Я покосился на нее и с холодным прищуром посмотрел на толпу.

Классический цугцванг. Когда любые последующие ходы ведут к ухудшению положения.

Какой оставался выбор? Развернуться и уйти? Перед десятками телекамер? Показав себя слабым и тем самым давая повод к дальнейшему давлению.

Не вариант.

Пойти вперед как ни в чем не бывало, рискуя получить брошенной бутылкой по голове? Тоже не ахти. Выставить себя на посмешище не лучше, чем играть труса.

К счастью (или к несчастью), за меня решили сами протестующие. В какой-то момент градус подскочил настолько, что толпа не выдержала и рванула вперед. Отдельные выкрики перешли в рев. Люди ломанулись разъяренным стадом, сметая перед собой хлипкий заслон из Хранителей.

В ту же секунду вперед вышла Кара, закрывая меня.

Воздух вокруг моей помощницы сгустился. От ладной брюнетки в темном брючном костюме рванули извивающиеся щупальца, сотканные из серого пепла.

– А-а-а!!! – разнеслось над небольшой площадью.

Люди падали на каменные плиты. Их тела на глазах иссушались, превращаясь в мумифицированные останки. В мгновение ока магия выпила из людей жизнь. Два удара сердца – и семь трупов на холодной земле.

Кара ударила магией. Демонстративно, напоказ. Ударила так, что толпа остановилась и резко подалась назад, в беспорядке отступая за ограждения прилегающих к «Жемчужине» территорий.

Страх, ужас и паника охватили человеческие умы. Они бежали, падая, толкаясь, не смея оглядываться.

Боевые чары из арсенала Стихии Смерти. Мощные, ужасающие и безотказные.

– Недурно, – я оценил качество и скорость создания пущенного в ход заклинания.

Чего эти идиоты ожидали? Что мы позволим себя бить? Дегенераты тупоголовые.

– Могут инкриминировать массовое убийство, – задумчиво заметил Билецкий, выглядывая из-за двери.

О, явление народу.

– Спасибо, что нашел время присоединиться, – язвительно откликнулся я.

Дмитрий полностью вышел на улицу.

– Я разговаривал с судмедэкспертами и отвлекся, только когда эти, – небрежный жест в сторону окончательно разбежавшихся митингующих, – взревели, как бараны на бойне.

Я чертыхнулся.

– Дурдом, – прокомментировал я случившееся. – А насчет обвинений в убийстве: умоются. Они мне угрожали, любой подтвердит. Да и доказательства есть.

На этот раз взмах рукой последовал от меня в направлении кучковавшихся представителей прессы. В отличие от других, репортеры никуда не побежали, наоборот, поспешили приблизиться, чтобы заснять сладкие кадры.

Вроде тел, попавших под магический удар мертвецов.

Если подумать: а за что, собственно, наказывать? Никакого превышения средств самообороны в кодексе колдовских кланов в принципе не существовало. Для защиты собственной жизни позволялось использовать все что угодно, вплоть до применения массовых заклятий.

Эти положения проистекали из традиций клановых войн, когда не смотрели на побочные жертвы. Надо снести целый город для уменьшения промышленного потенциала врага? Да пожалуйста, никаких проблем.

– Этот финт ушами создаст тебе репутацию полного отморозка, – заметил Дмитрий, неспешно подходя к нам.

Я раздраженно дернул плечом. Как будто до этого меня считали агнцем божьим.

– Пошли они, – огрызнулся я. Настроение окончательно испортилось.

Полицейские наконец-то начали реагировать. Но только не так, как мы рассчитывали. Хранители из числа патрульных стали стягиваться к нам. Откуда-то опять вынырнули гвардейцы Мамонтовых.

И вся эта братия постепенно окружала нас.

– Вот тебе еще один финт ушами, – хмыкнул я, кивая на силы правопорядка, наконец-то приступившие к своим непосредственным обязанностям по поддержанию закона на улицах города.

Проблема в том, где эти ублюдки были до этого? Почему не рассеяли толпу до того, как она стала агрессивной? Вопрос из разряда риторических. Ждали, сволочи. И похоже, специально.

Я с прищуром оценил количество нового противника. Фамильяр потек по руке, превращаясь в белый клинок. Пьющий Души.

Многие Хранители и гвардейцы машинально притормозили. Слышали о легендарном мече, как и о его хозяине. Кажется, до них только сейчас дошло, против кого они собрались выступать.

Заминка не продлилась долго. Спустя несколько мгновений кольцо вновь начало стягиваться.

Знали, против кого шли, и не останавливались? Я мысленно пожал плечами. Идиоты. Сами виноваты. Лягут все. И плевать на отношения с Мамонтовыми. Позволять арестовывать себя не собираюсь ни при каких обстоятельствах. Сильно подозреваю, что неведомый супостат именно на это и рассчитывает. Оправданно с точки зрения логики. Здесь активы, компании, банковские счета. Глупо все это терять из-за дурацкой гордости.

Вот только один нюанс: дать себя захомутать сейчас, значит, поставить гигантский крест на своей репутации. Потом ноги начнут вытирать кто ни попадя. И доказать что-либо станет намного сложнее, хоть всех подряд убивай.

Лучше уж сейчас один раз устроить хорошенькую бойню, чем потом отмываться от позора.

Дмитрий Билецкий сделал шаг вперед, вставая со мной плечом к плечу. Дети Вьюги не бросали своих. Банальная истина, которая никогда не нарушалась.

Кара оттянулась чуть вбок. Будет прикрывать спины.

Гвардейцы в техноброне перехватили поудобнее штурмовые винтовки, часть разошлась по дуге, занимая удобные позиции.

Вот любопытно, это же солдаты элитного подразделения. Они не могли не знать, чем закончится стычка с двумя боевыми магами Холодного Предела.

И ничего – идут, прутся как ни в чем не бывало. Или надеялись на наше благоразумие? Что в последний миг опомнимся и отступим, позволим поставить себя на колени, заковать в наручники?

Тогда они полные кретины. И избавив мир от их присутствия, мы только сделаем благое дело, повысив средний уровень интеллекта среди населения на пару сотую пунктов.

А может, все проще? И эти болваны, как придворные шаркуны, ни разу в жизни реально не воевали? Экипировка красивая, спору нет, но когда и где ее применяли на практике? В тире?

Мамонтовых трудно назвать воинственным кланом. Каковы хозяева, таковы и солдаты.

Я коротко переглянулся с Билецким. От него последовал неспешный кивок.

Пойдем по классике. Сначала врежем «белым безмолвием», потом добьем остатки выживших вручную. В лучших традициях ударных групп Детей Вьюги.

– Немедленно поднимите руки! Вы арестованы! – заорал один из командиров гвардейцев.

Усиленный встроенным в шлем микрофоном голос разнесся далеко по улице. Репортеры застыли соляными статуями, боясь пропустить хоть мгновение.

Ладно, хватит разговоров. Сами виноваты. На моих губах заплясала злая улыбка. Хотели по-плохому, будет им по-плохому.

Златоград. Владения клана Мамонтовых.

Центр города.

Площадь перед бизнес-центром «Жемчужина».

13:05

– Ты снимаешь?! Снимаешь?! – Карина возбужденно теребила плечо напарника по «выездам в поле».

Оператор, мужчина лет сорока с окладистой бородой, в джинсах, клетчатой рубашке, жилетке с множеством карманов и в бейсболке козырьком назад, раздраженно дернулся и сделал попытку отодвинуться. Бесполезно. Настойчивость начальницы, гранитная скамейка и тяжелая камера на плече не давали достаточного пространства для маневра.

– Снимай! – возбужденно шептала Карина, в экстазе вонзая коготки в руку оператора. – Какие кадры! Какие кадры!

– Если я уроню камеру, никаких кадров не будет, – хмуро откликнулся Степан и сделал движение.

Массивная камера опасно накренилась. Это мгновенно отрезвило журналистку одного из центральных каналов. Девушка замолчала и послушно отодвинулась назад, давая простор. Но не смолкла.

– Неужели будут драться? – тихо прошептала она.

Степан ей не ответил, нацелив объектив на площадку перед зданием солидного бизнес-комплекса.

– Не будут, – донеслось откуда-то сбоку.