время замялась, но быстро взяла себя в руки. – Я тебя просто сожгу, если что.

– Остынь. Ничего серьезного не было. Просто донимал парней.

– Я так и поняла, просто на всякий случай. А теперь покажи свои руки.

Осматривая мои руки, которые заживали с неимоверной скоростью (даже я уже видел каналы на ладонях), Нейла вдруг очень добрым и нежным голосом произнесла:

– Спасибо.

В этот момент я вдруг вспомнил Еканул и наши ночные беседы. Во мне вспыхнула такая нежность, что я обнял любимую и прижался к ее губам, ощутив юношеский трепет.

– За что? – спросил ее после поцелуя.

– За то, что ты есть. Сейчас ведь ты идешь не ради отца, а только ради моих родных.

– Ну еще месть и просьба личей.

Нейла впилась в меня своими зелеными топями глаз. «Насколько же они у нее яркие», – прошила молния мысли разум.

– Ты бы не пошел ради этого.

– С одной стороны, ты права, – натянуто ответил я. – С другой, мне нужно знать, где мой отец, дед и остальные. Парням тоже это нужно. Серый вон осунулся за день.

– Вот, Ровный, умеешь же ты все испортить.

Я нежно прижал ее к себе:

– Ладно тебе. Понимаешь же, что я бы все равно пошел.

– Ты очень похож на дядю Лекама.

– Такой же выжженный?

Кулачок беззлобно ударил меня в грудь.

– Нет, Нейла, до твоего дяди мне еще расти и расти.

– Он был хорошим. – Любимая зарылась носиком в мою грудь.

– Нейла, расскажи мне о свадьбе.

Через некоторое время она отозвалась:

– Что именно?

– Я не знаю, как все происходит. Честно. Что для этого надо? Документы… или так расписывают?

– Что значит – расписывают?

– Женятся.

– Ну, вообще, по правилам надо иметь троих свидетелей на свадьбе, с ними потом пойти в канцелярию, где ты должен подписать обязательство, что мы не будем голодать и бедствовать.

– Как-то просто все.

– Да там куча всего. У нас все равно документов нет. Есть древний ритуал, я, правда, его только по рассказам знаю, но после него одаренным можно без всяких условий быть друг другом.

– В смысле – друг другом?

– Ну… это когда частичка души вселяется в душу любимого. Но там все очень серьезно.

– Что-то смутно знакомое. Уже слышал где-то про серьезность. Это не о том, как ты меня спасла?

– Очень похоже, только ты должен сам отдать частичку себя.

– А что было тогда?

Нейла вдруг замолчала.

– Нейла?

– Ну, собственно, то же самое. Если вдруг ты умрешь, я, вернее всего, ненадолго тебя переживу. Нет, шанс есть, но… точно никто не знает.

– То есть ты тогда…

– Это не считается. – Нейла попыталась встать.

Я обнял ее.

– Нет уж, объясни.

– Не знаю, я плохо помню. Ты умирал, я была не в себе…

– А сейчас?

– Сейчас бы то же самое сделала, потому что люблю, но был момент…

– То есть частичка тебя сейчас принадлежит мне?

– Можно и так сказать.

– И ты думаешь, что я не захочу отдать частичку себя тебе?

– Ты дурак, Ровный, – вдруг вспыхнула Нейла. – Это не за что-то! Это…

Я заглушил ее гнев поцелуем.

Таинство провели ночью, поставив по моему распоряжению шатер. Особо скрывать, для чего это, я не стал. Поэтому нас, находящихся немного не в себе после свадебной ночи, встречали разве что не овациями. Сойса точно плакала. В принципе, ничего сложного. Когда сила Нейлы охватила меня, я просто растворился в ней…

– Мне кажется, мы не совсем в ту сторону едем? – Рамос сидел рядом с дедом на поваленном дереве.

– Да нет, как раз в ту, – ответил Савлентий. – Твой сын однозначно отправится выручать нас.

– Думаешь, смог?

Дед пожал плечами:

– Должен.

– Как найдем?

– Есть пара мыслей, но только у самой Озерной опасно будет.

– Фална с детьми?

Дед кивнул:

– Я бы вообще всех оставил, но ведь упрутся. А дети сейчас голодают, а когда прятаться начнем на старкской территории…

– У меня знакомых в этой местности нет. Вернее, были, но кругов двадцать назад.

– Давай твоих искать. У меня если были, то во времена Темной войны, с тех пор я вообще не выезжал. Да и взгляды моих знакомых могли очень измениться.

– Война, все однозначно съехали с мест.

– Ну хоть попробуем – время есть.

На следующий день мы выехали к селению, вернее, городку, обнесенному частоколом. Знамен над зданиями не было, но каким-то внутренним чутьем я понимал – захвачено старками. Да, собственно, знал – воины у моста сразу объяснили, что исварские войска отошли на ту сторону реки.

– Что, мы пойдем с тобой и Элем? – произнес Храм.

– Уверен, что старки здесь?

– Да вон пара дымов поднимается, явно не от печей. А в деревянном городке не до конца потушены пожары…

Только теперь я обратил внимание на слабые дымки.

– Поехали – узнаем. Но ты останешься здесь. Со мной поедут Шивак и Эль.

– Ну конечно, размечтался. Эль останется!

– Можно и так, – поразмыслив, согласился я, – эльф внушал больше доверия как командир отряда. – Пойду клинком с кем-нибудь махнусь.

– Понравилась, смотрю, меняться?

– Нет. Просто, возможно, мы отсюда не выйдем или выйдем, но со связанными руками – не хочется дорогую вещь дарить.

Орк промолчал, соглашаясь со мной.

В итоге отправились втроем. Шагов за тридцать до ворот крепости нам что-то крикнули с башни. Я не понял, но Храм, очень удивив меня, ответил на старкском.