Илья вдруг понял. И отшатнулся в омерзении и страхе.

Это были мозги. Чудовищные, потерявшие привычную форму, испещренные извилинами и кровеносными сосудами толщиной с руку. Закипающие от непостижимой умственной работы, что происходила в триллионах нейронов этого монстра.

– Поражает воображение, верно? – спросил знакомый голос.

Илья вздрогнул. Откуда-то сбоку появился Вильмер. Он выглядел так, как и должен был выглядеть упавший с такой высоты: наполовину забрызганный кровью, с треснувшим черепом, выскочившим и повисшим на нерве правым глазом. И да, на нем не было защитного костюма.

– Вильмер?! – сипло проговорил Илья.

– Что ты, – усмехнулся «воскресший». – Вильмер мертв. Но должен я как-то общаться с людьми на понятном им уровне. Речевые центры этого экземпляра довольно развиты, мне не составляет труда разговорить его.

Лейтенанта вдруг осенило – будто гром оглушающе грянул у него в затылке.

– Голос… – пробормотал он, указывая на титаническую «мозговую стену». – Это ты говорил со мной!

– Ты всегда мне нравился за умение быстро соображать, – усмехнулся лже-Вильмер. – Что толку от интеллектуалов, если при всех своих способностях они тупы и косноязычны? Да и что значат лучшие человеческие способности? При моей скорости мышления каждая секунда ожидания ответа просто мучительна…

– Ты спас меня тогда… Зачем?

– Вечно эти люди всем недовольны, – Вильмер покачал головой, отчего его вытекший глаз отвратительно задергался. – Его возродили из дымящегося огарка, а он задает дурацкие вопросы… О, а вот и наши друзья!

Илья не заметил, как подошли товарищи. Все слышали разговор и, так же, как он, пребывали в некотором оцепенении. Впрочем, Злой быстро взял себя в руки.

– Смотрю, все так же самодоволен, – он глянул на «мозговую стену». – А извилин нарастил прилично. Говорят, многие знания рождают многие печали.

– Это слишком по-человечески, – улыбнулся Вильмер. Коснулся пальцем окровавленной головы. – Печали были здесь. Потому что человек не контролирует в нем же проходящие процессы. Я контролирую все.

– …и так же самоуверен, – добавил Злой. – Кстати, прежде ты являлся в телах доктора Грега. Причем, в двенадцати разом.

– Ваши тела так недолговечны, – пожаловался Вильмер. – Впрочем, если тебе непривычно общаться со мной в одном лице…

Илья вздрогнул: из тумана показалась еще одна фигура. Он не поверил своим глазам: это был точно такой же Вильмер, полная его копия! Он даже выглядел таким же «разбившимся», и глаз его также подергивался под опустевшей глазницей… На этом дело не закончилось. Показалась еще одна копия ученого, и еще… Один за другим возникло одиннадцать «Вильмеров» – точно таких же, словно здесь прошел настоящий дождь из свихнувшихся биохимиков.

– Так… – произнес один из Вильмеров.

– …лучше? – закончил другой.

– Что за чертова дюжина?.. – пробормотал Шон, переводя взгляд с одного фальшивого биохимика на другого. И одного «воскресшего» было достаточно, чтобы заорать от страха, а уж двенадцать жутких говорящих клонов вполне могли довести до истерики.

Берни тихо заскулил и выронил рюкзак с контейнером для проб. Злого же это зрелище ничуть не смутило.

– Я так понимаю, ты нас ждал? – сказал он.

– Ты на редкость смышленый экземпляр. Ждал, – каждое слово произносила отдельная копия Вильмера, и это создавало странное ощущение перекатывающегося в пространстве голоса. Неизвестно, хотел ли хозяин «марионеток» произвести эффект или так ему действительно было удобнее общаться.

– Зачем?

– Ты же знаешь, Ник. Или теперь ты просто Злой? Эксперимент. Всего лишь эксперимент.

– Ну и чего ты хочешь достичь своими экспериментами? – поинтересовался Злой.

– К чему тебе слышать ответ, понять который ты не в состоянии? – сказал многоголосый Вильмер. – Тебя должно волновать лишь то, что происходит с тобой и твоими спутниками.

– Одного из моих спутников ты убил.

– Это незначительные издержки. Нельзя же прийти в самое сердце зла, не принеся ни одной жертвы, – Вильмеры рассмеялись – все вместе, разом. – К тому же ты видел – Вильмер спятил. У вас были бы большие проблемы при возвращении на поверхность. Считай, что я избавил вас от обузы.

– Ты так заботишься о нашем возвращении? – Злой удивленно вскинул брови. – Странно, раньше ты пытался меня убить.

– Все меняется. Меняются и условия эксперимента. Мне больше не нужна твоя смерть. Наоборот, я хочу вам помочь…

Илья слушал этот разговор, и преследовавшее его беспокойство все нарастало. Эта милая беседа с чудовищем не вводила его в заблуждение. Это всего лишь фон. Куча фраз, извлеченных из умирающего мозга Вильмера, и ловко перетасованная гигантским мозгом. Потому что этот Разум – совершенно чужой, нечеловеческий, он просто не в состоянии говорить с людьми на одном языке, как не может человек на равных говорить с тараканами. И, похоже, Злой прекрасно понимает это, но продолжает поддерживать игру. Зачем? Чтобы не раздражать монстра?

Ведь смысл происходящего совсем в другом. Но в чем именно?

– Я знаю, зачем вы пришли сюда, – сказал многоликий Вильмер. – И я дам вам это.

Одна из фигур вышла вперед и с глухим стуком поставила на бетонную поверхность матовый металлический цилиндр с мерцающим на крышке красным индикатором.

– То, что вы искали, – сказало чудовище голосом Вильмера. – Активный мутаген в очищенном виде. Такого вам не получить ни в какой лаборатории, а тем более в полевых условиях, как вы собирались. Забирайте – это ваше.

– Это криогенный контейнер Зорингера, – пробормотал Берни подходя ближе и нагибаясь над индикатором. – Похоже, там действительно активный мутаген: показатели соответствуют…

– Что-то я не пойму, – растерянно сказал Шон. – Зачем тебе это надо, Вильмер? Или кто ты там на самом деле?

– Какая вам разница? – отозвался Вильмер. – Вы – часть уцелевшего человечества, а значит, сами – часть эксперимента. Вам не суждено понять его суть, как невозможно самих себя поднять за волосы.

– Не пудри нам мозги, – насупился Шон. – Тут что-то не так…

– Кстати, Шон, это лично для тебя, – Вильмер положил на крышку цилиндра узкую металлическую колбу. – Это то, что искал ты. Универсальный бес-комплекс. Кстати, то, чего так и не смогли создать ученые Корпорации, но что без труда удалось мне. Внутри – шприц. Просто вколи своей дочери – и она выздоровеет. И станет бессмертной.

Шон побледнел. Сделал шаг вперед. Потянулся к заветной колбе.

– Стой! – крикнул Илья. – Это ловушка!

Все обернулись на него. Илья вдруг ощутил острый недостаток слов. Он просто не мог объяснить друзьям то, что казалось ему очевидным. Но, преодолев эту болезненную беспомощность, он заговорил:

– Он неспроста оживил меня. Тогда, в лесу. Он следил за мной каждую секунду. Он видел все, что вижу я…

– Это мы знаем, – отозвался Злой. – И что?

– Ну… – Илья растерялся. – Как же вы не понимаете? Он играет с нами! Он специально привел нас сюда!

Илья запнулся. Друзья продолжали молча смотреть на него, ожидая продолжения. Шон косился на колбу с заветным «эликсиром», Берни облизывался на контейнер. Только Злой смотрел спокойным и ясным взглядом.

– Подумайте хорошенько, – устало продолжил он. – Решение отправиться в Логово пришло ко мне после того, как Разум уже проник в меня. Наверняка это он подтолкнул меня к нему.

– Ничего подобного, – усмехнулся Вильмер. – В чем был бы смысл эксперимента, если бы я играл тобою, как куклой? Ну сам подумай!

Илья замолчал. Ему нечего было ответить.

– Я просто даю вам то, что вы искали, – продолжил Вильмер. – Заметьте, я избавил вас от необходимости погружаться в агрессивную среду Утилизатора за ближайшей перегородкой. Уверяю вас: скорее всего, вы бы погибли там.

– Какая забота! – криво усмехнулся Илья.

– Всего лишь эксперимент, – отозвался Вильмер. Двенадцать голов вразнобой кивнули в сторону контейнера. – Ну что, будете забирать? Или погружение в ад, как вы говорите, так и останется бессмысленной прогулкой?