Ящер появился через две минуты, причём появился почти в том же месте, что и в прошлый раз. Слившись с пейзажем, он понаблюдал за лисом, а потом исчез. Мы с Минос замерли, я задержал дыхание. Дарпинус охренеет, когда мы притащим ему цапа!

Звук захлопывающегося металла прозвучал дважды. Сработал капкан в первом ряду, и ещё один — в третьем. В глазах едва не полопались капилляры — так внимательно я смотрел на ряды ловушек, цап вот-вот должен был появиться с зажатыми лапами, но в следующий миг лис издал жалобный визг и рухнул на землю. Ящер появился рядом. Он стоял в полный рост на островке безопасности, разведя передние лапки в стороны. Полоска его здоровья была полной. Убийца-невидимка дважды хлопнул глазами, подхватил жертву и исчез. Сработал один капкан из первого ряда, а затем колыхнулась ветка у края поляны.

Как гадёныш смог проскочить через наше капканье поле, я так и не понял. Должно быть перепрыгнул. А капканы сработали, потому что он зацепил их хвостом, когда приземлялся? Возможно. Как бы там ни было, но опускать руки после одной попытки я не собирался. Отправив Мина в Хандо за ещё одной наживкой, я перетащил капканы. Перезарядить нужно было только три штуки, поэтому сил ушло меньше. На этот раз я расставил их по центру в девять рядов, оставив свободные проходы с боков. Цап дважды выходил из леса прямо напротив скалы, и я понадеялся, что он появится там в третий раз. Но перепрыгнуть девять рядов уже не сумеет.

Химический кусок мяса упал рядом со вторым лисом, и мы замерли в ожидании. Всё шло по плану — цап появился по центу поляны, но на этот раз от лиса его отделяло девять рядов капканов. Ну давай, дурачок, покажи — как далеко ты умеешь прыгать…

Ах ты, мудак, хитрожопый! Цап утащил второго лиса, не зацепив ни один капкан. По шевелящейся траве было видно, что он в тупую обошёл ряды капканов сбоку и взял лёгкое мясо.

Мин тяжело вздохнул, а я почесал голову. Вечерело, но время на одну попытку ещё оставалось.

— Это последние деньги, — сказал Мин, взвешивая на руке худенький мешочек монет.

— Я знаю. Иди в Хандо и притащи ещё одну наживку!

— Ладно, — ответил Мин. — Как скажешь.

Ящероподобный засранец хотел со мной поиграть. Ну окей, давай поиграем! Пришлось долго махать топориком, который валялся в телеге, чтобы заблокировать цапу лишние пути, но работу я сделал качественно — из кольев и лиан построил две изгороди по левую и правую сторону от капканов и заложил их не просто ветками, как это делал, когда строил препятствие для мауга, а плотно перевязал лианами, чтобы пробиться через них было крайне сложно. Вход к лису я слегка заузил, что позволило мне поставить лишний ряд капканов, и, нарвав травы, припорошил ею все ловушки, чтобы металл не так сильно бросался в глаза.

В сумерках я едва различал кружащего внизу лиса, вылил на мясо несколько капель приманивающей жидкости и бросил вниз. Прошло десять минут, но цап не появился. Через двадцать я начал нервничать, а через полчаса- паниковать.

— Почему он не появляется?! — спросил я у Мина.

— Может, наелся?

— Что?! — я повернулся к травнику, выпучив глаза.

— Ну наелся! — Мин показал, как он умеет жевать зубками. — Это уже третий лис.

Ё-моё, а ведь травник был прав! Цап сожрал два лиса за день и теперь спал в своей конуре, морща нос от уже надоевшего запаха химической вони! Можно было понадеяться, что в лесу обитают несколько цапов, но вероятность была невысокой. Цапов никогда не ловили не только, потому что они могли становиться невидимыми, но и потому что цапы редко встречались на Отре.

Я с грустью посмотрел на капканы. Самым хреновым было то — что оставить ловушки на поляне до следующего дня мы не могли. Капканы и лошадь мы взяли в аренду, обещая вернуть вечером, и шутить с охотниками не стоило. На нас в деревне итак поглядывали как на двух умалишённых придурков, а если мы ещё и капканы вовремя не отдадим, то Мина изгонят, а меня — прирежут.

…….

Спать ложились в соломенном амбаре. Дом Мина стал пригодным для ночёвки, но мы слишком устали, чтобы убирать вентиляционную конструкцию. Допили остатки кактусовой и поглубже зарылись в сено.

Вернув вовремя лошадь и капканы, я мог спать спокойно, но не мог заснуть, потому что мы ушли в минус на полтысячи монет, не поимев при этом ничего. Но больше всего я беспокоился из-за отсутствия новых идей. Если полсотни железных ловушек, срабатывающих от одного прикосновения, не смогли поймать цапа, то возможно ли это в принципе?

Надпись перед глазами предложила мне совершить переход, но я отказался. Прошли всего одни сутки. Выпитое подействовало, и мои глаза сомкнулись, но не до утра…

Подскочив, будто в жопу ужаленный, я выбрался из стога сена и выглянул на улицу. Темно и тихо. По небу неспешно катились миллиарды звёзд неизвестных мне галактик, и там же висели, глядя друг на друга, две фиолетовые луны. На красоту чужого мира я мог бы смотреть часами, но сейчас я выглянул из амбара с другой целью — убедиться, что на дворе ночь.

Мин что-то бубнил про подмышки Акроты, когда я его будил и, проснувшись, ещё несколько секунд усердно работал носом.

— Что случилось?

— Вставай! — я поставил его на ноги и отряхнул от сена. — Прогуляемся кое куда, пока не рассвело.

— Куда?

— Пошли, расскажу по дороге!

…….

Спрятавшись у подножья горы, с которой мы наблюдали за цапом, я смотрел, как травник возится с жидкостью для приманки на вершине. Спину Мина подсвечивали солнечные лучи, и образ его выглядел довольно монументально. Не знай я, что наверху стоит тот самый Мин, мог бы спутать его с шаманом или настоящим травником, который проводит по утру какой-то обряд. Однако вскоре Мин чуть не выронил пузырёк, и всё встало на свои места.

Солнце только поднималось, прогоняя ночную темень, и приносило с собой новый день, но не для нас. Наш день начался много часов назад, и сейчас — утром, мы уже подходили к его кульминации.

Я подал травнику знак, и он сбросил остатки зайца. Мы рассчитывали, что ящер проголодался, или что он придёт на запах по привычке. И он пришёл.

Из своего укрытия я не видел — как пришёл цап, мне маякнул Мин. Он показал мне «фак», а потом потряс головой и заменил «фак» на «большой палец вверх» — травник постоянно путал жесты, которым я его научил.

Зашелестела трава, а затем я увидел, как из воздуха возле лисы появился цап. Короткий взмах лапы — и тушка зверька отлетела к скале, ящер ринулся за ней, чтобы как обычно поймать в воздухе, но что-то пошло не так… для него не так… а для нас — именно так!

Густая прозрачная слизь, похожая на герметик или эпоксидку, тянулась от передних лап ящера к земле. Он дёрнулся, чтобы оторваться от липучки, и у него это получилось, но на лапах остался вырванных из земли дёрн. Не теряя надежды — поймать тушку лиса — цап побежал вперёд, но с каждым шагом на лапы налипало всё больше земли, листвы и веток. Так действовала липучая слизь…

…….

— Если Дарпинус узнает, что мы взлезли к нему в лабораторию и выкрали липучую слизь, то он накормит нас ей! — прошептал Мин, стоя ночью возле дома Дарпинуса и глядя на дверь.

— Если мы украдём слизь и не приведём цапа, то так и будет! — согласился я, просовывая кинжал в ушко хиленького замка на двери в лабораторию.

…….

Что сделано — то сделано, липучую слизь назад в банку уже не вернуть, и сейчас я работал над тем, чтобы похищение, за которое мне было чертовски стыдно, оказалось ненапрасным. Я выбежал из укрытия с выставленным вперёд отёсанным стволом дерева, будто всадник-копейщик, только без коня. Меня переполнял адреналин и страх. Хотелось кричать, но я не стал, это могло привлечь внимание цапа.

За несколько секунд до столкновения ящер оставил попытки дотянуться до валяющегося на земле лиса и повернулся ко мне. Он угрожающе клацнул челюстями, но с двухметровой палкой я был в безопасности. Тонкий конец моего копья толкнул ящера в бок, и тот завалился на траву. Я не слабо его разозлил! Озверевший цап вскочил на лапы, но из-за налипшей на подошву грязи не удержался и перевалился на другой бок. Прозрачные липкие нити тянулись от земли ко всему телу ящера, казалось, будто он попал в плен к гигантскому пауку, который расставил свои сети на траве.