– Спасибо вам за службу, – промолвил я тихо, чтобы меня могли услышать только они, – я постараюсь, чтобы ваша жертва не оказалась напрасной.

Вместе с добровольцами мы вышли на улицу в сопровождении отряда молчаливых военных, ни на секунду не снимавших своих ЗК-М, и начали грузиться в два самых обычных с виду фургона без каких-либо опознавательных знаков. И когда большая часть народа распределилась по машинам, меня вдруг окликнул чей-то до боли знакомый голос.

– Серёга… погоди! Сергей!

Я обернулся и замер, наблюдая, как ко мне спешит рослая мужская фигура в полицейской форме, расталкивая немногочисленных прохожих. Прямо сейчас ко мне приближалось мое далекое прошлое, когда я еще не был не только Аидом, но и вообще медиумом…

– Дамир? – Спросил я, словно глаза могли меня обманывать. – Что ты здесь делаешь?

Когда Галиуллин подошел ближе, дорогу ему заступили солдаты, но я растолкал их в стороны и вышел к старому приятелю сам.

– Хотел поговорить, – ответил он мне, и я ощутил ту мрачную тяжесть, что сейчас довлела над его душой. Сразу становилось понятно, что разговор наш будет отнюдь не легким…

– Отойдем немного? – Попросил Дамир, и я заметил, как его рука дернулась, словно он хотел взять меня за плечо, но неуверенно остановилась. Он так и не решился дотронуться до меня.

Согласно кивнув, я сделал пару десятков шагов, удаляясь от военных, чтобы они не могли слышать нашего диалога.

– Как ты меня нашел? – Осведомился я, когда мы отошли на достаточное расстояние.

– Слухами земля полнится, – неопределенно ухмыльнулся он, но тут же посерьезнел. – Сергей, ответь, пожалуйста, только честно. Что с Викой?

Поднятая тема меня сразу же насторожила. Первой была параноидальная мысль, что его подослали, чтобы разузнать о Виктории, найти ее и заиметь на меня полновесный рычаг давления, но прислушавшись к эмоциям полицейского, я понял, что это действительно беспокоит именно его.

– С ней все в порядке, она не в России, – осторожно отозвался я, следя за его реакцией. Мои слова не принесли ему облегчения или удовлетворения, как я ожидал, а напротив, еще сильнее разожгли огонь тревоги в его сердце.

– Она жива?! Просто скажи, она жива?!

– Черт подери, Галиуллин, – рыкнул я на полицейского, – какого хрена ты городишь?! Естественно, она жива!

– Просто, ты ведь мог превратить ее в нежить, и с твоей точки зрения, это тоже было бы полным порядком…

Гнев полыхнул во мне яркой вспышкой, застилая взор. Видимо, это отразилось на моем лице и в моем взгляде, потому что Дамир непроизвольно отступил на полшага.

– Если бы я услышал это от кого-нибудь другого, – проговорил я таким ледяным тоном, что у меня самого пробежали по спине мурашки, – то этому человеку уже через секунду потребовалась помощь медиков. Ты что, совсем рехнулся?!

– Я… нет… извини… – полицейский оказался до жути перепуган моей реакцией, но попыток отдалиться больше не предпринимал. – Я должен был услышать это от тебя, понимаешь?

– Не понимаю, – злобно огрызнулся я в ответ, – я представляю, кем являюсь в твоих глазах, но никогда бы не подумал, что ты обо мне такого мнения!

– Прости, Серёга… – майор прижал ладони к лицу и с силой принялся тереть его. – Возможно, я был не прав, что допускал такие мысли, но и меня ведь можно понять! Представляешь, каково мне было узнать, что чертов Аид, который наводил кошмар на целый мегаполис, есть не кто иной, как мой старый друг?!

– Подозреваю, что ты как минимум удивился, – проворчал я, начиная понемногу остывать. – Но теперь ты удовлетворил свое любопытство?

– Подожди, не кипятись, прошу, – примирительно поднял он руки, – это не все, о чем я хотел поговорить. Еще я хотел попросить у тебя прощения…

Его слова вызвали во мне неподдельное удивление, и я не счел нужным пытаться его скрыть.

– Это еще за что?

– Как это за что?! За все! За все это дерьмо, которое произошло с тобой!

– А ты здесь при чем?

– Ты что, забыл уже? – Дамир посмотрел на меня с таким выражением, словно взаправду ожидал получить признание о наличии у меня провалов в памяти. – Это ведь я стал отправной точкой твоего становления повелителем мертвых! Я тот гребанный камушек, который столкнул огромную лавину, погребшую сотни тысяч жизней! Если бы я не пошел тогда на поводу у Сухова, ничего бы этого не произошло, как ты не понимаешь?! Это я втравил тебя в эту поганую историю со Свиридовым, и это из-за меня на тебя началась охота! Это я сделал тебя таким, какой ты есть сейчас! Не ты виновен во всех этих смертях, а я!!!

Последние слова он отчаянно выкрикнул прямо мне в лицо, и мне стало окончательно понятно, что именно за груз давил на его плечи все это время.

– Забей, – попросил я как можно безразличней, – пусть это тебя не гнетет. Зверь всегда сидел во мне, и его приход в мир был лишь вопросом времени.

Да, я несколько покривил душой, поскольку и сам раньше задумывался о роли Галиуллина во всем произошедшем. И под действием Тьмы я даже намеревался призвать его за это к ответу, но сейчас… Сейчас, размышляя обо всем этом на трезвую голову, я видел, что вины майора в моем падении было совсем немного.

– Гнетет?! – Полицейский словно бы не услышал мою реплику целиком, а зацепился за одно лишь слово. – Нет, оно меня не гнетет, оно меня просто сжирает изнутри! Я не могу спать, я не могу есть, я не могу перестать думать об этом, меня преследуют кошмары с того самого момента, когда я увидел тот проклятый фильм о тебе!

Ах, фильм… снова этот продукт зарубежного гения вылезает мне боком, отравляя жизнь. Вот с кем бы я на самом деле поквитался с большим удовольствием, так это с заказчиками этого безобразия. Да только Древний уже сделал это за меня.

– Дамир, послушай меня, – сказал я, стараясь придать голосу наибольшую уверенность, – забудь. Ты понял?! Просто забудь и не думай об этом. Твоей вины в этом нет. Ты просто исполнитель, которого вслепую разыграл Сухов. Откажись ты, он нашел бы кого-нибудь другого, но итог оказался бы ровно тем же. Не думай об этом!

Я постарался быть предельно убедительным, потому что та гамма чувств, что сейчас бурлила в моем приятеле, совсем мне не нравилась. Мне следовало сейчас приложить максимум усилий, чтобы изгнать из его головы опасные мысли, но, похоже, у меня ничего не выходило.

– Нет, я не могу не думать, – устало покачал головой Галиуллин. – Я предал тебя, подвел. Причем, дважды. Я стоял в стороне, когда тебе нужна была моя помощь и, что хуже того, я влюбился в Викторию, внушив себе, что ты больше не объявишься. Я убедил себя в этом сам, потому что хотел, чтобы так оно и было! Удобно, да? Подставить друга, вынудив его броситься в омут убийств и криминала, а самому начать ухлестывать за его девушкой. Ну, и какой я после этого человек?!

– Чего ты перегибаешь? – Нахмурился я, не на шутку испугавшись такого поворота в диалоге. – Все ведь было совсем не так, и я ни в чем подобном не виню тебя.

– Зато я виню! – Резко возразил Дамир. – Я просто натуральная мразь, которую ты сейчас жалеешь, только из-за нашего общего прошлого! Будь на моем месте кто-нибудь иной, ты бы давно уже прибил его, и был бы абсолютно прав…

– Но ты не иной, – в очередной раз попытался я столкнуть его с этих рельс, – так что я повторяю: «Забудь!»

– Нет, хрена с два я об этом забуду! Я повинен в гибели сотен тысяч людей не меньше твоего! Возможно, даже больше, потому что ты как-то за более чем двадцать лет нашего знакомства удерживал в узде своего зверя, и только лишь мой косяк спустил его с поводка. По сути, ты просто бомба, а я тот, кто нажал на кнопку детонатора. Если бы не я, то ты бы так и продолжал изображать из себя проводника в мир духов, состригая бабло с мажоров, и все бы мы жили спокойно и счастливо!

– Хорошо, я прощаю тебя, если тебе так важно это услышать. Теперь ты успокоишься?

– Нет, Серёга, не успокоюсь… Потому что сам я себя простить уже никогда не смогу.