Поэтому ангел решил действовать самостоятельно – на свой страх и риск. Тот, кто проник в камеру Сатаны, наверняка наследил… какие-то частицы… такого не бывает – чтобы совсем нет следов. Хальмгар взял мазки отовсюду – со стен, лежака, пола, даже потолка. Отнес в пустующую лабораторию в Петербурге – она не работала, но он собрал по квартирам знакомых ученых, а те только рады развлечению…

Ангел едва не сошел с ума, когда получил результаты теста ДНК.

Первая мысль – перепроверить. Это и было сделано, но тест подтвердился – со стопроцентной точностью. Командуя при Армагеддоне штабом, Хальмгар ничего не боялся, но тут, впервые за тысячелетия, он впал в панику. Может быть, с точными доказательствами на руках теперь и пришло время – рассказать все Ною? Но… нет. Праведный Ной ему не поверит, а на такую «ерунду», как лабораторные анализы, даже не пожелает взглянуть: главе канцелярии Господней неведомо, что такое ДНК. Мало того – существует риск серьезнейшего наказания, пусть Хальмгар и любимец Божий. «Как? В камеру Диавола? Без санкции?! Самоуправство!» Нет, ни в коем случае. Только к самому Богу – больше на Небесах довериться некому.

Проблема в следующем: попасть к Нему сейчас не так легко. Правила Рая утверждают – достаточно помолиться, и молитва обязательно достигнет Его ушей. Но Хальмгар прекрасно осведомлен, сколько времени идет эта самая молитва: хоть устная, хоть в электронке. Люди удивляются – бьют поклоны, умоляя о деньгах в молодости, а финансы им подваливают только лет в шестьдесят. Но они не знают, КАКАЯ очередь из молитв о богатстве образовалась на доступ в Божьи уши. Людей слишком много, а просят они слишком часто.

Изменив обычному спокойствию, Хальмгар предпринял отчаянный жест – рискнул прорваться на Прямую линию, чтобы лично встретиться с Иисусом… и не успел, опоздал всего-то на одну паршивую минуту.

Что ж, это знак самого Провидения. Верно сказано: «На Бога надейся, а сам не плошай». На него возложена высочайшая миссия. Он в одиночку должен предотвратить катастрофу, сокрушить ужасный заговор, уничтожить измену – ту, которая прямо сейчас распространяла раковые метастазы в самом ближайшем окружении Господа, грозя сорвать Страшный Суд. И он это сделает. Не ради карьеры в Небесах или прочих благ – его ранг и так высок. Хальмгар станет новым героем Рая, светлым рыцарем Иисуса. Он оправдает высокое звание ангела Апокалипсиса и сокрушит планы Ада. К тому же в случившемся есть доля и его вины. Разве не так? Он не предусмотрел. Не увидел. Не понял.

Не раскусил улыбающегося ему врага. Коренастый, мускулистый блондин с пухлыми, как у ребенка, губами и веснушками на худом лице резко отвлекся от мыслей, вспомнив о деле, – перья по краям крыльев встали торчком.

…Хальмгар пристально взглянул на своего собеседника – облаченный в плащ из черной, крашеной мешковины, тот сидел на краешке стула. По кабинету ангела разносился запах, от которого первым делом хотелось зажать нос. Нечто вроде протухшей рыбы, смешанной со старым лесным мхом, посыпанным костяной мукой и окутанным испарениями торфяных болот. Безгубый рот улыбался Хальмгару – под тонкой кожей лица, наползая друг на друга, копошились черви. Ангел еще раз посмотрел в мертвые глаза, источающие глубокую тьму ужаса, – и ему стало не по себе от того, что он затеял.

– Я знала, что понадоблюсь, – произнес вызванный им посетитель. – Я это чувствовала.

Хальмгар полной грудью вдохнул воздух, ощущая тлен кладбища. Да, все правильно. Еще не так давно, во время бета-тестинга конца света, он лично вручил четвертому всаднику Апокалипсиса справку об увольнении. Тот, уходя, презентовал ангелу свою визитку, сказав: «Возможно, я еще понадоблюсь».

Как в воду этот всадник глядел.

– Я не нахожу себе места, – пожаловалась Смерть. – Отпуск – настоящий кошмар. Я и не думала, что к работе можно так привыкнуть, но это факт. Раньше во мне нуждались каждую секунду. Войны, голод, эпидемии, террор, катастрофы – чайку попить было некогда. Только сделаешь заварку, насыплешь сахар – как привет: самолет упал, поезд с рельсов сошел, цунами, свиной грипп. Работа – это было мое все. После увольнения с госслужбы я решила предлагать свои услуги в частном порядке, основала фирму «Мортус Лтд». И твой заказ оказался первым, что мне очень приятно. Обещаю большую скидку: по сути, деньги для меня – такой же прах, как и все остальное. Но… прости, я должна задать этот вопрос. Те, кого ты требуешь забрать, – очень специфические существа. Имеется ли у тебя высочайшая санкция на их устранение? Ты ведь понимаешь, о чем я…

Хальмгар заранее подготовился к этому вопросу. Он обдумал его трижды. Конечно, солгать – это ОЧЕНЬ и ОЧЕНЬ плохо. Вполне возможно, что Господь никогда не простит своего слугу за такой поступок. Однако же есть определенный термин – «ложь во спасение». Оправдаться можно тем, что он спасал вовсе не себя, а базовые принципы христианства.

– За кого ты меня принимаешь?! – возмутился ангел, не моргнув глазом. – Конечно, я заручился разрешением. Подожди секундочку, сейчас достану…

Смерть протестующе вытянула над столом руку. Из дырявого рукава посыпались мокрицы: насекомые немедленно расползлись по столешнице. Всадник засмеялся, и в его смехе Хальмгару послышался треск пламени Ада.

– Это всего лишь шутка, – деревянным голосом проскрипела Смерть. – Без сомнений, ты не идиот, чтобы решиться на ТАКОЕ без высочайшей санкции. Я для формальности спросила. Оставь бумагу себе.

Ангел втайне перевел дух. Слава тебе, Господи милостивый, – обошлось.

Смерть поднялась со стула – от савана веяло могильным холодом, по спине Хальмгара побежали мурашки. Взяв услужливо поданные фото, она всмотрелась в лица приговоренных: внешность сканировалась у нее в мозгу.

– Где они находятся сейчас?

– Я только что звонил начальнику ЛОРАС, – ответил Хальмгар. – Он получил распоряжение от Ноя – отключить субстанцию на три секунды. Это означает одно – Агарес и Аваддон уже вышли за пределы «зоны». Оба находятся в городе и, скорее всего, не успели уйти далеко. Найди их – и демона, и ангела. Твои меч и коса отправляют в Небытие души любых существ – даже бессмертных. Заказ прост – принеси мне их головы.

Смерть встала. Она любовно, как младенца, подняла на руки косу – из металла, ржавого от крови миллиардов. Провела по лезвию ногтем – послышался чудовищный скрежет, как от тормозов. Саван из мешковины приоткрылся, показав иссушенную плоть, – к сухожилиям на поясе был пристегнут второй клинок: меч, официальное оружие Апокалипсиса.

– Нет проблем. Еще до рассвета они будут у тебя на столе.

Сгорбленная фигура, напоминающая призрак, скользнула в дверь – туда, где слышалось тихое лошадиное ржание. В приемной, охаживая себя хвостом по бокам и допивая из пластикового ведра кровь, его ждал верный многолетний спутник – конь бледный: тот самый, что указан в Откровении Иоанна.

Хальмгар откинулся на спинку кресла: он чувствовал дикую усталость, как от разгрузки вагона кирпичей. Дело сделано, жалеть больше не о чем. Ангел ощущал себя героем и одновременно – величайшим в мире преступником. Только что он поступил, как босс мафии из криминального кино, «заказав» самому крутому в мире киллеру неугодных персонажей. Почему-то вспоминался фильм с Делоном «Троих надо убрать» – хотя под «уборку» подпадали двое. Убийство демона ничуть не тревожило его совесть, но вот смерть ангела ложилась на душу тяжким бременем. Он хорошо знал Аваддона и много раз передавал ему поручения Господа, неоднократно, сидя за одним столиком, они вкушали за обеденным перерывом манну небесную. Однако же следует признаться – определенное подозрение существовало всегда. Ангелы обязаны быть чисты, аки слеза, абсолютно безгрешны, а может ли являться таковым существо, чей родной брат работает на Сатану? Про тех ангелов, кои, не устояв, пали пред земными соблазнами, на Небесах шептались: «У них в крыльях завелись паразиты». И серафимы, и херувимы, и архангелы… да все подряд писали Господу письма по поводу Аваддона, где описывали вред от его кровного родства с демоном. Но Бог игнорировал жалобщиков: Аваддон всегда и везде показывал себя как верный борец за дело Господне и, не жалея души, храбро сражался при Армагеддоне.