— Конечно, Серёж, — она сразу посерьезнела, — я помогу, чем смогу.

— Э, нет, ты сперва выслушай, а потом уже скажешь, будешь помогать или нет.

— И о чем же это ты таком необычном хочешь меня попросить? — Я как наяву увидел ее вопросительно приподнимающиеся брови.

— Вика, нужно присмотреть за одной девушкой, которая попала в нехорошую ситуацию из-за меня. А я сейчас… как бы тебе сказать… сам в очень подвешенном состоянии. В общем, не могу обеспечить ее безопасность должным образом. Понимаю, звучит это весьма странно, но у меня нет особого выбора. И если ты откажешься, я все пойму, не обижусь.

Сперва в трубке царило долгое молчание, в течение которого я даже приблизительно не мог понять, в каком направлении движутся ее мысли, но потом Стрельцова переспросила похолодевшим на несколько градусов тоном:

— Девушке?

Мать честная! Это ревность, или я схожу с ума? Да нет, не может быть. Наверняка мне просто показалось, ведь никто же не станет устраивать сцены тому, с кем расстался уже давно, особенно если эта «никто» сама уже давно помолвлена. Кстати, нужно будет как-нибудь узнать ненавязчиво, что там со свадьбой. Оценил ли по достоинству Арслан мое маленькое импровизированное представление?

— Девушке-девушке, Вика. Ты все верно расслышала. Так что, возьмешься побыть некоторое время нянькой?

— Хорошо, когда ты ее мне привезешь? — Стрельцова согласилась настолько быстро, что я даже на несколько секунд замешкался с ответом.

— Э-э-м-м… да хоть сейчас. Ты только скажи куда.

— Вези ко мне на квартиру, я сегодня останусь дома, раз уж такое дело.

— Спасибо, Вик. Только ее привезу не я.

— Как? А кто тогда? — В голосе Виктории мне послышались нотки сожаления и растерянности, будто она уже настроилась на нашу встречу.

— Доверенный человек. — Коротко ответил я, не став углубляться ни в какие подробности.

— Хм… ну ладно, тогда жду.

— Пока. И еще раз спасибо, Вик, ты очень меня выручила.

— До свидания, Серёж.

И положила трубку.

Обиделась что ли? Непонятно… я-то и вблизи, читая женские эмоции, не всегда могу понять, что там у них в головах происходит, а уж так, по телефону, нечего даже и пытаться.

Развалившись на засаленном диване, я отправил двоих марионеток будить Алину. Если ее не заводить в комнату, а сразу повести с лестницы на выход, то она меня даже и не увидит из-за высоких подлокотников и поднятой спинки.

Мертвецы поднялись на второй этаж и вежливо постучали в дверь. Услышав какой-то сдавленный писк, который можно было интерпретировать как разрешение войти, они отперли все тяжелые шпингалеты, на которые запиралась комната, и через пару секунд уже стояли внутри перед похищенной девушкой.

— Алина, доброе утро, — роль парламентёра досталась Градусу, потому что он был ей незнаком и не должен, по идее, вызывать у брюнетки никаких негативных реакций, в отличие от надсмотрщиков. — Позвольте принести вам извинения за все доставленные неудобства. Надеюсь, вы с пониманием отнесетесь к своему вынужденному заключению. Я могу только заверить, что это было сделано исключительно для вашей безопасности.

— Ч… что? — До сих пор не вставшая с простенькой деревянной кровати, девушка сонно потирала глаза. Она явно была шокирована, услышав такой спич, и усиленно сейчас ломала голову, все ли она расслышала правильно. Судя по всему, за эти недели она передумала множество самых ужасных мыслей, предполагая, что ее схватили в лучшем случае, чтобы продать в рабство, в худшем, чтоб пустить на органы. И такое учтивое обращение совсем не укладывалось в общую картину положения, которую она нарисовала себе.

— Приносим извинения за все неудобства, — терпеливо повторил мертвец, не дождавшись реакции на свою реплику, — возьмите ваш телефон. Вы можете теперь звонитькуда и кому захотите. Сожалею, что не могли отдать его раньше.

— Э-э-эм… спасибо. А можно я просто пойду, а?

Хех. А она шустрая, ничего не скажешь! Несколько недель просидела непонятно где, непонятно с кем, и при первой же возможности пытается прощупать почву. Молодец, девочка.

— Алина, вы не совсем понимаете грозящей вам опасности. Если хотите, я мог бы напомнить о тех людях, что пытались напасть на вас с Сергеем месяц назад.

— Не надо, я помню. — Девушка нервным движением убрала челку с лица и поглубже зарылась в колючее шерстяное одеяло, которым была укрыта, будто оно могло как-то ее защитить.

— Это хорошо, что вы помните. — Кивнул Градус. — Сейчас обстановка заметно улучшилась, но она все еще остается далекой от идеальной. Позволите сопроводить вас в более комфортабельное убежище?

Каждую фразу и жест мне приходилось самолично вкладывать в марионетку, потому что он при жизни на подобный слог способен не был. Слишком грубый, слишком жесткий, слишком рациональный. Да и много всяких иных «слишком». Я вынужден был контролировать его «от» и «до», чтобы он не сорвался на привычный ему «базар» и ненароком не напугал и без того накрутившую себя за время длительной изоляции девушку.

— Убежище?! Опять?! — Брюнетка обреченно опустила руки и тоскливо посмотрела на Градуса, который, несмотря на подчеркнутую вежливость, отбивал своим видом любое желание ему перечить.

— Вам оно понравится, я обещаю.

— А откуда мне знать, что вы не пытаетесь меня куда-нибудь увезти? — Девушка подозрительно сощурила глаза и огляделась, словно ожидала, что в этой комнате вдруг появятся пути к отступлению, которые она не заметила ранее.

— Ниоткуда, Алина. Просто вы поймите, захоти мы вас куда-либо увезти, мы вполне могли бы сделать это насильно.

Брюнетка помолчала, оценивая справедливость этих слов, и, в конце концов, просто кивнула.

— Действительно. Можно тогда еще один вопрос?

— Конечно.

— А Сергей знает об этом всем?

— Он, скажем, так, узнал не сразу. Но зато этот — выделил он интонацией слово, — ваш переезд целиком его инициатива.

— Я увижусь с ним? — Смотреть на нее глазами марионетки и не чувствовать эмоций было странно, словно я смотрел бесчувственный телевизор, но мне все же послышалась в ее голосе затаенная надежда.

Градус лишь отрицательно покачал головой.

— Может быть позже.

— Ясно, — вздохнула Алина, — можно мне тогда немного привести себя в порядок?

— Да, конечно! — Мертвецы тактично вышли и прикрыли за собой дверь. При пленении сумочку и косметику у брюнетки отбирать не стали, ограничившись только ее телефоном, так что определенный минимум для наведения марафета у нее был. А большое слегка мутное зеркало внутри этой комнатушки стояло и до того, как тут появилась гостья.

Спустя минут пятнадцать, в течение которых я чуть не уснул, все так же валяясь на диване, брюнетка была уже готова к выходу. Они вдвоем с одним Градусом погрузились в его автомобиль и отправились в центр города, где располагалась квартира Стрельцовой.

По мере приближения к Садовому кольцу Алина все больше оживала и расцветала, уже окончательно уверившись в том, что это никакая не уловка, и ее действительно не пытаюсь запрятать куда-то еще дальше, или переправить в ближнее зарубежье.

Весь путь не занял много времени, так как час-пик не успел еще сковать дороги мегаполиса непрошибаемыми пробками, и вскоре уже автомобиль с недавней пленницей остановился возле элитной многоэтажки.

Нажав кнопку вызова на домофоне, который был вмонтирован в панель перед самым шлагбаумом, марионетка терпеливо принялся ждать ответа, а Алина будто бы немного напряглась.

— Да? — Раздался через некоторое время искаженный динамиком голос Вики, и Алина, услышав на том конце провода женщину, заметно расслабилась.

— П… здравствуйте, я от Сергея. — По привычке чуть было не ляпнул чужими губами «Привет, Вик», но успел себя одернуть в последнюю секунду.

Ответной реплики не последовало, и шлагбаум просто отъехал в сторону, открывая нам проезд. Еще спустя несколько минут необычная, по сути, парочка из бывшей пленницы и почти главного организатора ее похищения, стояли напротив добротной металлической двери, которая своей толщиной могла посоперничать со средним танком. В этот раз, открыла ее хозяйка самолично, хотя раньше, насколько я помню, всегда предпочитала пользоваться смартфоном, отмыкая замки через приложение умного дома.