Посольство Ингры располагалось в огромном ярко освещенном особняке белого цвета, никакая ограда не мешала приблизиться к высоким дверям и начать колотить дверным молотком. Смотровое окошко отворилось:

– Что вам угодно?

– Прошу о временном убежище на ингрийской земле, – тяжело дыша, выдал я.

Внимательные глаза впились в мое лицо, оценивая, затем взгляд перешел на улицу, по которой бежали, размахивая дубинками, керубимы.

– Вы подданный Ингрийских феодов?

– Нет, я подданный Мескийской империи, но до родного посольства мне не добраться, а поимка в это время суток и в этом районе нанесет сильный удар по моей репутации.

Окошко закрылось, но открылась дверь.

– Добро пожаловать в Ингрийские феоды, благородный тан.

Посольские двери захлопнулись перед самым носом керубимов. Я втащил Адольфа в холл и наконец смог как следует отдышаться.

Вокруг были кремово-белые стены с яркими серебряными плафонами и драгоценный паркет с искусным узором, огромная хрустальная люстра свисала с поддерживаемого мраморными колоннами потолка.

– Прошу прощения, благородный тан, но я обязан спросить о наличии у вас оружия. Если таковое имеется, нижайше прошу передать его на временное хранение.

Немолодой лысоватый мужчина прилизанного вида в черно-желтой жилетке поклонился мне и жестом подозвал лакея с большим ящиком. Ножи я выложил без колебаний, но со спрятанным под плащом «Доминантом» все было непросто, он все же являлся передовым видом вооружения. Пришлось отвернуться и, стянув плащ, обмотать им увесистый ствол, так чтобы никто не успел рассмотреть.

– Это реликвия моей семьи, я могу оставить ее лишь под ваше честное слово.

– Клянусь честью, мой тан, с ней ничего не произойдет.

– Эта вещь настолько личная, что если ее кто-нибудь увидит или потрогает, она будет осквернена, и это вынудит меня вызвать вашего сюзерена на дуэль.

Угрозы никогда не были лучшим способом начать общение с теми, от кого зависело твое благополучие, однако мои слова впечатлили этого человека. Не удивлюсь, если ингрийские таны всегда общались таким образом… хотя, возможно, его впечатляло само обращение «вы», исходившее от тэнкриса.

– О, я никогда не посмел бы навлечь на него такое бесчестие, мой тан. Прошу, мы расположим вас в гостевых покоях. Его блистательное высокопревосходительство тан посол сейчас на приеме, и в ближайшие часы его не будет, а дотоле позвольте нам позаботиться о вашем комфорте и вашей безопасности. Над столицей стоит такой грохот, что-то вспыхивает, мы повысили уровень боевой готовности до оранжевого.

И в ближайшие часы мне действительно было, насколько это возможно, удобно и безопасно, меня поили чаем, предлагали всякие излишества, все что угодно для дорогого гостя. Ингрийцам было достаточно моей видовой принадлежности, чтобы обходиться с незнакомцем без документов как с очень важной персоной до момента, когда выяснится обратное. Особенно их располагали признаки чистой крови: белые волосы и серебристый цвет глаз, хотя это и были линзы.

Наконец ингрийский посол вернулся, и ему сразу же доложили обо мне. Тан эл’Зирхан, несмотря на усталость, очень внимательно выслушал меня и сообщил, что ночь я проведу под этой гостеприимной крышей. Снаружи все еще было неспокойно, кто-то разнес в пыль посольство Винтеррейка, и в столице объявили военное положение.

– Ага, значит, вот теперь они решили его объявить… Благодарю, ваше сиятельное высокопревосходительство, за гостеприимство и за то, что не выспрашиваете о деликатных причинах, заставивших меня покинуть дом этой ночью.

– Пустое, – ответил посол. – Завтра я отправлю запрос вашему начальству, тан эл’Харэн, и, получив ответ, поступлю по ситуации. А теперь прошу меня простить, супруга ждет. Спокойной ночи.

В мерах предосторожности они ограничились тем, что поставили в конце моего коридора рослого следопыта[165], и только.

Спать я не хотел, а даже захоти – не смог бы, ведь где-то там, за ненадежными стенами был Дракон Времени. Мне не верилось, что она справилась с этим чудовищем. Кроме того, были и иные мысли, требовавшие внимания усталого разума. Например, я не понимал, что, черт подери, случилось с телом Адольфа Дорэ? Гипотеза имелась, но это была всего лишь догадка. А еще та битва над посольством: что за тварь из плоти и металла винтеррейкцы натравили на бога, что она смогла так основательно его задержать? В итоге этот задохлик, несомненно, проиграл, я уверен, но все же… Непонятно, неприятно, опасно. Чего еще мы не знаем о наших потенциальных врагах?

Продолжая перебирать в голове факты, словно усердный священник – четки, я смог погрузиться в медитативное состояние. Так и лежал, таращась в украшенный лепниной потолок, пока в темноте не раздался стук.

– Нижайше прошу простить, мой тан, за вами прислали стимер, – робко доложил человек в черно-желтой жилетке.

– Так рано?

– Да… это не ваши соотечественники. Его сиятельное превосходительство нашел время послать отчет перед сном, и вместе с ответом пришел транспорт.

– А кому, простите, он послал отчет?

– Своему сюзерену, разумеется. Если вы не против, мы отошлем вашу статую и сданные на хранение предметы в мескийское посольство, только, пожалуйста, умоляю, поспешите!

В его эмоциях стал преобладать ужас пополам с благоговением. Я счел за лучшее выполнить просьбу, хотя все это и не на шутку настораживало. Во всяком случае, злого умысла не ощущалось, а иных вариантов хозяева не предоставляли.

Провожать меня ингрийский посол вышел лично. Все стало понятно в одночасье, лишь стоило увидеть белоснежную «Camilla Regina», возле которой напротив главного входа стоял Бо Мучази.

– Прошу на борт, мой тан! Прокатимся по предрассветной росе!

– До рассвета еще далеко, господин Мучази, – заметил я, принимая приглашение.

За время поездки коалак не ответил ни на один мой вопрос. Он лишь сидел рядом на красной коже обивки, дрыгая короткими ножками, и мурлыкал какую-то песенку. Мне приходилось напоминать себе, насколько опасны эти существа и насколько обманчив их милый игрушечный образ.

В своем развитии коалаки остановились на стадии первобытно-общинного строя. На протяжении веков они обитали в эвкалиптовых лесах, строили маленькие уютные деревеньки, лазали по деревьям, ловили рыбу, плели смешные травяные юбки и вели беспощадные межклановые войны. О да, коалаки были кровожадными существами, которых, за исключением кратковременных сезонов спаривания, интересовала лишь война. Так и жили.

Первые столкновения тэнкрисов-завоевателей с коалаками убедили первых, что победить кровожадных древесных мишек можно лишь одним путем – вырубить эвкалиптовые леса. Поскольку этот подход всерьез даже не рассматривался, прагматичные таны прибегли к дипломатии, и в конце концов все крупные кланы коалаков признали новых хозяев Ингры своими сюзеренами. И на том все. Коалаки не платили налогов, не повиновались приказам и не принимали никаких обязательств, кроме тех, которых сами хотели. Зато феодалам, в свою очередь, не приходилось заботиться об аборигенах, и они, что намного важнее, не теряли лица.

Коалаков совершенно не интересовал мир за пределами их лесных угодий, и редкий юноша покидал родной стан, чтобы отправиться во внешние земли, но, как правило, быстро возвращался домой. Бо Мучази оказался редчайшим исключением.

– Чего смешного, мой тан? – спросил своим тонким голоском Бо, заметив, что я улыбаюсь.

– Ты ведь знаешь, кто я?

– Несравненный сказал, что вы – тан Бриан эл’Мориа.

– И я хотел бы знать, откуда ему стало это известно? Хм. Я улыбаюсь, Бо, потому что вспомнил, как мы с тобой познакомились.

Коалак моргнул, пошевелил пушистыми ушами и громко захихикал.

В отличие от меня, Зефир эл’Нариа не покупал старых домов в неблагополучных районах, и в посольстве своей страны он тоже не жил. Вместо этого феодал взял в аренду самую большую виллу Арена-Дорады, прямо на золотом песке пляжа.