— Хорошо… но бежать нужно именно сейчас… днем. Время людоедов — ночь, днем они отсыпаются как вурдалаки…

— Твоя правда… Замотал глаза?

— Да…

— Тогда поползли…

Добравшись до поверхности, Алексей уперся спиной в пласт земли спиной и выдавил его наружу.

— Твою мать…

— Демоны! А-а-а!!! — завопила какая-то бабища и метнулась в дом. — Демоны лезут по наши души!

Ну да, после копки земли Алексей выглядел не лучшим образом, да и появление надо думать получилось весьма эффектным.

— Быстрее Федор!

У людоедов оказалось дневное прикрытие, что вело жизнь добропорядочных горожан, что было логично, но пленники об этом как-то не подумали.

Кто-то кинулся Алексею на спину, пока он помогал напарнику выбраться из норы, сбив его с ног. Напавшим оказался какой-то пацан лет десяти, натуральный звереныш, что с рычанием буквально вцепился зубами своей жертве в шею.

— А-а! Сука!

Алексей крутанувшись и встав одновременно сбрасывая с себя этого вампиреныша врезал ему с ноги в живот отбивая все внутренности, того аж отбросило на полметра.

«Похоже это тот самый нюхачь, что нас спалил. В мое время из него мог бы получиться отличный сомелье или дегустатор», — мелькнула мысль.

— Быстрее!

Алексей ухватил Федора за шиворот и поволок его в сторону ворот. Ворота открылись на удивление легко, достаточно было сдвинуть засов. Алексей протолкнул вперед напарника, а сам уже выйти не смог. На шею упала петля, что тут же затянулась и Алексея рывком швырнуло назад.

— Беги!!! — захрипел он Федору.

Тот ломанулся по улице, споткнулся и упал, но снова встал и побежал не видя дороги и пронзительно вопя на всю округу:

— Люди добрые, спасите!!! Людоеды! Людоеды!!! Помогите!

За Федором метнулся карлик, но почти сразу же юркнул назад с возгласом:

— Бежим!

— Почему? Что там⁈ — спросил Кривой.

А именно он накинул на Алексея аркан.

— Похоронная процессия шла, да не простая, видимо какого-то из богатых или знатных хоронят, людей полно и все сюда бегут!

— Ах ты ж… Уходим!

Кривой со злости пнул полузадушенного Алексея в голову погрузив того в беспамятство.

Алексей и от первого сотрясения не оправился, а тут еще снова по голове получил, как бы не сильнее чем в первый раз, так что он находился в мягко говоря паршивом состоянии. При этом обращались с ним не сказать, что аккуратно. В дополнение ко всему, в чувство его привели несколькими ударами ногами по ребрам, а потом его стали грубо вязать.

— Вяжи людоеда!

Из-за дезориентации Алексей даже не мог толком сопротивляться и объяснить, что ошибка вышла, не людоед он, а жертва их.

— Да не он людоед! — послышался едва узнаваемый из-за сильной шепелявости голос Матрены. — Людоеды вон, сбежали… Кривой с Колобом да Гора. Баба там еще с мальцом и муж ее с челюстью сломанной…

Несколько человек по приказу неизвестного метнулось в указанном направлении.

— А ты кто?

— А я вместе с ним попала к людоедам этим…

Дом тоже обшарили и из него быстро выскочил один молодой парень и согнулся пополам, после чего его вырвало.

— Ты чего?

— Там… там… руки и ноги человеческие… зажаренные… и обглоданные…

— Вот же ж… Грех-то какой!

Бабища та кстати убежать далеко не смогла, разожралась на человечине, а вот все прочие несмотря на свои физические недостатки смогли утечь. Впрочем вряд ли теперь они далеко уйдут, известны ведь, разве что ныкаться станут по заброшенным домам. Бабища, кою волокли по земле верещала как резаная, пока ее не заткнули несколькими ударами под дых, а потом еще вставили кляп.

Алексей сквозь муть в глазах смог наконец рассмотреть Матрену и тут же отвел глаза. Досталось ей и впрямь сильно, видно, что избили крепко, лицо опухло и налилось синевой, губы разбиты, не иначе сильно сопротивлялась изнасилованию. Но что она могла сделать сразу с несколькими мужиками?

— А я его знаю! — взвизгнула какая-то женщина с истерическими нотками. — И ее знаю! Это их монахи ищут! Это они окаянные отца Михаила извели! Умучили святого отца, чтобы он более не мог своими животворящими молитвами спасать жизни христианские! Это из-за них мой сыночек от мора преставился! Все они проклятые виноваты!!! Бей их!

Толпа загудела.

Женщина набросилась на Алексея и даже успела пару раз неумело пнуть, но ее оттащили от связанного и беспомощного подозреваемого в злодеянии.

— Точно? — спросил басовито еще кто-то из приустающих.

— Точно! Видела я их подле отца Михаила… когда своего Тимофея к нему несли. Помощниками его звались! Не иначе втерлись к святому в доверие обманом и извели его волшбой злой!

— А я слышала, что он когда на капище велесовом был, опал словно мертвый, несколько дней лежал! А потом восстал! Не иначе Нечистый его своим слугой сделал дабы он христианские души губил! — вторил истеричке еще один женский голос.

— Так его же после этого монахи наверняка проверяли…

— И что с того, что проверяли⁈

— Так вскрылось бы, что одержим он бесами…

— А кто сказал, что он был одержим бесами⁈ Слугой он стал Сатаны!

— Так вскрылось бы…

— Ой ли⁈ Сатану не зря Лукавым зовут! Смог одурачить святых отцов!

Толпа загудела еще сильнее.

— Дурачье! — воскликнула Матрена.

Было видно, что говорить ей физически больно, вот и кровь из разорванной губы вновь потекла.

— То не поп людей лечил от чумного мора, а Елисей!

— Что ты такое говоришь, прислужница Сатаны⁈ Отец Михаил святой человек и исцелял молитвой благостной, да святой водой!

— То и говорю, что вы дурачье! Разве заболел бы сам монах чумой, если бы творимая им святая вода действительно бы являлась чудодейственной⁈

Это заставило людей невольно задуматься, а Матрена продолжала «жечь глаголом»:

— Это Елисей лекарство готовил…

— Глупости это все!

— Тогда почему с нашим побегом перестали люди выздоравливать⁈

— А сбежали тогда почему⁈

— Потому и сбежали, что выяснилось бы, что так называемая святая вода ничем не лучше обычной воды из колодца или реки. А попам это разве понравится, что не их якобы святость лечит, а Елисей⁈

— А он тогда откуда эти знания получил, что смог лечить то, что монахи не могут исцелить⁉

«Молчи!» — хотел сказать Алексей, чувствуя, что Матрену в запале спора, понесло куда-то не туда, опять же сказывалось пережитое нервное потрясение, так что женщина потеряла всякую осторожность.

Несмотря на то, что рот ему не заткнули кляпом, вырвалось только неразборчивое бормотание.

— То знания старые! Прежними богами нам данные! Сам Велес отметил его на том капище!

— Нечестивцы! Язычники поганые! Души наши погубить возжелали чрез волшбу поганую!

— Это вы нечестивцы и дурни! Сами вспомните, не после ли того, как отказались мы от веры предков своих, нас стал терзать постоянный мор⁈ Это все греки к нам принесли, коих чума самих постоянно донимает за грехи их развратные, коими они и Русь испоганить пытаются! Ну а ты, вспомни клуша, после чего заболел твой сын⁈ Не после ли того, как сходила с ним в церковь с крестоцелованием в надежде как раз уберечься от мора⁈

— Это к чему это ты ведешь⁈

— К тому, что попы на самом деле не лечат нас, а заражают! Вспоминайте же! Вот у нас например в деревне мор начался именно после того как монахи принесли и заставили целовать якобы чудотворную икону. И все бы перемерли, если бы не Елисей и лекарства, что он изготовил!

Собравшиеся снова загудели как растревоженный пчелиный рой.

— Так зачем это им?..

— А кто их ведает⁈ Опять же, не хуже меня знаете, что церковники за царя стоят, ибо, по их мнению, всякая власть от бога даже если правитель совсем дурной или еще чего хуже! Разве может быть правитель от бога, если он зверства лютые над своими подданными творит⁈ Может извести нас окончательно хотят, чтобы пал Великий Новгород в полное ничтожество и более не представлял угрозы для Москвы, а то и вовсе исчез будто и не было его никогда вслед за Белоозером! Вспомните, как опричники царя новгородцев тиранили! Аки псы бешеные себя вели, на части людей рвали! Да только не смогли всех пожечь, да утопить, вот и хотят видимо окончательно сделать так, чтобы обезлюдела земля новгородская да заселить ее верными Москве людьми!